– Бросай оружие! – потребовал властный голос, и мы подчинились.

– Руки в гору! – снова потребовал он.

Я выполнил приказание.

Здоровенный мужик откинул забрало защитного шлема, уставился на меня колючим взглядом.

– Торпеда?

– Так точно, товарищ капитан, – устало отозвался я.

Капитана Редькина в Зоне знала каждая собака. Мужик он был не вредный. Несмотря на смешную фамилию, он был тёртым калачом и считался одним из лучших среди военсталкеров. Как-то раз он предлагал мне перейти к нему в отряд, но я тогда отказался в самых деликатных выражениях.

Я понял, что, несмотря на неласковую встречу, можно слегка перевести дух. Сразу нас расстреливать не собирались. Может, решили перенести удовольствие на потом, а может, и вообще отпустят.

Хотя я заметил, что во взоре товарища капитана читалось что-то нехорошее.

– А с тобой кто?

Я представил своих спутников.

– Лицензии на сталкерскую деятельность есть? – осведомился Редькин.

– Есть. У меня в правом верхнем кармане все документы лежат. Если разрешите опустить руки, достану и покажу, – откликнулся Краснов и потянулся к карманам, не дождавшись ответа.

– Отставить, – рявкнул Редькин.

Краснов снова поднял руки.

– Шумилов, обыскать, – обратился капитан к одному из своих бойцов.

Тот методично проверил нас с ног до головы, быстро избавив от оружия. А вот контейнеры с артефактами трогать не стал. То есть – это точно была не мародёрка.

– Ничего криминального, тащ капитан, – доложил боец.

– А это что? – Редькин указал стволом на гаусс-пушку.

– В бумагах всё написано, – снова заговорил Краснов. – Всё согласовано на самом высоком уровне. Даже подпись генерала Бычкова имеется.

– Зато самого его здесь нет, – сурово среагировал Редькин на упоминание своего начальства.

– В чём дело, товарищ капитан? – поинтересовался я. – Мы что-то нарушили?

– Я ещё не решил, – признался тот.

– Деревня Дерезай, кому надо – вылезай! – воскликнул я. – Капитан, что за хрень? Если что-то произошло, мы тут точно не при делах. Кроме мутантов, мы никого не трогали. Даже потеряли недавно одного нашего из-за них.

– Так это вы у рабочего городка пальбу и взрывы устроили? – догадался Редькин.

– Точно. Насилу вырвались. А наш спутник, упокой господь его душу, там навсегда остался.

– Понятно, – сверкнул глазами капитан. – Ручонки можете опустить, пока не затекли.

– Так может мы заодно и того… – намекнул я.

– Никакого «того», – зло бросил Редькин. – Торпеда, ты слышал о директиве двадцать?

Прежде чем получить лицензию, сталкер обязан сдать несколько экзаменов, включая и знание особых директив по Зоне.

– Разумеется, – не стал отрицать я.

Понятно, что Краснов свою лицензию тупо купил, но мне-то пришлось идти стандартным путём, а экзаменаторы следили за тем, чтобы у нас с языка само всё срывалось. И если ты чего-то не догнал, то был вынужден сдавать снова и снова. Причём переэкзаменовка стоила весьма приличных денег. Государство и здесь не упустило шанс поживиться на своих гражданах.

– В чём она заключается, помнишь?

– Простите, но при чём тут какая-то директива? – вмешался ничего не понимающий Краснов. – Мы ведь ничего не нарушили.

– Директива двадцать заключается в том, что в случае чрезвычайной необходимости нас могут мобилизовать на неопределённое время, – пояснил я. – Ну, типа, как в «партизаны».

– Верно, Торпеда, – хмыкнул Редькин. – Вижу, тебе не за красивые глаза и не за тугую пачку бабла лицензию вручили.

– Господи, какая директива?! – взорвался Краснов.

– Произошло ЧП – то бишь чрезвычайное происшествие. Мне придётся выдать вам информацию под грифом «секретно», но у меня нет другого выхода. В двух километрах отсюда находится научно-исследовательская база…

– Никогда об этом не слышал, – признался я.

Редькин нахмурился.

– Я же сказал, что информация секретная! Не стоило меня перебивать!

– И с этой базой что-то произошло? – начал догадываться я.

– Да, – без видимой охоты подтвердил капитан. – Мы получили непонятное сообщение от дежурного. К сожалению, оно быстро прервалось, но кое-что удалось понять. Базу атаковали. Кто – неизвестно. Связь восстановить не удалось, дежурный не отвечает. Мы – единственные, кто принял это сообщение. Надо действовать, а поблизости больше нет наших команд. И я принял решение мобилизовать всех подвернувшихся под руку сталкеров.

– Другими словами, чтобы не рисковать, хотите загребать жар чужими руками, – изрёк я. – Я так понимаю, мы пойдём первыми?

Офицер бросил на меня испепеляющий взгляд.

– Я не собираюсь впустую рисковать жизнями, причём как своих бойцов, так и гражданских.

В последнее слово он вложил всё своё презрение к нашему брату-сталкеру.

– Погодите, – воскликнул Краснов. – А если мы откажемся подчиниться?

– В Зоне не действуют законы Большой земли. Я вправе применить силу, – ответил Редькин.

– Что это значит?

Капитан выразительно похлопал по прикладу автомата.

– Ещё вопросы?

Краснов с надеждой посмотрел на меня. Я кивнул:

– Капитан говорит правду. Даже если он лично застрелит кого-то из нас, ему ничего за это не будет.

– И ты говоришь об этом так спокойно?! – поразился Краснов.

– Если тебя утешит, я могу впасть в истерику и начать кататься по земле, – усмехнулся я. – Только вряд ли это поможет.

– Командир, можно с вами поговорить в сторонке? – спросил Краснов.

– Говорите так, у меня нет секретов от моих бойцов.

– Хорошо. – Краснов чуть понизил голос. – Вы, наверное, уже поняли из бумаг, что мы работаем на очень непростого человека.

– Догадался, – хмыкнул Редькин. – Такие «мандаты» на дороге не валяются.

– Думаю, тогда в ваших же интересах сделать вид, что вы нас не видели. Мы спокойно разойдёмся, а потом, на Большой земле, снова встретимся и обсудим размер моей благодарности. Уверен, вы не будете в обиде. И ваши бойцы тоже. – Он специально повысил голос, чтобы последнюю фразу услышали солдаты.

– Боюсь, вы не совсем осознаёте ситуацию, – процедил сквозь зубы Редькин. – Возможно, ваш хозяин и впрямь большой человек, но это там – за периметром. На Зону его влияние не распространяется. У нас особые обстоятельства, господин Краснов. Настолько особые, что мы вынуждены прибегнуть к вашей помощи. А вы – вынуждены подчиниться. И предупреждаю вас в первый и последний раз: не пытайтесь давить на моих людей. Смею вас заверить, что никто из них не бросит товарища в беде. А там, на Базе – их товарищи. Всё понятно, господин Краснов?