— И у нас были бы проблемы, — устало ответила она. Музыка, что сумела укротить ярость джиннуса и сделать его смиренным, как ягненок, опустошила ее и отбросила прочь, как ореховую скорлупку. Единственное, что сейчас хотела Эрика — лечь в кровать и заснуть, и ни о чем не думать. Вот только она не была уверена, что сможет добраться до кровати.

Когда Эрика выглянула в окно и увидела драку, то музыка заклокотала в ней так, что она испуганно подумала: сердце не выдержит, лопнет, как перезрелый плод, размечет кровавую мякоть. В музыке не было ни капли от нее самой — только безграничный страх и желание спасти Августа. Моро отвел взгляд.

— Да, — ответил он. — Но я в тот момент об этом не подумал.

— Труп местного анатома нашли возле моего дома. Вчера мы уходили из дома бургомистра вместе, — рассердилась Эрика. — Соседи наверняка видели вашу драку. Жан-Клод, ну почему ты ни о чем не думаешь? Что бы я делал без тебя?

Вспомнилось, как в самом начале их совместного бытия Моро сказал: милорд, когда вы в мужском облике, говорите о себе в мужском роде. Так будет проще привыкнуть. Эрика привыкла — но сейчас слова кольнули ее.

Моро был прав. Ей лучше обойтись без сердечных бурь и потрясений.

— Я никогда вас не оставлю, — твердо сказал Моро. — Я всегда буду с вами, и мне никто ничего не сделает. Верите?

— Не верю, — ответила Эрика. — Знаю.

Ну кто бы смог удержать Моро за решеткой? Он бы разобрал тюрьму по камешку, а стражей превратил бы в бойких птичек-красногрудок, посадил в клетки и раздал ребятне в саду.

— Я люблю его, — призналась Эрика, понимая, насколько нелепо, смешно и стыдно это выглядит в ее мужском облике. Моро посмотрел на нее с мягкостью родителя, который понимает, что ребенок говорит глупости, но не ругает его за это.

Он осторожно снял кольцо с ее пальца, и, обращаясь снова, Эрика не чувствовала ничего, кроме озноба. Ей казалось, будто ее загнали в прорубь, и вот тело теряет чувствительность, а в ушах начинают звенеть колокольчики — верный признак того, что она вот-вот замерзнет насмерть.

Она вдруг поняла: «Если что-то случиться, то я даже сопротивляться не смогу» — и ей было слишком страшно думать о том, что может случиться.

— Это не любовь, — мягко произнес Моро и с прежней осторожностью дотронулся до груди Эрики, а потом до живота. — Это просто тоска… здесь и здесь.

Он больше ничего не сказал — просто поднялся с колен и пошел перестилать кровать, и Эрика невольно вздохнула с облегчением. Она впервые, по большому счету, подумала, что в их отношениях может быть замешана не только страсть Моро к музыке.

Эрике сделалось страшно. Моро был ее слугой только потому, что считал нужным поступать именно так. Но он был настоящим и полноправным хозяином ее жизни — без него она вообще не могла бы жить и творить.

Когда Моро легко подхватил ее на руки и понес к кровати, то Эрика подумала лишь одно: «Я не буду сопротивляться. Но пусть все пройдет быстро». Но он лишь опустил ее на кровать, заботливо прикрыл одеялом и сказал:

— Отдохните, Эрика. Вам нужно поспать, а я пока займусь делами.

— Мое кольцо, — промолвила Эрика, стараясь не показывать того, насколько ей стало легче.

— Здесь, на тумбочке, — улыбнулся Моро и добавил: — Вам нужно бояться не меня. Я-то никогда не сделаю вам ничего плохого. Надеюсь, за эти годы вы успели в этом убедиться.

Эрике стало стыдно.

Она почти сразу же заснула и проснулась только к полудню от криков мальчишки-разносчика газет:

— Цветочник снова нападает! Новая жертва в Эверфорте! Кто убил торговку пирогами?

Эрика надела кольцо и, переждав прилив головокружения и слабости, стала одеваться.

Полицейский участок встретил ее криками, которые летели со второго этажа. Сняв шляпу и бросив быстрый взгляд в зеркало в приемной — молодой человек в отражении выглядел взволнованным и бледным — Эрика стала подниматься по лестнице.

— Доктор Вернон! Ничего с вами не будет! Он просто не успеет ничего сделать! — услышала она голос полицмейстера, доносившийся из кабинета. Что случилось, и что они собираются сделать с Августом?

В груди сделалось горячо.

— Да шли бы вы нахрен, Макс! — Эрика узнала Августа. — Большими шагами! Нет, я решительно отказываюсь! Вон, возьмите Мавгалли, он тоже слышал музыку! И очень хочет дом и сад в награду за труды, вот ему и повод!

— Чего сразу Мавгалли-то? Чуть что, так Мавгалли!

— А ты полицейский на зарплате, вот что! Это твоя работа!

— Доктор Вернон!

— Макс, я ясно сказал: нахрен! Да не дергай ты меня за руку!

— Да все я нормально сделаю, не психуй, — а это уже Моро. Что они задумали?

Эрика толкнула дверь в кабинет полицмейстера и увидела сцену, достойную театральных подмостков. Август пытался отбиться от Кверена, который держал его под руку и убедительно втолковывал, что:

— Ну это же совершенно безопасно, доктор Вернон! Потом мы с бургомистром напишем на высочайшее имя, вас освободят за этот подвиг! Уедете, куда захотите!

Август выглядел злым и взъерошенным — так, словно ему все это надоело до крайности.

— Куда я уеду? На тот свет? — фыркнул он. — Ну спасибо за доброту, как я раньше-то обходился!

— Да какой «тот свет», — Моро крутил в пальцах пузырек с золотистым содержимым, и Эрика готова была поклясться, что он прикидывает, как бы получше вылить его Августу на голову. — Все пройдет, как надо. Цветочник совершит прыжок, ловушка его захватит и не даст ему ни активировать Гвоздику, ни смыться. Что страшного-то?

Август посмотрел на него с ненавистью. Эрика вспомнила, как Моро вбивал его в сугроб, и ей сделалось жутко.

— Цветочник — хорошее имя для серийного убийцы, — сказала она. — Я так понимаю, вы нашли способ, как его поймать?

Воцарилась тишина. Кверен, как и полагается начальнику, ожил первым.

— Господин Моро предложил создать ловушку, — ответил он. — А мы предлагаем доктору Вернону стать наживкой, но он отказывается.

Эрика понимающе кивнула. Август побледнел еще сильнее и привычным нервным движением запустил руку в волосы, словно понял, что именно она хочет сказать и сделать.

— Что ж, — Эрика улыбнулась как можно беспечнее, хотя внутри у нее все рвалось. — Раз это совершенно безопасно, то я буду наживкой.

Лицо Моро дрогнуло, и Эрике показалось, что она видит темные струйки тумана, которые поплыли над его головой.

— Нет, ни в коем случае, — выпалил он, и Август, наконец-то освободив правую руку из цепких пальцев Кверена, развернулся к Моро и прошипел:

— Ага! Так я и думал!

Да, похоже, Моро все-таки решил избавиться от Августа и нашел способ.