– Хорошо, мам, ты права. И спасибо! Мы любим тебя, правда, Дэн?

* * *

Адам и Дэн встретились в пабе у стадиона “Эмирейтс” за час до начала матча. Обычно они сразу шли на трибуны, но Дэн предложил выпить пива, и в какой-то момент Адам понял, что выпил больше, чем требуется, чтобы оживить разговор. Паб был старомодным: темное дерево, абажуры и множество зеркал. Повсюду уже висели рождественские украшения: цветная мишура – красная, ярко-синяя и желто-зеленая – вилась вокруг резных колонн из красного дерева и свисала с верхушки стойки над их головами. Они несколько минут подшучивали над футболом, сожалея о недавних поражениях своих команд и недостатках менеджеров.

Адам сказал:

– Футбол напоминает брак, да? Вы подписываете договор, молодые и полные надежд – к лучшему или к худшему, переживаете взлеты и падения, победы или поражения, – и пытаетесь удержаться на плаву. Кстати, как дела у Лорен? Ей лучше?

Дэн осушил четверть стакана.

– Ага, – он кивнул, но нахмурился, подбирая слова. – Все хорошо, но немного нервничает.

– Почему? – взволнованно спросил Адам.

– Ну… – Дэн задумался и на секунду приоткрыл рот. Но затем махнул рукой. – Вы же знаете Лори, она всегда нервничает.

Он поставил стакан на стойку и потер лицо ладонями.

Адам почувствовал волну сострадания к своему зятю и задумался, не приобнять ли его. Но вместо этого сказал:

– Мне ужасно жаль, что вам пришлось через все это пройти… Нервы, больницы – ты лучше меня знаешь.

Дэн посмотрел на Адама и поджал губы: они стали похожи на зловещий шрам, как будто кто-то грубо сшил их, чтобы он не проболтался. Дэн с трудом кивнул и сказал:

– Это было ужасно, – сказал он и разом допил свое пиво.

Адам передал пустой стакан бармену, чтобы он наполнил его.

– Я знаю, что вы подумываете о суррогатном материнстве, – сказал он. – Рут упомянула об этом. Но действовать нужно осторожно.

Дэн никогда не видел Адама в суде, но, должно быть, именно так он проводит перекрестный допрос. Он задавался вопросом, как много могут видеть эти пронзительные глаза, и начал краснеть, как нашкодивший школьник.

Адам увидел реакцию Дэна и понял, что перегнул.

– Прости, – сказал он. – Слишком рано, да? Ты еще не смирился с утратой. – Он схватил Дэна за руку и пожал ее в жесте безмолвной мужской солидарности. – Извини, давайте сменим тему. Как работа?

Разговор свернул в безопасное русло: Дэн пятнадцать минут искренне вещал о графиках, логистике и проблемах с мотивацией в команде; он достал телефон и просмотрел отчет о результатах за предыдущий квартал, лучше которых, по его словам, они никогда раньше не видели.

– Спасибо, я очень рад, что вам это интересно, – сказал он, улыбаясь со смесью гордости и смущения, когда Адам поздравил его. – Я много раз пытался объяснить отцу, чем я занимаюсь, но ему все равно не понять – это просто не его.

– Как дела у матери?

– Хорошо, – сказал Дэн. Она звонила ему в начале недели и сказала, что прошла ежегодный осмотр и все в порядке.

– Отлично, – сказал Адам. – Тебе, наверное, стало легче?

– Ага, – кивнул Дэн. – Она всегда ходит на осмотр под Рождество, что не очень хорошо, и она знает, что я волнуюсь. Но уже много лет с ней все в порядке.

– В наши дни медицина творит чудеса.

Дэн услышал печаль в его голосе и нерешительно спросил:

– Вы имеете в виду, по сравнению с тем временем, когда у вашего отца был рак?

Адам выглядел ошеломленным, как будто не осознавал, что говорил вслух.

– Да, наверное, – ответил он и откашлялся. – Пойдем, мы сидим вместе, потому что парень рядом со мной, у которого тоже сезонный абонемент, уехал в командировку в Штаты. Удачно вышло, да?

Они шли к стадиону сквозь море цветов. Красно-белый шарф Адама говорил о его верности команде; Дэн надел нейтрально-коричневую стеганую куртку. Когда они стояли бок о бок у турникетов, Адам, глядя прямо перед собой, сказал:

– Послушай, Дэн, ты большой молодец. Вы через столько прошли за эти годы, и ты все так же заботишься о Лорен. Мы с Рут очень ценим то, что ты для нее делаешь.

– Спасибо, – ответил Дэн и снова залился краской.

* * *

Дэн все никак не мог сосредоточиться на матче: доброта Адама застала его врасплох. Его тесть хороший, порядочный человек, который не заслужил такого к себе отношения. Он искоса посмотрел на Адама: тот радостно вскрикнул, когда его команда рванула вперед, потом вскочил – нападающий ударил по мячу, целясь в ворота, но вратарь команды соперников отбил его одним прыжком, и Адам, разочарованно застонав, плюхнулся обратно в кресло. Дэн представил его выражение лица, когда он узнает о беременности – от всех троих на каком-нибудь мучительном семейном собрании или наедине от Рут. Сначала его красивое, открытое лицо расплывется в улыбке: он рассмеется, думая, что над ним пошутили; потом будет в шоке. Разозлится. Разочаруется.

Он, может, и простит такое поведение жене с дочерью – оправдает их безумством материнских гормонов, – но не зятю, от которого он такого не ожидал. Дэн станет виновником, козлом отпущения, тем, кто так подло подставил Адама. Он принял приглашение на футбол, воспользовался гостеприимством и промолчал о неделях обмана и тайной подсадке эмбриона – он предал его доверие. Даже если у Рут случится выкидыш, что наиболее вероятно, Адам в конце концов об этом узнает и осудит его. Когда маленькие человечки в красной форме “Арсенала”, бегающие по полю внизу, окружили своих противников и забили два гола подряд, Дэн уже знал, что должен сделать.

* * *

Прозвучал свисток на перерыв между таймами. Адам повернулся к Дэну, и его лицо расплылось в ухмылке.

– Пока что это одна из самых лучших домашних игр в этом сезоне. Я очень рад, что ты попал на такой хороший матч! – Он встал. – Пора отпраздновать!

Дэн поднялся на ноги.

– На самом деле, мне нужно кое-что сказать. – Он закрыл лицо руками и потер ладонями щеки. – Может, найдем место поспокойнее?

Адам удивленно посмотрел на него.

– Хорошо, но давай я сначала угощу тебя пинтой?

Дэниел покачал головой:

– Спасибо, не нужно.

Его лицо было напряженным и бледным.

Они пробирались между рядами красных пластиковых сидений к выходу. Затем Адам указал налево.

– Пойдем спустимся по той лестнице, – сказал он. – Все пошли в бар – на ней меньше всего народу.

Он готовился к плохим новостям: либо Лорен серьезно заболела, либо они решили расстаться. Они протискивались вниз, пока не нашли пустую площадку на первом этаже, и встали в углу лицом друг к другу, прижавшись спинами к стене.