Поэтому приветствовать друг друга мы могли только на нейтральной территории — площадках между трибунами. Представить, что тот же Тир посетил бы мою ложу с вежливым поклоном было невозможно. На время Турнира ложа становилась землей Клана, и на ней действовали те же правила.

Ложа Тиров пестрела нарядными кафтанами и платьями, они притащили сюда почти всех Старших, мелькала макушка Костаса с тщательно напомаженными и уложенными в сложную прическу волосами. Фейу тоже было много, мне показалось, что я даже видела их Патриарха, прадедушку Марши, который в последние зимы вообще не выходил в свет.

Трибуна Блау была почти пуста, наполненная чернотой — гвардейцы рассредоточились по всей ложе, Люк и аллари тоже были в черном, как одна огромная темная клякса на этом цветном празднике жизни. И никого из моих.

— Приветствую, господа, — я присела в поклоне, первый раз в этой жизни умилившись постоянству своих врагов. Даже если бы за моей спиной развивался штандарт демонов Грани, Марша не бросила бы меня, прежде чем сказала бы какую-то гадость. Уже ради одной этой преданности стоит тщательно пестовать и поддерживать вражеские отношения, подкидывая дрова в костер. — Сир Тир, леди Фейу, искренне рада вас видеть…

Марша, одетая в богато украшенный золотой вышивкой бледно-золотой халат, сосредоточенно смотрела мне в глаза, и я не сразу смогла распознать незнакомые эмоции, которые мелькали в ее взгляде. Она смотрела с искренним и неподдельным сочувствием и капелькой жалости.

— Дура, — произнесла она совершенно беззвучно одними губами, и, отвесив положенный по этикету стандартный поклон, вышла из купола тишины.

Я кивками поприветствовала знакомых одноклассников, получив такие же в ответ. Меня проигнорировал только Хейли, который демонстративно развернулся и отправился по лестнице к своей трибуне вместе с толпой своих прихвостней.

С Тиром мы не сговариваясь развернулись к арене так, чтобы сложно было читать по губам.

— Сир Кантор…

— Леди Вайю…, — он с неодобрением оглянулся через плечо на ложу Блау. — У вас сегодня траур? Черный и серый не ваши родовые цвета.

Я пожала в ответ плечами, и в этот момент пробил первый гонг, Турнир начнется уже через тридцать мгновений.

— Вы так и не ответили ни на один из моих Вестников, и теперь я догадываясь почему…

Я снова промолчала. Просвещать Тира, что Хэсау здесь не причем, было совершенно излишним. Кантор сегодня был очень серьезен, растеряв свою извечную насмешливость.

— Я прошу прощения за то, что произошло в классе. Это, — я щелкнула пальцами, подбирая слова, — неудачное стечение обстоятельств. — Каким бы не был Тир, стоять на коленях это не то, что подходит будущему главе Рода.

Кантор легко кивнул, принимая извинения, внимательно рассматривая меня темными глазами из-под рваной косой челки, уложенной особым образом. Псаков позер. Готова поставить, что и взгляды и наклоны головы ему ставили отдельно, чтобы уметь производить нужное впечатление в каждый конкретный момент времени.

— Вайю…

— С вашего позволения…

Мы опять заговорили одновременно. Времени было мало, слишком долго стоять под куполом тишины, на виду у всей Арены было просто неприличным.

— Вайю, — он настойчиво перебил меня, развернувшись в профиль. — Я не знал. Я знаю, что ты мне не поверишь, но я узнал детали только сегодня.

— Сир Кантор, мне кажется, наши разговоры часто начинаются именно с этой фразы. Я не знал, — я вопросительно вздернула бровь.

— Фейу. Будут просить о поединке, — он говорил односложно и коротко, рублеными словами.

— Оу, — я не удивилась, эликсир действовал исправно, гася эмоции. — Всего лишь. Слишком просто для… чересчур эмоциональной реакции леди Фейу. Вы так не считаете?

— Всего лишь? Просто? Это просто? — Кантор резко повернулся ко мне, совершенно забыв про публику. — Здесь представители всего Предела, Вайю. Все. Марша, — он осекся, назвав Фейу по имени, значит, они уже перешли на новый уровень. Близкий круг? — Если судьи согласятся, Марша одна из лучших в двух классах, в первой тройке. Во всем, — добил он, — а — А я нет, — закончила я совершенно равнодушно. — И никогда не была. И что?

— Если полный проигрыш перед лицом всего Предела — это слишком просто, то я не знаю…

— Это просто проигрыш. Просто Турнир.

— Просто? — Кантор дернул уголком губ в раздражении.

— И, насколько я помню, поединки проводят после…

— Ради леди Блау Предел готов изменить любые правила, — язвительность так и сочилась из его голоса.

— Это всего лишь Турнир, Кантор. Школьный турнир, значение которого сильно преувеличено. Если Фейу решатся заявить о своем праве сейчас, то это большой вопрос, кто потеряет лицо.

— Проигрыш заведомо более слабому, это не так сильно ударит по чести Фейу, — Кантор понял меня неправильно. Да, вызов в таких обстоятельствах можно сравнить с ударом в живот лежачему, я не готовилась, это раз. Не блистала ни в одном из четырех искусств, это два, и это не было секретом ни для кого. Я даже не была одета соответствующим образом.

— Если это все, с вашего позволения…

— Вайю, — Кантор зашипел, незаметно поймав меня за рукав. — Я говорю тебе, что Фейу опозорят Блау на весь Северный Предел, и что отвечаешь ты? Смотри на меня, — он развернул меня за плечи, наплевав на аудиторию и жадные взгляды с трибун. — Ты… ты чем накачалась?

От успокоительного эликсира всегда немного расширяются зрачки, и глаза подергиваются поволокой.

— Успокоительное, — я отступила на шаг назад, чтобы сделать дистанцию приемлемой. — Заканчиваем представление.

— Вайю, — он зло тряхнул головой, сдув челку набок.

— Я услышала, — чуть ниже положенного по этикету поклон, — моя благодарность за предупреждение.

Короткий разворот и я взлетаю по ступенькам в нашу ложу. Люк уже ждал меня, напряженно застыв сзади моего кресла.

— Какие у тебя могут дела с Тирами, Вайю. Враги…

— В последнее время я уже запуталась, кто мне враг, а кто друг, дядя. И я даже знаю, кого можно благодарить за это.

— Вайю…

— Я хочу остаться одна, дядя, — я притянула к себе ближайший свиток из стопки, привезенной из дома, и погрузилась в чтение. Люк сопел, явно порываясь что-то сказать, но потом, Хвала Великому, просто оставил меня в покое, переместившись в другую часть ложи.

Я смотрела на столбики иероглифов, но символы расплывались перед глазами, я не видела ничего, погруженная в собственные мысли.

«…компенсация… я в своем праве… Право вызвать дочь рода Блау на поединок…»

Картинка с деревом желаний всплыла у меня в голове. Мысли кружились лениво, не желая выстраиваться в общую картину. Сейчас я была склонна поверить в действие печати Немеса, кто заставлял меня глотать двойную дозу эликсира?