Окончательно проснувшаяся ведьмочка кинулась на помощь «ястребу», но разглядела несметное количество мышей бестолково носящихся по комнате. Визг девушки оглушил всех, даже «покрывало ужаса» замерло, трепеща в воздухе, а грызуны сметенные магической звуковой волной разлетелись к стенам, после этого на руках ведьмы вспыхнуло синее пламя враз пожравшее «покрывало ужаса» и тот его клочок, который приманивал мышей.

Темный колдун грязно выругался, отпрянув от чаши: откат ударил по нему, донеся пригоршню мелких синих искр до потрепанной мантии. Попрыгав по комнате, маг загасил пламя, а потом поймал последнюю гаснущую искру и сжал в кулаке. Было что-то очень знакомое в этой силе, такой резко-травянистый привкус, где же он его ощущал? Память моментально среагировала на запах трав — оглушающе навалилось воспоминание тучи, бьющейся над головой и неведомой силы, рвущей привязь. Ругань стала еще забористей, а потом темный решительно сел к столу и раскрыл темный гримуар: ведьма попортила ему много крови, зато теперь он знает, где ее найти и в свою очередь попортит кровь ей!

***

Вернувшись домой, Дугал Гвин бросил свои походные мешки в спальне, и впервые за несколько лет решил пройтись по дому, внимательно рассмотреть отцовский подарок. Слуги так удивились этому действию господина, что принялись следить за ним выглядывая из дверей, на цыпочках следуя из комнаты в комнату, забывая обсуждать и волноваться.

«Ястреб» прошелся по анфиладе комнат первого этажа и грозно нахмурил брови, обнаружив всюду чехлы, паутину, следы мышей и свечного сала. Второй этаж порадовал еще меньше — мыши поселились в тюфяках, и успели расплодиться до неприличия, а в мансардном этаже чирикали птички, влетая в комнаты через разбитые стекла.

Грозный рык хозяина услышали все и, сообразив, что он означает, попытались сбежать. Но воин есть воин — через пару минут дворецкий во главе с поваром полетел в снег, следом отправилась парочка отъевшихся лакеев, конюх, мальчишка на побегушках и печник. Оправданий Дугал не слушал. Его спальня, кухня, холл и пара комнат лакеев оказались единственными годными для проживания помещениями в доме. Остальные теперь требовали не просто уборки — ремонта и желательно срочного.

Осознав масштаб проблемы, «ястреб» с тоской посмотрел на походный мешок и даже малодушно помечтал о том, чтобы съехать на постоялый двор, рассчитав слуг, но потом представил, что в столице придется сидеть не месяц, а два или три. Куда черному карлику спешить? Он может растянуть удовольствие, заставив команду Дугала являться во дворец каждый день, и тогда ему точно потребуется свое жилье. А еще где-то в глубине души командир понимал, что его отношение к дому продиктовано конфликтом с отцом, но сейчас прежние обиды потеряли свою остроту.

Вздохнув, мужчина сложил на груди крепкие руки и ткнул носком сапога скулящего дворецкого:

— Завтра, с утра, приведешь плотников, обойщиков, столяров и маляров! — слуга мелко закивал, понимая, что хозяин сменил гнев на милость. — До утра отмыть все! Не хватит рук — наймешь поденщиц за свой счет. И чтобы ужин и завтрак были готовы вовремя! Я вернусь после колокола!

Развернувшись Дугал Гвин переоделся в простой камзол, вместо формы и отправился назад в город. Воины его отряда собирались посидеть в кабачке, и следовало воспользоваться моментом, напомнить им про дежурства и спросить совета.

Таверна Ордена была полна. За широкими столами вольно расположились «хранители справедливости», многие заглянули под гостеприимный кров без формы, но хозяин, сам бывший «ястреб» отлично знал всех в лицо и даже помнил, кто чем предпочитал запивать горе и радость. Увидев Дугала, высоченный краснолицый трактирщик радостно вскрикнул:

— Гвин! Неужели ты добрался до столицы!

— Как видишь, Кайл, — улыбаясь ответил воин, — мои еще не подтянулись?

— Да вон там сидят, — махнул рукой хозяин, и понизив голос добавил: тепленькие уже, вроде все живы, а не веселы.

— Потери есть, — командир вспомнил погибших и тряхнул головой: — Мне красного подай, терпкого, а там посмотрим.

Кайл не удивляясь снял с полки кувшин, накрыл горлышко чистым стаканом и присовокупил тарелку инжира:

— Горячее будешь?

— Позже! — Дугал взял вино и протиснулся мимо шумных компаний к тем, кто сидел в углу. Все были здесь, не хватало только Норри, охраняющего Веданику.

Увидев командира, бойцы встрепенулись, но он поставил на стол свою ношу и успокоил:

— Я с вами! Друзей помянем, дела обсудим, а потом напьемся!

«Ястребы» расслабились, а Дугал ткнул пальцем в самого трезвого:

— Алайн, этой ночью ты нашу ведьму охраняешь! Потом Каллум сменит, дальше Игэн в день, Артан в ночь, следом я, а там по кругу.

— Командир, — Игэн не стал упускать момент, — сколько тут сидеть будем? Я бы пару дней отработал, да к своим смотался.

— На месяц точно рассчитывайте, — Гвин поморщился, — магистр предупредил, что Трюдо просто так не отстанет и столицу в это время лучше не покидать, чтобы своим сыскарям не объявил поиск.

«Ястребы» вздохнули, переглянулись и подняли бокалы в грустном салюте.

— А что Игэн, твоя матушка в столицу не соберется? Повидались бы, — осторожно спросил командир, заедая вино сладкой тягучей ягодой.

Заместитель выразительно поморщился и ответил:

— Я очень надеюсь, что она не найдет времени приехать, — и быстро поднял кружку с крепким яблочным вином.

Друзья зафыркали, вспоминая последнее появление матушки Игэна в замке. Тогда даже магистр попытался спрятаться в своем кабинете, но был отловлен, расспрошен и накормлен вкуснейшими домашними пирожками. Матушка Игэна мечтала женить своего «младшенького» и прилагала к этому такое количество усилий, что «ястреб» предпочитал бегать от алтаря богини и от матери заодно.

Крепкое вино, горячее жаркое и тесный круг друзей, Дугал опомнился лишь тогда, когда Алайн, выглянул в окно и положив на стол монету начал прощаться с друзьями, хлопая их по плечам.

— Пусть Норри идет к нам, — сказал командир, чувствуя, как под действием алкоголя где-то внутри разжимается что-то крепко стиснутое.

Алайн кивнул и вышел в ночь. Норри явился через полчаса. Упал на скамью, показал трактирщику знаком «две кружки» и выпил их почти не закусывая.

— Как там лордик? — Дугал старательно обдирал большую кость, стараясь не показать своего интереса.

Норри фыркнул, и сам вгрызся в крупный мосол. Командир мрачно глянул на подчиненного, но смолчал. Северянин догрыз мясо, бросил кость в лохань и наконец заговорил:

— Восхищается нашей ведьмой, но рук не тянет.

Дугал очень надеялся, что выражение его лица не изменилось, но Каллум как-то аккуратно отодвинулся, а Игэн поставил перед командиром полную кружку. Один глоток крепчайшего хлебного вина и голове стало легче: пропало видение Веданики в объятиях аристократического красавца.