— Боже мой, ты можешь быть серьёзным хоть пару минут?

Он тут же хмурит брови, складывая руки на груди.

— Я сама серьёзность! — говорит друг грубым голосом, а после прыскает от смеха.

— Это безнадёжно, — потираю лоб, качая головой, и выхожу из кухни.

— Сегодня вечеринка у моей соседки Саманты, ты пойдёшь? — спрашивает он, следуя за мной.

— Я думал, твоя соседка Кензи? — говорю я, оборачиваясь к нему.

— С чего ты взял?

— Я видел её не так давно у бассейна.

— Значит, она приходила к Сэм, — лицо моего друга становится задумчивым. — Так ты идёшь?

— Нет, завтра рано вставать. Посмотрю игру по телевизору и лягу спать, — отвечаю я, садясь на диван и нажимая на пульт.

— Бла-бла-бла! Ты говоришь, как пенсионер, — недовольно ворчит Джек, развалившись в большом кожаном кресле.

— Я ведь тебя не держу, иди без меня, — говорю я, переключая каналы.

— Ну уж нет, я не оставлю тебя здесь одного, — с этими словами он выдёргивает шнур из розетки, выключая телевизор.

— Эй, так не делается! — возмущаюсь я.

— Поднимай свою задницу, мы идём веселиться, — он подходит ко мне и стаскивает с дивана.

— Ты и мёртвого поднимешь, — говорю я.

— Нам не помешает чуточку веселья, — он кладёт свою руку на моё плечо и подталкивает к выходу.

Я всё же сдаюсь под его натиском. Никаких драм и разбитых сердец сегодня. Немного отдыха в хорошей компании и с отличной музыкой мне не помешает. Главное — не перебрать с алкоголем.

Джиллиан

Когда я просыпаюсь, часы показывают полпятого утра. Осторожно, чтобы не разбудить сестру, которая, не стесняясь, заняла почти всё кроватное пространство, я встаю и накидываю на себя халат. Смотрю в окно и вижу, как поднимается солнце. Медленно его лучи расползаются по пустынной улице, как жидкое золото. Глядя на это умиротворение, я и сама чувствую, что становится легче. Ночные кошмары остались где-то позади, и при свете дня сложно поверить, что они вообще были.

Выхожу из комнаты, но уже в коридоре слышу звон телефона. Возвращаюсь назад и быстро хватаю мобильник. Не глядя нажимаю «принять» и выхожу из спальни, прикрыв за собой дверь.

— Алло, — говорю я, осторожно спускаясь по лестнице.

— Джилл, я думал, ты меня игнорируешь, — слышится в трубке знакомый голос, от которого по коже пробегают мурашки.

— Кэм? Ты на часы смотрел? Что-то случилось?

— Просто хотел узнать, как у тебя дела? Видел тебя с этим придурком в отглаженных брюках, — он невесело смеётся. — Рад, что у вас с ним всё наладилось. Ой, я вырвал тебя из тёплой постели? Ну и как он тебе? Хорошо трахается?

— Ты что пьян? — спрашиваю я, потому что другого оправдания для него я найти не могу. Он бы никогда такого не сказал в трезвом состоянии.

— Ну, может немного и выпил. Тебе не всё ли равно? — слышится какой-то грохот и отборный мат.

— Кэм, прекрати этот цирк, — говорю я, но в трубке царит тишина. — Ты ещё тут?

— Боже, Джилл, мне так плохо без тебя, — шепчет он, и от этого моё сердце болезненно сжимается. — Ты причинила мне столько боли, а я всё равно люблю тебя. Я так тебя люблю…

Последнее он произносит еле слышно, и я оседаю на ступеньки, не в силах держаться на ногах.

— Где ты, Кэм? — тихо произношу я. — Мне приехать? С тобой всё хорошо?

