– Да что-то вроде летнего варианта минестроне. Могу добавить немного макарон, вы ж, наверное, умираете с голоду после такой поездки.

– Объеденье.

– Как добрались? – поинтересовался Генри.

– Прекрасно. Мы по очереди выступали в роли ведущего викторины.

– Ах, вот как? И кто победил?

– Дил, естественно. Где Мила?

– Я послал ее в магазин купить что-нибудь на десерт.

– Божественно.

Прихватив с собой пиво, я вышла в сад к парням. Найл вскочил, чтобы поздороваться, но его опередила подбежавшая Долли.

– Привет, собачка. – Я почесала ее за ушами.

– Ты выглядишь очень по-летнему, – заявил Найл.

– Это эвфемизм с намеком на что-то? – рассмеялась я.

– Нет, конечно же, нет. Да и на что тут намекать?

– На распутство, – вставил Дил, развалившись на траве.

– Спасибо, – отвесив поклон, сказала я и пнула его под зад. – Дай-ка нам закурить, Дил.

Он вытряхнул содержимое карманов на траву, я выбрала принадлежности для курения и принялась скручивать сигаретку.

– О, здравствуйте, – сказала я, извлекая из пакетика с табаком маленький шарик порошка, завернутый в пищевую пленку.

– Это для нас всех?

Дил вскочил и выхватил его у меня.

– Ладно, не хочешь, не делись, – успокоила его я.

Закурив сигарету, я села рядом с Долли, которая перевернулась на спину, чтобы я погладила ее розовое пузико.

– Найл, тебе удалось выклянчить недельный отгул? – спросила я.

– Почти. В четверг у меня встреча, на которую придется пойти, но в остальное время я в вашем распоряжении.

– Ты собираешься в Лондон? – оживился Дил.

– Встреча назначена там, поэтому да.

– Не привезешь кое-какие мои вещи?

– Какие, например?

– Просто я кое-что забыл, – замялся Дил. – Не волнуйся, потом обсудим.

В доме заиграло фортепиано, вскоре послышался голос Пэдди, исполняющий популярную джазовую песню. Мы заулыбались и, развалившись на траве, стали слушать. Солнце уже опустилось за горизонт, но его лучи все еще окрашивали небо. Земля подо мной была мягкой, а запах травы – сладковато-душистым. Мелодию подхватил женский голос – Джесс. В небе над нами пикировали ласточки. Заслышав гул машины раньше нас, Долли начала лаять – Мила вернулась из магазина. Генри вышел на террасу сказать, что ужин готов.

В тот вечер мы все рано улеглись спать, уставшие от долгого пути и отяжелевшие от сытного супа. Генри открыл окно в нашей спальне, и под ритм доносящихся с моря раскатов волн я думала: ну, скажи, скажи это, ну, давай.

* * *

В субботу я проснулась на рассвете, в доме стояла полная тишина. Спустившись вниз, я решила посидеть в саду, пока остальные не проснулись. Подняв подбородок, я подставила лицо утренним лучам. Было уже тепло и очень тихо. Туманно-белый оттенок неба, такой характерный для летнего утра, обещал прекрасный день. Роса, отражая солнечный свет, бисером покрывала лужайку. С другой стороны дома, обращенной к морю, доносились резкие крики чаек, придававшие пейзажу некоторую дикость.

– Доброе утро, – раздалось позади меня.

– Господи! – вскликнула я от неожиданности, обернулась и увидела Дила в халате и кроссовках. – Откуда ты?

– Я проснулся около шести и решил прогуляться с собакой.

– А я-то думала, что я единственная, кто встал.

– Нет, – усмехнулся Дил. – Найл и Мила уже отправились на пробежку. Я столкнулся с ними на прибрежной тропе.

– Догадываюсь, на какую они пробежку отправились.

– Не волнуйся, я сказал им, что меня лично от них тошнит.

– Правильно.

– Как спалось на новом месте, Фил?

– В общем, хорошо. Лучше, чем обычно. А тебе?

