котелок варит, — беззвучно одними губами произносит Накомис.

— Как говорила моя мать: «Блеск приходит из городов, а мудрость — из пустыни», — прикрыв глаза, отзывается Амира.

— Красива, как луна ранней весной, — шепчет Тай, держа пиалу.

На лице застенчивая улыбка. Казанова хренов. Что-то вроде ревности расцветает в груди.

— И социальная связь с нами пойдёт на пользу этому форпосту? — спрашиваю я, тряхнув головой.

— Разве может быть иначе, Егерь? Твою позицию в рейтинге не видел только незрячий. Ты станешь могучим союзником.

Чёрт, какая же она роскошная…

— Возможно… Хотя, да, не откажусь.

— Я рада, что ты смотришь на вещи с моей точки зрения, — уголками губ улыбается Шехеразада.

Мне так хорошо и легко внутри, словно я нахожусь в гостях у старого друга. Здесь всегда окружат заботой и теплом. Здесь тебя любят и ждут.

— Я подготовлю вам комнаты, — говорит хозяйка, ставя пиалу на столик.

— Нет. Нам надо… спешить? — задумчиво чешу в затылке.

— Всего на день, — успокаивающе произносит Амира. — Отдохнуть, восстановить силы. Мы же союзники?

— Да, но…

Красавица медленно приближается и берёт меня за руку. Прохладная ладошка с кожей нежной, как атлас.

— Егерь, друг мой, я знаю, как ты устал за прошедшие недели. Как устали все вы. Иногда нужно сбавить скорость, чтобы успеть. Поспешай медленно, понимаешь?

— Да. Да…

Девушка дарит мне тёплую улыбку, наполненную лаской. Поглаживает мою ладонь. Когда только успел снять перчатки?

— Союзники должны заботиться друг о друге. Мне так одиноко, с тех пор, как не стало Петра, — её ресницы трепещут.

Желание защитить её, оградить от любых невзгод — вспыхивает внутри.

Она касается моих щёк двумя руками, и я улыбаюсь искренне, широко.

— Один поцелуй, друг мой, — шепчет Амира.

Её дыхание пахнет, как самые душистые полевые цветы.

Поле зрения от края до края расцветает багровыми точками опасности. Они почти сжигают мою сетчатку. Боль отрезвляет на миг.

С рыком подаюсь прочь и вгоняю револьвер в горло коварной суке.

От автора: В воскресенье главы не будет, поэтому глава вышла сегодня (это «как бы» четверг). Следующая — в пятницу, потом в понедельник.

[1] Сама́н — кирпич-сырец из глинистого грунта с добавлением соломы или других волокнистых растительных материалов.

Глава 30

С моего разума словно спадает мутная пелена. Все события последних минут приобретают совсем иной окрас. Сколь легко нас пустили внутрь фактории, отсутствие комиссии, личная встреча, призывы задержаться, странная манящая красота Шехеразады, поведение моих друзей, даже обычно безразличного к женщинам Тая. Кроме того, насколько сильно притупился мой инстинкт самосохранения в её присутствии, и как мозг игнорировал неудобную информацию.

Я ведь пробежался по ней Оценкой, но совершенно не зафиксировал ни класс, ни перечень изученных способностей. Сейчас же помню их отчётливо.

Класс: Сирена

Редкость: Золото

Способности: Струны сердца, Мягкое касание, Чарующая колыбельная

Раздвоенное дуло Челюстей упирается в тонкую шею Амиры, слегка продавливая её кинетический щит.

— Шевельнёшься, и можешь попрощаться со своим позвоночником, — слова вырываются из глотки приглушённым рыком.

Ледяная ярость подымается откуда-то из глубин. Мной вертели, как игрушкой, и едва не произошло что-то непоправимое. Иначе не сработала бы Инстинктивная бдительность.

Меня разрывает от желания убить её, и только наличие в фактории пришельцев останавливает мой палец от нажатия на спусковой крючок. С людьми, даже без разведки, я готов схлестнуться в любой день недели.

Инопланетные чужаки — другое дело. Десятник этих розовокожих орясин был Квазом с рейтингом, превышающим мой. Скорее всего у них здесь полно ребят и посильнее. Без подготовки ввязываться в бой — самоубийство. Своей жизнью рискнуть милое дело, но подставлять Мэтта и Накомис идиотизм даже по моим меркам.

Глаза Амиры стреляют в сторону двери, с обратной стороны которой дежурят охранники.

— Попробуешь позвать на помощь — умрёшь. Попробуешь коснуться меня или ещё раз залезть ко мне в голову — умрёшь. Мне не понравится твой взгляд — умрёшь. По правде говоря, тебе придётся очень постараться, чтобы не сдохнуть.

— Егерь, друг мой, какой шайтан вселился в тебя? — укоряюще замечает Сирена. — Опусти оружие, и я забуду эту бестактность.

— Егерь, ты рехнулся⁈ — хмурится Накомис.

