Вы ж девица, а не чиновник, взимающий налоги. Чего стоило? Теперь старый болван начнет трепаться по всему городу! Нужна вам накануне праздника дурная слава?

С дурной славой Анри запоздал на много лет. Тетка Женива давным-давно о ней позаботилась, а недавняя история с семейством Райнеров только подкрепила. К слову, таверна пережила этот шторм на удивление бодро.

— Почему всегда норовите все испортить? Гарланд бы сделал скидку, одари вы его хоть толикой надежды. Ну, Сорель, чего молчите? Нечего сказать? И правильно, с вашим характером лучше помалкивать, не то все предприятие загубите. Нет, ну что вам стоило? С нужными людьми стоит дружить. Когда наконец научитесь?

Причиной обвинения во всех известных грехах стал визит бытового мага. В Леайте их было несколько, но я не знала ни одного и положилась на выбор Анри. Тот пригласил благообразного и бесконечно важного приятеля своего отца, привыкшего работать по славным заветам предков, коим научился полстолетия назад.

— Чему здесь учиться, Анри? Платить деньги за то, что тебя водят за нос?

— Опять за свое? — покачал головой бухгалтер. — Сорель, ну с чего вы взяли?

— С того, что ваш господин Гарланд отказался исполнить мою просьбу за мои же деньги. А я всего-то попросила наложить отпугивающие чары на дом.

— Так они вышли бы дороже! Гарланд предложил более выгодный способ.

— Как же! Жухлые травы, в которых силы осталось с гулькин нос? Уж тут, Анри, меня не обманешь.

— Но ведь способ проверен годами.

— А толку-то? Да наведи он чары, ни единой мыши бы не показалось. Или хотите, чтоб посетители повсюду дохлые тушки находили? Те травы мыши на закуску могут есть и добавки просить. Ваш господин Гарланд счел меня недалекой дурой и хотел всучить плохой товар.

— Но с остальным он справился, так? Могли бы хоть за это поблагодарить.

— Будто я не поблагодарила? И заплатила, кстати, как положено.

Анри цокнул языком и уселся на край стола.

— Что с вами делать, Сорель? Теперь господин Гарланд больше не придет, радуйтесь.

— Будто он здесь один? Неужели в Леайте нет кого-нибудь… посовременней?

— Как же! Ищите! Магов в городе раз-два и обчелся, а вы еще и ссориться с ними умудряетесь.

Стоило все-таки пожилому господину ответить помягче. Но как, если над моими словами о школе травниц он посмеялся, и предложил старые травы от мышей? Пусть в бытовой магии я не сильна, но знаю: в столице их почти не используют.

— Дались вам травы, Сорель, — не мог успокоиться Анри. — Не хотите травить мышей, кошку бы завели!

На этих словах дрогнуло сердце. Нет ничего странного, если в таверне «кот и лютня» появится настоящий кот. Только плохие воспоминания из детства никуда не денешь. В Леайте задерживаться надолго я не собираюсь, а что после истечения года делать с котом? Снова в порт и на корабль? Нет уж.

— Все молодые маги из Леайта уезжают. «Посовременней» никого не обещаю. Кстати, Сорель, всегда хотел спросить: вы сама-то как дар обнаружили?

Неловко дернув рукой, я успела придержать завязки мешка, чтобы остатки риса не разлетелись по кладовой. Анри будто нарочно остановился за спиной и говорил под руку.

— Удержите? Или помочь?

— Сама справлюсь.

— Ох и колючая же вы девица, Сорель. Давайте вместе.

Видя, как неуклюже я пытаюсь одновременно задвинуть мешок подальше на полку и затянуть бечевку, Анри потянулся помогать.

— Вдвоем ведь удобнее.

Досады от просыпанного риса было бы куда больше, чем ущерба. Мешок заполнен едва ли на половину, разве что стоял неудобно — на краю полки. Надо Терку сказать, чтобы так не оставлял, а то вдруг Эри неосторожно зацепит, когда за травами потянется, или, Тибо, вечно рвущийся принести пользу, заденет. Да и сама могу дел натворить, если мешают.

— И что с даром, Сорель? — мешок был надежно водружен на место, и Анри отряхнул руки. — Давно узнали, что можете зелья варить? И как вообще вас проверяли? Я, знаете ли, никогда экзамены в магические школы не видел. Да и друзей оттуда как-то не завел.

— Ваше счастье, что не завели. Какой-нибудь стихийник бы давно потерял терпение и сжег на месте.

— К вашему сожалению и моей радости, это запрещено. Сорель, расскажите, а? Никто в городе не знает, слухи всякие ходят.

— А вы, значит, пойдете их опровергать?

— Я? Ни в коем разе. Разве я когда-нибудь сплетничал за вашей спиной?

В таверне Анри Равьен-младший позволял многое. День за днем изводил меня, мог отчитать Марту за неэкономный расход продуктов, Терка уговаривал поискать, где солод продается подешевле, обижался, когда скрывали подробности расследования с семейкой Райнер, но ни разу не обсуждал дела с посторонними. Видно, господин Равьен-старший все же научил сына вести дела.

— Наверное, вы подожгли какой-нибудь наряд горячо любимой тетушки? Или подсыпали ей в еду слабительных трав? — Анри уселся на край стола и стал с азартом перечислять варианты, которые обычно рассказывают по праздникам, чтобы повеселить многочисленную родню. — Или же… Вы создатель, так? Вырастили в ее парике мох? Или…

— Едва не убила девчонку в приюте.

Слова на языке у Анри замерли. Когда я подошла и присела рядом, он чуть подался в сторону.

— Вы ведь слышали, что я попала в приют в двенадцать лет? Огромный, старый и холодный дом, больше напоминающий конюшню и существующий на деньги магистрата и пожертвований благородных господ аристократов. Воспитатели там считали, что проявление хоть капли милости к детям тех непременно испортит, а потому наказывали за любую провинность, кое-как учили и назначали работать в усадьбе. Хотели научить смирению, но выходило плохо. Тамошние девочки невзлюбили меня с первых дней. То ли за вещи, которые дарил дядюшка, пока был жив, то ли за то, что я не хотела их отдавать. Ну, или, за характер, который вы постоянно находите скверным.

Анри не пытался остановить или перебить. Он наблюдал, как казалось, с затаенным страхом и удивлением. Я же смотрела на пылинки, кружащиеся в тонком луче света из узенького окошка под потолком.

— В первый год меня часто наказывали за драки. Никто не разбирался и не искал виновных, а я была слабее и всегда попадалась. Элти, моя подруга, просила держать язык за зубами и смиряться, но я не могла. Всегда отвечала на насмешки, тычки и получала за это. Особенно от Гэйлы, девочки на три года старше. Она была заводилой, и другие слушались. Знаете, Анри, в приюте воспитанницы спят в большой комнате, и нет никаких секретов. Когда Гэйла узнала, что я тайком спрятала одно из старых платьев, она разозлилась. Одежду новеньких