– Бе-е. Уж больно здесь тихо.

Мы зашли в дом и сварили себе кофе. Джесс в шелковой пижаме, раскрасневшаяся ото сна, вскоре присоединилась к нам. За ней подтянулся Генри и, наконец, Пэдди.

– Почему ни у кого из вас нет похмелья? – возмутился он, оглядев всех.

– Ну извини, приятель, – отозвалась Джесс.

– Фу, кажется, я слишком воодушевился вчера. Все ж начало отпуска, первая ночь, знаете ли.

– Где я могу подключить свой ноутбук? – обратился Дил к Генри.

– Делаешь выбор в пользу учебы?

– Ну, типа того.

– Ради бога, Дил! – взмолился Пэдди. – Ты можешь хотя бы до понедельника не корчить из себя душнилу? Давай насладимся выходными.

– Как только я сдам это эссе, я включусь в игру, обещаю, – сказал Дил. – Кроме того, ты безработный. Для тебя все дни выходные.

– И я выпью за это! Твое здоровье, Джони!

Мы с Пэдди чокнулись кофейными чашками, и я показала Дилу два пальца.

Ввалились Найл и Мила с мокрыми волосами и лоснящейся кожей. У Найла под мышкой была газета.

– Доброе утро! – радостно воскликнули они.

– Вы что, бегали? – спросила Джесс.

– Да! – хором ответили мы с Дилом.

– Разбудите и меня в следующий раз, ладно? – попросила Джесс. – Или это парное мероприятие?

– Нет, присоединяйся, будет здорово, – ответил Найл.

– Какой великолепный день, – защебетала Мила. – Мы прошли всю тропу вдоль берега и спустились к пляжу, и море выглядело таким соблазнительным, что мы не удержались и быстренько окунулись.

– Вот вы козлы, большинство из вас, – заявил Пэдди. – Генри, мне нужно что-нибудь съесть. Где у тебя хлеб?

– В кладовке, – сказал Генри, кивая на маленькую дверцу в углу кухни.

Пэдди с трудом поднялся и поплелся в кладовку, громко постанывая на ходу.

– Кто-нибудь еще хочет тосты?

Оказалось, что хотели все.

– Генри? – позвал Пэдди из кладовой. – Не хочу тебя пугать, но, похоже, у вас здесь поселилась семья иммигрантов.

– Что? – обвел нас удивленным взглядом Генри и последовал за Пэдди в кладовую.

– Ой, срань господня! – послышался его возглас.

Мне тоже захотелось посмотреть, что там обнаружил Пэдди. Кладовая оказалась больше, чем я ожидала: ее обустроили в пространстве под лестницей, проходившей вдоль задней стены дома. Деревянные полки изобиловали консервными банками, коробками с крупами, десятками крохотных склянок со специями. Генри и Пэдди стояли у маленького окна, уставившись на его раму.

– Муравьи, – констатировал Пэдди.

Извилистая цепочка черных точек тянулась прямо от окна, спускалась вниз по стене и перекидывалась на ближайшую полку, где в кишащей массе насекомых проглядывал открытый пакетик тростникового сахара.

– Поселяне! Вас Англия взрастила, – так теперь явите мощь свою, нам показав, что вы ее сыны[25], – обратился Пэдди к муравьям.

– Ну, кажется, они вполне безвредные, – сказала я, наблюдая, как крошечные насекомые перетаскивают сахар на своих спинах: некоторые взваливали тяжелые комочки слипшихся сахаринок, а другие брались лишь за один кристаллик.

– Нужно раздобыть какой-нибудь яд, – задумчиво сказал Генри.

– Нет! – запротестовали мы с Пэдди в один голос.

– Нельзя же, чтобы они ползали по всем припасам.

– Так они и так не трогают другие припасы, – выступила я на защиту муравьев. – Они набросились на сахар, что, я думаю, совершенно справедливо.

– Ну папочка, пожалуйста, можно мы оставим