В воде сверкнуло нечто, смахивающее на голубиное яйцо – «цветик-семицветик», если говорить на сталкерском сленге. За него отваливают неплохую сумму, но, опять же, сугубо практического применения в быту этот артефакт не имеет. Его используют обычно как линзу в сверхмощных промышленных лазерах, а откуда взялось столь странное название – я не знаю. На волшебный цветок артефакт этот не был похож ни разу.

Медленно, но верно мы приближались к точке назначения. По нашим прикидкам оставалось меньше четверти часа пути.

Первым признаком недавней беды стал зомби: пока что медлительный и потому не очень опасный. Зомби был свежий, одежда на нём не успела истрепаться. Если бы не сквозные дыры в защитном костюме (даже броник не помог), я бы не сразу понял, что перед нами живой мертвец.

Он неуклюже топтался возле сосны, зацепившись ремешком армейского планшета за сучок.

– Панченко, – тихо выдохнул Шумил и пояснил для меня:

– Один из бойцов, охранявших Базу. Хороший мужик… был.

Зомби не чувствовал нашего появления. Он по-прежнему решал невыполнимую для него задачу: тыркался то в одну сторону, то в другую, но крепкий ремешок его не отпускал.

– Упокоить бы надо его, – вздохнул Шумил.

– Потом, – сказал я. – Если сами такими не станем.

Никто не знает, какая сила и почему поднимает в Зоне мертвецов. Иногда это происходит под действием Перезагрузки или некоторых артефактов, а иногда – само по себе. Загадка, мать её за ногу!

Мы обошли зомби, двигаясь так, чтобы он нас не почуял. Лишний шум нам был ни к чему, а тихо убрать живого покойника не получилось бы. Это вам любой сталкер скажет.

Других зомби нам пока не попадалось. Внезапно Шумил тронул меня за плечо.

– Дальше лучше я поведу. Попробую обойти все камеры, у них есть мёртвые зоны.

«Ну да, логично, – подумал я. – Если бункер захватили, за нами могут следить, используя систему видеонаблюдения. А нам нужно как можно дольше не привлекать к себе внимания».

Дальше начались акробатические этюды: Шумил то прыгал, то полз, то петлял по странной, только ему понятной зигзагообразной траектории, а я вынужденно повторял его манёвры.

– Думаю, нас не засекли, – наконец сказал он. – Я был очень осторожен.

– Что теперь?

– Свяжусь с нашими – определюсь.

После короткого радиосеанса он произнёс:

– Капитан велел попытаться проникнуть внутрь. Наши выдвигаются и скоро будут поблизости.

– Каким образом мы туда попадём? – поинтересовался я.

– Через запасной выход. Даже если База заблокирована изнутри, туда можно попасть, введя секретный код.

– А ты его знаешь?

– Капитан только что скинул его на мой КПК.

– И где находится этот запасной выход?

– Практически под нами.

Шумил опустился на колени и принялся рукой разрывать землю. Раскопки увенчались успехом, и через минуту боец приподнял небольшой защитный кожух, под которым скрывался жидкокристаллический чёрно-белый дисплей с кнопочной клавиатурой. Сверившись с экраном КПК, Шумил набрал нужную комбинацию символов.

Внизу что-то загудело – очевидно, сервопривод. С тихим щелчком приоткрылась крышка люка, замаскированного под небольшой холмик с кустиком дикорастущих ягод. На нас хлынула волна кондиционированного воздуха.

– Теперь вниз, – сказал Шумил.

Больше всего мне хотелось сначала бросить внутрь гранату, а уж только потом сигать в неизвестность, но я задушил этот порыв в зародыше.

Первым полез Шумил, я шёл за ним. Вниз вела крутая металлическая лестница, мы спускались по-морскому, к ней спиной. Не очень удобно, зато при опасности позволит вовремя её обнаружить.

Включать фонарики не потребовалось: дежурное освещение на Базе работало. Тусклого света лампочек хватало, чтобы ориентироваться в пространстве.

Клаустрофобией я не страдал, однако ощущения были всё равно не из приятных. В каждой тени мне мерещился притаившийся враг.

Мы тщательно осматривали каждый закоулок, заходили в каждую дверь, а их тут было немало. Даже странно, что появление этой базы осталось незамеченным. Я находил только одно объяснение этому факту: база стояла здесь ещё до появления Зоны, просто использовалась до этого в других, но тоже военных целях.

Потом мы нашли первый труп, если не считать Панченко. На сей раз это был учёный в окровавленном белом халате, к карману которого был пришпилен бейджик – «доктор Иванов». Само собой, покойник был таким же Ивановым, как я – балериной.

Учёный был однозначно убит, причём весьма варварски – на месте кадыка у него зияла глубокая рваная рана.

– Сволочи, – сказал Шумилов, и я с ним согласился.

К такому жестокому способу убийства обычно прибегают, чтобы наказать или сильно впечатлить кого-то несговорчивого: мол, посмотри, что с тобой будет, если продолжишь упрямиться.

Мы обошли всю Базу, осмотрели всё здесь сверху донизу, но больше никого не нашли.

– Похоже, остальных вывели отсюда. – Шумилов озадаченно потёр вспотевший лоб.

– Здесь есть внутренние камеры? – спросил я.

– Да. Сам хотел предложить посмотреть.

Оборудование захватчики не тронули. Похоже, кому-то были нужны именно люди.

Записи с внутренних камер наблюдения можно было прокрутить в небольшой комнатке секретчика: оказывается, здесь и такой специалист был.

Разгадка происшествия нас не порадовала: персонал базы был захвачен бойцами в униформе, которую в Зоне носят только представители одной из самых неприятных группировок.

– Хантеры, – выдохнули мы с Шумилом в унисон.

Каким-то образом они заставили Панченко открыть вход на Базу. Не удивлюсь, если они пустили в ход ментальное воздействие. Я знал, что если среди хантеров находился сильный псионик, то от него никакие таблетки-блокираторы не спасали. Редко кому удавалось противостоять ментальному удару.

Мы смотрели дальше.

Дежурный поднял тревогу, но было слишком поздно. За считанные секунды Базой завладели боевики. Иванов попытался спорить с командиром захватчиков и тут же поплатился за это жизнью.

Кстати, среди боевиков я различил знакомую женскую фигуру.

– Гюрза, – зашипел я.

– Ты её знаешь? – удивился Шумил.

– Имел неудовольствие недавно познакомиться. Мы в Шалмане были. Она местных на нас хотела натравить.

Про то, что, со слов Курбаши, она была связана с загадочными Контролёрами, я упоминать не стал.

Внезапно изображение на мониторе прервалось, пошли помехи, а потом на нас уставилась одноглазая, испещрённая шрамами, физиономия мужчины лет сорока. Голова его была обрита наголо, как у заправского скинхеда. Из-за болезненной худобы и ввалившихся щёк он был похож на Кощея Бессмертного.