— Должен вас сразу предупредить: фильм получилсяневероятно скучным: ни действия, ни экшна, ни даже голых девочек. Но вы меня недля того нанимали, чтобы я вам снимал экшн… Главное — клиент, как ипланировалось, оказался в нехилой, выражаясь интеллигентно, жопе…

Он сел в кресло рядом с Багровым. Шантарский воротила,подавшись вперед, сузив глаза в несомненном охотничьем азарте, неотрывноуставился на огромный плоский экран. Там, на экране, и в самом деле непроисходило ничегошеньки интересного: в прямоугольной яме копошились тричеловека, перемещаясь по ней на корточках, чем-то орудуя. Они крайне походилина беззаботно играющих в песочнице детишек — потому что никак не удавалосьрассмотреть, чем они, собственно, занимаются.

— У моих ребят была отличная камера, — сказалСмолин. — И все равно, крупного плана не получилось. Очень уж далеко этоткурганчик от ближайшего лесочка, где они прятались…

— Да бог с ними, с крупными планами, — отозвалсяБагров, не отрывая хищного взгляда от медленно передвигавшихся на карачкахлюдей. — Вы лучше объясните, что там происходит…

— Это — татарский курган, который все лето копали нашиархеологи, — сказал Смолин скучным голосом нерадивого лектора. —Потом к нашему общему знакомому, господину Ярикову, известному еще и подзаглазной кличкой Кока, явился один из руководителей этой самой археологическойгруппы… которого означенный Яриков до того неоднократно склонял потихонькуему продать что-нибудь из находок. Археолог наш, мастерски сыграв мятущегосяинтеллигента, с болью душевной вынужденного ступить на стезю пророка, предложилкупить…

— Ага, находочки?

— Ну что вы, — сказал Смолин с тонкойулыбкой. — Вы же видите, что Кока сам там копается… Археолог ему продал заполмиллиона рублей целую могилу древнего вождя — которую якобы вскрыл прираскопках и, увидев, что там масса ценностей, ухитрился закопать обратно ипрекратить работы на том участке кургана… Ну, разумеется, Кока долготорговался, пытался и цену сбить, и заплатить в рассрочку, но наш археологтвердо стоял на своем, утверждая, что ему немедленно нужны деньги, на новуюквартиру не хватает… И открытым текстом заявил: в Шантарске и без Коки найдетсянемало серьезных людей, которые могилу эту с визгом купят. Он, мол, обратился кмосквичу исключительно оттого, чтобы огласки было меньше…

— И он… — ухмыляясь во весь рот, протянул Багров.

— Ну, вы же видите, — сказал Смолин. — Онистарательно копают: самые настоящие черные археологи, патентованные,стопроцентные… Сам Кока ради такого случая холеными ручонками в земле ворочает,а с ним тот самый археолог и еще один, надежный с этой точки зрения человечек…

— Ага, а в могиле — шиш!

— Ну зачем же так, — сказал Смолин, ухмыляясьстоль же широко. — Это было бы чересчур уж мелким и пошлымнадувательством. Клиент имеет право получить нечто осязаемое за свои немалыеденежки… Короче говоря, они закончили вчера вечером. Кока оттуда увез примерносорок предметов: кинжалы, бляхи с поясов и уздечек, бронзовые зеркала… однимсловом, чертову уйму добра, которое соплеменники положили вождю в могилу. Тамдаже есть несколько золотых бляшек — и золото самое натуральное. Вот тольконезадача какая… Среди этих предметов нет ни одного подлинного. Все до одного —подделка, не особенно даже искусная. Хотя золотые бляшки и в самом деле изнатурального золота… современного, конечно, пятьсот восемьдесят пятой пробы, изколечек-цепочек перелитого… Когда он вздумает продавать это в Москве, первый жемало-мальски понимающий человек его матом покроет, а может, смотря потемпераменту, и в ухо дать за попытку впарить столь откровенное фуфло… Послетаких проколов в серьезном бизнесе человека начинают сторониться, и доходы его,как правило, резко падают, а то и ребра страдают. На кого попадешь… Ну как?

— Отлично! — рявкнул Багров, в совершеннейшемвосторге хлопая себя по коленкам. — А морду, точно, начистят?

— Еще не факт, — сказал Смолин. — Главное,репутацию он себе испортит так, что последствия будут годами ощущаться. Вантикварном бизнесе такая информация разносится моментально, и на устоявшемсярынке человеку обычно делать более нечего. Остается гоняться за случайнымилохами, но это уже не те деньги, а хлопот… Что скажет заказчик?

— А что тут скажешь? — Багров все ещеухмылялся. — Чистая работа. Давайте смету.

— Извольте, — сказал Смолин. — Вот туткропотливо все накладные расходы перечислены.

Багров окинул листок беглым взглядом:

— Всего-то?!

— А тут много и не нужно, — сказал Смолин. —Фуфло стоит дешево, а те, кто мне помогал в этом милом розыгрыше, получат долюот моего гонорара…

— И в ментовку он, конечно, не пойдет…

— Совершенно не тот случай, — сказалСмолин. — Он же не идиот, в конце-то концов… А если потом заявится сюда итишком попытается качать права, ему в рожу расхохочутся… Люди, собственноговоря, ни при чем: разве он видел, как они подбрасывали подделки в раскоп? Илиимеет доказательства, что именно эти люди эти предметы изготовили? Что у нихимелось, то и продали, они-то при чем?

— Интересная у вас профессия, Василий Яковлевич… —едва ли не растроганно произнес Багров, старательно шелестя рыжими пятитысячнымикупюрами. — Вот, держите, заработали… Посчитаете?

— Да я смотрел, пока вы считали, все точно… —сказал Смолин.

— И все-таки как-то… слабовато получилось.

— Что заказывали… — развел руками Смолин.

— Да нет, претензий к вам ни малейших. Я о другом.Как-то этот столичный козлик… легко отделался. Ну, потерял пол-ляма — и все…

— А вам упорно хочется устроить ему пакость повесомее?

Багров кинул на него цепкий взгляд:

— Хотелось бы…

— Есть и такой вариант, — сказал Смолин. —Неприятность, могу вас заверить, будет гораздо весомее потери энной суммыденег.

— Серьезно?

— Абсолютно.

— Сколько с меня? — быстро, деловым тономпоинтересовался Багров.

— Бесплатно, — сказал Смолин. — Да, вотпредставьте себе… Так уж сложилось, что и мне эта сволочь сделала нешуточнуюпакость, причем гораздо более серьезную, нежели вам. Так что тут совершенно нев деньгах дело… Единственно, мне понадобится некоторое ваше содействие… У васведь сыщутся добрые знакомые из милицейских начальничков?

— Есть парочка.

— Отлично, — сказал Смолин. — Теперь — сугубоо морали… Готовы ли вы на означенного человечка, — он показал большимпальцем на экран телевизора, где по-прежнему увлеченно трудилисьгробокопатели, — самую малость наклепать!

Ни на секунду не задумавшись, Багров выпалил:

— Да я хоть сейчас заяву напишу, что он у менясекретаршу в приемной трахнуть пытался и пальто спереть… Да что угодно!