— Нападать на хозяина дома? — встаёт Тай. — Позор! От тебя я такого не ожидал.

— Отойди от неё! — на ладони Гидеона зажигается пламя.

Я вливаю аркану в оружие, и оно начинает сиять ослепительным светом.

Амира отводит руку в сторону в успокаивающем жесте и торопливо произносит:

— Стойте, это всего лишь недопонимание. Уверена, мы сможем во всём разобраться.

Я скольжу стволом револьвера по коже Сирены и вдавливаю его ещё сильнее в изящный подбородок. Она перестаёт дышать, оцепенев.

— Моё терпение сейчас не толще волоска, — говорю я. — Пересмотри свой план действий, если хочешь остаться в живых.

— Мне было неизвестно, что ты за человек и каков твой нрав, — кротко отвечает Шехеразада. — Я просто хотела сблизиться, завоевать твоё расположение.

Ложь.

— Заморочить мне голову, чтобы я остался в твоём форпосте — это способ «сблизиться»⁈ Или просто возможность пополнить команду своих бойцов? Не держи меня за слабоумного.

— Хорошо, вижу, что мне не удастся тебя переубедить, — вздыхает Амира. — Чего ты хочешь?

— Мы отчаливаем, и ты проводишь нас до выхода. Не хочу, чтобы в твоей прелестной головке возникли ещё какие-то ненужные идеи.

— Ты так и потащишь меня по улице с оружием у лица? — выгибает бровь Сирена. — Боюсь, мои люди, как и наши звёздные гости, этого не поймут.

— Хочешь дожить до рассвета? Тогда делай, что сказано.

Тай кладёт ладонь на рукоять катаны. Хорошо знаю, что обычно следует за этим.

— У тебя три секунды, чтобы отпустить их, иначе я покрашу потолок твоими мозгами, — я выдвигаю ультиматум восточной красавице.

— Но…

— Три. Два. Од…

Мои товарищи обмякают на миг и растерянно трясут головами.

— Что происходит? — мычит Иктоми.

— Башка, словно пухом набита, — трёт виски Гидеон.

Только Тай молчит и с недовольным видом оглядывается.

— Псионик, — коротко бросаю я. — Взяла вас под контроль. На базе есть пришельцы, Квазы.

— Ах ты сучка! — закипает Нако.

По ней видно, что полицейская готова вцепиться в горло Сирены и сдерживается с огромным трудом.

— Тварь! — исподлобья поглядывает на местного предводителя Мэтт. — Мне реально казалось, что никого важнее, чем эта мерзавка, для меня нет. Готов был убить за неё.

Тай тоже бросает на Амиру нехорошие взгляды, но держит себя в руках.

— Всем выдохнуть! — командую соратникам.

— Я… — начинает Шехеразада.

— А ты молчишь, пока к тебе не обращаются.

Впервые глаза женщины сверкают какой-то эмоцией кроме дружелюбия. В них отражается злость, холодная и нескрываемая.

— Эту же фразу частенько повторял Пётр. Воистину, все мужчины одинаковы.

— Нотации мне читать будет человек, не просравший свой моральный авторитет, зомбируя окружающих.

— Иначе вы не способны работать на общее благо, — шипит Амира. — Стадо баранов, бьющееся рогами в попытке доказать свою самцовость. Вы будете убивать конкурентов без разбору, ослабляя шансы всего форпоста, но не допустите…

— Я что сказал? — щёлкает взводимый курок.

— Какой план? — сжимая лук, спрашивает Нако.

Делаю ей успокаивающий жест свободной рукой и обращаюсь к главе Самума:

— Отошли телохранителей прочь под каким-нибудь веским предлогом. Попробуешь подать им знак, я пойму и…

— Убьёшь меня, да-да, не нужно повторяться, — раздражённо цедит собеседница.

— Что мне делать? — спрашивает Мэтт.

— Сохраняй спокойствие и будь начеку. Никакие локации вслух не называй.

— Что я, кретин что ли? — обиженно фыркает Гидеон.

— Карим, Мерген, — громко окликает бойцов Амира и продолжает на русском:

— Приведите Старейшину и Гульнару.

Умна, чертовка. Начни она говорить на местном наречии, я мог бы заподозрить её в нечистой игре. А там, кто знает, сдадут нервы, и разряжу весь барабан в её хорошенькую головку.

— Сделаем, госпожа! — с той стороны двери доносится преданный голос охранника.

Выждав пару секунд, объявляю:

— Мы идём к Телепортариуму одной дружной компанией, где и прощаемся с этим славным местечком. Тай, первым. Я замыкаю. Вперёд!

Николай выглядывает за дверь, открывает её и двигается к выходу. Вслед за ним комнату покидают Нако и Мэтт. Толкаю Амиру, и через минуту мы уже ступаем по улице, засыпанной гравием. Набрасываю на нас Пелену тишины, чтобы