Он приводил подробные доказательства того, что раньше на Турнирах знать часто решала личные вопросы попутно, совмещая несколько задач. И прецеденты с поединками тоже были, их набралось ровно шесть почти за три тысячи лет.

Чтобы оспорить аргументацию, нужно не одну декаду провести в Хранилищах и старых библиотеках, поднимая хроники и летописи. Фейу подготовились очень основательно. Крыть было нечем. Можно потянуть время и потерять лицо, никто не забудет, как Блау отказались, сбежав с поджатым хвостом.

— Возражения? — толстяк с покровительственной улыбкой смотрел прямо на Люка, он даже не представляет, какую серьезную ошибку сейчас совершил. У Люка была почти абсолютная, поистине феноменальная память, лисье коварство, и самый злопамятный характер среди всех братьев Хэсау.

— При внесение изменений в правила Турнира, решение принимает коллегия судей, — Люк не сдавался, приводя новые аргументы. — Не распорядители. Вне зависимости от рассмотренных прецедентов.

Я почти готова была рукоплескать дяде. Таких подробностей я не знала.

— Ну что ж, — толстяк обратился к судьям, всплеснув руками. — Господа судьи, согласно положению о проведении Турнира, чтобы заблокировать внесение изменений, коллегия должна принять решение единогласно. Вы за проведение поединка в рамках Турнира или против? — Он с ожиданием смотрел на первую трибуну.

Время замерло. Судьи молчали, пока наконец руку не подняла магистр Фелисити.

— Против.

— Против, — почти сразу эхом откликнулся Таджо.

— Против, — мистрис Айрель кивнула мне с решительным видом.

— За, — мягкий низкий голос Наставника по алхимии прозвучал уверенно. — Я одобряю поединок, поэтому что это поддерживает истинный дух Турнира.

Трибуны загомонили, но их опять оборвали распорядители, бросив купол тишины.

— Прошу тишины, господа. Тишины. Дальнейшее голосование не требуется. Судьи не единогласны в своем решении. Леди Фейу, проведение поединка в рамках триста семнадцатого кернского Турнира одобрено. — Он довольно хлопнул в ладоши, улыбаясь.

Псаков старый продажный козел.

Кончики пальцев Люка вспыхнули бледно-голубым, пахнуло морозом и лесом, и пара гвардейцев Хэсау подвинулась ближе. Начнет конфликт или не начнет конфликт, гадала я с искренним любопытством. Хэсау только что одобрили Арку в Совете, можно сказать распахнули двери Предела навстречу диким мирийский прихвостням из-за хребта. Что перевесит? Желание защитить, или интересы Клана? Сейчас вся Арена с жадным вниманием оценивала реакцию Хэсау.

Логика и расчет перевесили. Люк отступил назад, хрустнув кольцами.

— Прошу вас, леди Блау, — один из распорядителей пригласил меня вниз, кивком отпустив остальных участников, кроме Фейу, которые тонкой струйкой потекли куда-то за сцену.

— Защита Хэсау великолепна, — шепнула я Люку с сарказмом, проходя мимо него. Если они не могут справится даже с этим, то как могут претендовать на большее? Я была зла на Люка, а потому несправедлива. Даже дядя Кастус вряд ли мог что-то решить в этой ситуации без предварительной подготовки. Штандарты Блау и Хэсау реяли вместе, и тонуть сегодня нам тоже придется рука об руку.

Я спускалась из ложи медленно, не торопясь, с каждым шагом ощущая, как увеличивается давление чужих взглядов. Пристальное внимание было липким, большинство смотрело с жадным лихорадочным интересом, легким презрением и злорадством, особенно мелкие Рода. Падение Блау доставит всем много истинного наслаждения, даже если Блау просто споткнутся.

Марша нервничала, хорошо это скрывала, но легкая дрожь в пальцах, трепет ресниц, излишний румянец, все выдавало то, что она не так спокойна, как хотела казаться.

Я выполнила традиционный по этикету поклон, приветствуя публику, чуть ниже — поклон судьям, и отсалютовала сжатым кулаком несколько раз по кругу Арены, приветствуя легионеров. Распорядителей я демонстративно проигнорировала, допустив вопиющее нарушение этикета.

— Леди Блау, вы подтверждаете право леди Фейу? — Толстяк сморщился недовольно, но спросил крайне благожелательным тоном.

— Подтверждаю, — я подняла вверх правую руку, и темная сила Блау вспыхнула, полыхнул родовой перстень и малая печать, окутав меня облаком тьмы. Вспышка была в несколько раз сильнее, чем у Фейу.

Марша сощурила глаза, изучая. Трибуны загудели.

— Вы принимаете вызов? Или готовы принести публичные извинения и отказаться от поединка?

Идею с извинениями и отказом я рассматривала всесторонне, но это тоже проигрыш.

Чистый, всухую. И это было совершенно недопустимо.

— Извинения не приемлемы. Принимаю вызов, — ещё одна вспышка такого же уровня силы.

— Тогда прошу стороны пригласить свидетелей для утверждения условий.

Фей-Фей уже ждала внизу, видимо спустившись следом за мной, поэтому на сцене она оказалась в считанные мгновения.

А с другой стороны трибун нарочито неторопливо, с высокомерным достоинством, одетый по своей излюбленной привычке в роскошные белоснежные одежды, к нам на сцену спускался Анастас Хейли.

Фей рядом презрительно фыркнула, даже не пытаясь изобразить сдержанность. Даже для Фейу выбрать Хейли в свидетели — это сильно, это значит мои догадки верны, и игра значительно больше, чем мне видится сейчас. Хейли оторвал бы свою белоснежную задницу от стула только ради очень крупной рыбы. Я нашла взглядом Кантора на трибунах Тиров второго яруса, но он смотрел не на меня. Облокотившись на перила, почти свесившись вниз, сдвинув брови, Тир с напряженным вниманием изучал Хейли.

— Свидетели на месте. Леди Фейу, прошу озвучить условия вызова.

— Три дисциплины. Три искусства. Музыка, рисование, стихосложение. Условие — публичные извинения. Победит сильнейший.

— Леди Блау, вы подтверждаете?

— Подтверждаю.

— Свидетели, вы подтверждаете?

— Подтверждаю, — сказать хором у них не получилось, потому что Хейли опять небрежно растягивал гласные.

— Леди Блау, прошу озвучить условия.

— Три дисциплины. Результаты леди Фейу в этих дисциплинах аннулируются. Либо поединок, либо Турнир. И не могут быть приняты и озвучены для приема в Академию.

Победит сильнейший. В публичных извинениях леди Фейу не нуждаюсь.

Трибуны опять загомонили. Марша вспыхнула гневным румянцем, приятно смотреть. Все-таки огненные элементальщики обычно все обладают взрывным темпераментом.

— Протестую, — хриплый мужской голос раздался с ложи Фейу, усиленный чарами.

— Протест отклонен, — магистр Фелисити несколько раз стукнула тростью об пол, привлекая внимание трибун. — Коллегия считает условия справедливыми, — она явным удовольствием подняла вверх крючковатый палец.

— Я протестую…