— Я осмотрел тело Эхены, — хмуро произнес Моро, и его пальцы нырнули во внутренний карман сюртука. Август вдруг заметил, что сюртук вполне себе новый и чистый. Постепенно тот лохматый оборванец, которым Моро предстал перед ним в первый раз, уходил в прошлое. — Вот что удалось собрать с ее волос.

В крошечном пузырьке, который возник в руке Моро, золотилась какая-то жидкость. Август, который час назад закончил вскрытие, готов был поклясться, что волосы Эхены Рит были сухими.

Хотя, возможно, он просто не знал, что именно искать и как это делать.

— Это уникальная вещь, — продолжал Моро, крутя в пальцах свой пузырек. — Такой след оставляют Ползучие артефакты на своем владельце незадолго до того, как исчезнуть. След растворяется почти сразу, но сегодня нам повезло, — он сделал паузу и добавил: — Я давно размышлял об этом, и теперь могу сказать наверняка. Убийца охотится за Ползучим артефактом, редчайшей магической реликвией. И он начал охоту в тот день, когда убил родителей моего хозяина.

Некоторое время полицейские сидели молча. Затем Мавгалли, который до этого сосредоточенно обкусывал заусенец на большом пальце, хмуро осведомился:

— Получается, этот Ползучий артефакт приползает к тем, кто слышал ту музыку в явлении?

— Получается, что так, — кивнул Моро. «Странно, — подумал Август, — почему он решил рассказать об артефакте только сейчас? Искал неопровержимые доказательства?»

— И что делать? — испуганно подал голос Фирмен.

— Я уже сообщил в столичное управление по поводу цветка, — сказал Кверен. — Во всех лавках, где есть такие розы, установлено наблюдение. Лавочников опросили, — он вынул из стопки бумаг желтый листок телеграфического сообщения, — но пока ничего толком не добились.

— Мужчина, — напомнил Моро. — Сильный и крепкий мужчина до пятидесяти.

— Помнят, знают, — Кверен мрачно махнул рукой. — Пока какие-то хлюпики в описаниях.

— Не обязательно все делать самому, — усмехнулся Август. — Можно послать слугу. Кстати, господин Моро, почему вы рассказали о Ползучем артефакте только сейчас? Ваш хозяин говорил мне об этом позавчера.

Моро одарил его таким взглядом, который можно было истолковать однозначно: и что же я тебя на крыльце не удавил? «А что, если Эрика в опасности? — подумал Август, и по спине пробежались ледяные мурашки. — Что, если он что-то сделал с ней?»

— Потому что мне было необходимо убедиться в том, что убитые были владельцами Ползучего артефакта, — с достоинством парировал Моро. — Эта жидкость уникальна. Можно ее отправить в столицу для проверки, — он протянул пузырек Кверену и добавил: — Но я бы припрятал ее подальше. Мало ли, вдруг вам понадобится воскресить мертвого?

В кабинете воцарилась глубокая тишина — казалось, всех завернули в толстое ватное одеяло, поглотившее звуки. Полицмейстер с оторопелым выражением лица принял пузырек и едва слышно спросил:

— То есть, что значит «воскресить мертвого»? Вот в прямом смысле поднять?!

Моро с достоинством кивнул.

— «Кодекс Лааля» говорит, что это возможно.

Август увидел, как в этот момент исказилось лицо офицера Краунча — резко, болезненно, нервно. «Натворим мы дел…» — подумал он, и Краунч произнес:

— Эхена. Кума моя. Поднимите ее, Эхену.

Все посмотрели на Краунча с искренним сочувствием. Август почувствовал, как сжалось сердце. Он совсем забыл это знобкое чувство потери, потому что давным-давно никого не терял — а теперь словно кто-то провел по его позвоночнику ледяным пальцем.

— Рич, — мягко произнес Мавгалли, — у нее ведь мозга нет. Ее же Гвоздикой убили, Рич. Ей уже никак не встать.

Краунч угрюмо посмотрел на коллегу, и Мавгалли счел за лучшее закрыть рот — уж больно тяжелым был этот взгляд. Краунч обвел глазами собравшихся в поисках поддержки, наткнулся на Моро, который до сих пор стоял, и вдруг провел ладонями по лицу и почти рухнул на стул.

— Во многом этот след отражает суть самого Ползучего артефакта, — произнес Моро. — Простите, офицер, мы не можем воскресить вашу куму. Но я думаю, что мы можем использовать его для того, чтобы поймать убийцу на живца.

Краунч опустил руки и посмотрел на Моро с ужасом и надеждой.

— Это вы о чем? — осведомился Кверен, и Август почти услышал, как защелкало у полицмейстера в голове: он представлял все те награды, которые получит, когда поймает негодяя, держащего в страхе всю Хаому.

— Берем кого-нибудь поотважнее, — произнес Моро, и его взгляд остановился на Августе. — Наносим этот след — я сделаю так, что он будет достаточно устойчив и не растворится в пространстве. Помещаем в комнату, оснащенную ловушкой для магии, и ждем, когда появится наш любитель цветочков и угодит в ловушку.

Кверен прямо просветлел лицом от такого заманчивого предложения — ну просто пасхальный пряник, а не лицо. Август мрачно подумал, что если им нужны смельчаки, то он не из их числа. Одно дело — ждать, когда убийца придет по твою душу, и совсем другое — самому с песнями шагать в логово тигра.

— Мне не нравится, как вы на меня смотрите, господин Моро, — процедил Август. Моро криво ухмыльнулся правой стороной рта, а его глаза сделались холодными и колкими. Кверен откинулся на спинку стула и произнес:

— Доктор Вернон, ну а что ж? Он вас знает. Он так и так придет по вашу душу, только все мы будем подготовлены.

Август прикрыл глаза, понимая, что еще немного — и он будет орать самым грязным матом, пытаясь спасти свою жизнь и понимая, что все это напрасно. Моро очень ловко разыграл свою партию, ему все поверили, и он с необыкновенной легкостью устранит своего соперника. Музыка Эрики и сама Эрика будут принадлежать только ему.

Август почувствовал, как у него тяжелеет нижняя челюсть от ненависти. К щекам прилил жар.

— Да ни в коем случае, — фыркнул он. — Макс, я не из вашего ведомства, вы мне не можете приказывать.

— А почему нет? — парировал Кверен и обернулся к Моро: — Что нужно, чтоб сделать эту вашу ловушку для магии?

Лицо Моро озарило слабой улыбкой.

— Всего лишь комната, — ответил он. — И мои руки. Я все сделаю.

* * *

Когда Моро поднялся по лестнице и замер на пороге комнаты с видом хмурого привидения, то музыка иссякла, и Эрика, встав от рояля, прошла к креслу и обмякла в нем почти без сил. Моро тотчас же бросился к ней, сел рядом с креслом и осторожно взял за руку — Эрика почувствовала, как от его холодных пальцев веет чем-то свежим и легким, будто Моро ухватил южный ветер за кончик хвоста и вложил в ладонь Эрики.

Ей стало легче.

— Ты бы убил его, — негромко сказала Эрика. Моро угрюмо кивнул. Погладил ее по запястью, словно просил прощения.

— Да. Убил бы, — ответил он. Эрике стало жутко — она в очередной раз поняла, насколько могущественным является существо, которое ей служит и с которым она иногда так неосмотрительно и беззаботно играет.