Но ответом мне служат короткие гудки. Ещё какое-то время я сижу, слушая эти насмешливые звуки, раздающиеся из телефона, и наконец отключаюсь. Этот звонок снова выбил меня из колеи. Теперь я весь день буду переживать из-за него. Раньше он никогда не напивался, но за столько лет он изменился и, возможно, не в лучшую сторону. Это осознание лишь доказывает то, что я словно яд, отравляю всё лучшее вокруг себя. Вытираю лицо, рукавом стирая слёзы, и встаю. Я пообещала справиться со всем этим, и мне нужно держать себя в руках. Я должна быть стойкой и сильной. Иногда мне так не хватает мужества, которое с лихвой досталось моей сестре. Для меня навсегда останется загадкой то, как распределяются человеческие качества, когда рождаются эти маленькие беспомощные младенцы. Кто этот неизвестный, занимающийся расфасовкой смелости, храбрости, доброты, справедливости? Почему кому-то достаётся целая горсть уверенности в себе, а кому-то лишь щепотка? Это несправедливо, вам так не кажется?

Иду на кухню и ставлю кипятиться чайник. Ещё слишком рано для завтрака, но не для чая. Этот напиток обладает своим волшебством, особенно в такие моменты, когда в душе царит хаос. Завариваю чай и выхожу с кружкой дымящегося напитка на улицу. Усаживаюсь в кресло-качалку, плотнее укутываясь в плед, и наслаждаюсь тишиной вокруг. Я люблю такие моменты, когда природа медленно просыпается ото сна, когда рождается новый день. Иногда человеку полезно побыть наедине с собой и природой. Это время как никогда помогает насладиться окружающим миром. Ведь за этой суетой мы и не замечаем, насколько счастливыми являемся. Всё, что нас окружает, обладает своим волшебством. Мир состоит из множества мелких, но очень значимых вещей. Нам просто нужно хотя бы раз в день остановиться от этого непрекращающегося бега и оглядеться. В тот миг, когда вы это сделаете и оглядитесь вокруг, станете чуточку счастливей.

Вы когда-нибудь замечали, что другим людям легче давать совет? Мы можем помочь другому, но самому себе зачастую не способны протянуть руку помощи. Вот в такие моменты людям советуют обращаться к психоаналитику. Не знаю, как вы, а я до безумия боюсь этих мозгоправов. Это кажется немного странным, говорить с абсолютно незнакомым человеком на очень личные вещи. Но, может, в этом и суть? Незнакомец не будет тебя судить. Ты никогда с ним не увидишься за пределами кабинета. И всё же, несмотря на все мои страхи, сегодня я решила назначить встречу с одним из этих незнакомцев. Не знаю, что из всего этого выйдет, но надеюсь на лучшее. Я не справилась со всем тогда, не справлюсь и сейчас. Наверное, раз я призналась в своей беспомощности, это некий шаг вперёд.

Достаю телефон из кармана и набираю номер подруги. Конечно, ещё рано, но я не могу с этим тянуть. Нужно скорей разобраться с этим и назначить встречу с врачом. Первый раз всегда страшно. Потом наверняка будет лучше, главное перетерпеть.

Подруга отвечает практически сразу, и голос у неё слишком бодрый для такого раннего утра.

— Привет, я сама хотела позвонить, но думала, ты ещё спишь, — доносится до меня радостный голос Кензи.

— Привет, я почему-то тоже думала, что ты ещё спишь. Никак не могу привыкнуть к новой Маккензи, — слышу её смех и сама невольно улыбаюсь.

Дует прохладный ветерок, и я сильней закутываюсь в тёплый плед.

— Меня взяли, ты представляешь? Боже, я до сих пор не могу в это поверить! Я узнала четыре часа назад, и теперь не могу усидеть на месте от переполняющей энергии. Ты представить не можешь, как это круто. Я же совсем новичок, но еду на неделю моды и не куда-то, а в Лондон. Я в таком восторге, что скоро оглушу саму себя своим визгом. Наверное, я и тебя уже оглушила, — она хохочет, понятия не имея о том, что я убрала телефон от уха как можно дальше. От её громкого голоса я и правда боюсь за сохранность своих ушей.