— Вряд ли покойная Женива Ирмас хотела, чтобы таверна теряла посетителей в столь важный день. Чем еще почтить память, как не продлением старой традиции? Вы ведь горевали о ее кончине, господин Леонс. Разве не священный долг почтить память друга?

С каждым словом Ноэля старый чиновник все сильнее хмурился, жевал губами, то и дело поглядывая на меня.

— Значит, вы, милая, одумались и решились взяться за семейное дело?

— Именно так.

— Славно-славно… Жаль, Женива не дождалась этого дня. Как она тосковала по вам, как тосковала…

Даже вспоминать не хочу.

— К несчастью, некоторые вещи мы не в силах изменить, — сумела выдавить я.

— Что ж, — Леонс протяжно вздохнул, и это навело на не самые приятные мысли об отношениях с покойной теткой. — Молодости позволено ошибаться. Давайте прошение. В память о Жениве я подпишу. Надеюсь, через год вы достигнете тех же успехов, что и она.

— Благодарю, господин Леонс. Вы очень добры.

Через год меня и след простынет.

Когда чиновничье перо с царапаньем оставило на бумаге нужную фразу, а государственная печать была поставлена, я почувствовала, как с плеч спадает огромная тяжесть. Дело сделано, слава Лорхане и Ноэлю Лэндри, кем бы он ни был. Велю Марте испечь пирог в благодарность.

— Еще раз спасибо, господин Леонс, — я с улыбкой забирая бумагу. — Хорошего дня.

— Дождитесь меня у кабинета, госпожа Ирмас, — попросил Ноэль.

— Мой дорогой, вы были внизу? — проскрипел Леонс, когда я направилась к выходу. — Много ли собралось просителей? Признаться честно, я хотел уйти домой — с самого утра ломит спину. Ваш отец не присылал вестей? Быть может, он прибудет раньше?

Я чуть было не споткнулась и чересчур громко хлопнула дверью. Везение никогда не было моей отличительной чертой, а теперь еще и сыграло злую шутку. Если услышанное понято верно, Ноэль Лэндри — сын бургомистра. А я нажила проблемы, от которых все предприятие может пойти прахом.

Глава тринадцатая

— Сорель, все пропало. Как же вы так глупо? — сокрушенно произнес Анри, едва дослушав рассказ. — Надеюсь, хотя бы не дали никаких авансов? Обещали что-нибудь, признайтесь? Танец, встречу, прогулку под луной? Ну?

— Анри, уймитесь. Еще и это намерены контролировать?

Бухгалтер цокнул языком и отодвинул очередную учетную книгу. В кабинете, некогда занимаемом тёткой Женивой, ему нравилось. Тихо, спокойно, не слышно смеха пьяных моряков и песен Тибо. Войти могу только я или кто-нибудь из служанок, если будет надобность. В зале Анри предпочитал работать пореже, а потому сам спустился справиться, не вернулась ли госпожа Ирмас из магистрата, мол, долго нет. Я же собиралась с духом, успокаивалась и, чего скрывать, пряталась, не горя желание поскорее поделиться произошедшим.

— Сорель, как вы могли ошибиться? Не нужно говорить: не подумала. Вам же не пять лет! И не оправдывайтесь недостатком опыта! Это здесь не причем. Девица вы не глупая, должны все понимать. Если конечно намеренно не решили…

— И что же по-вашему я решила, а? Анри? Продолжайте.

Равьен-младший подался назад и, на всякий случай отодвинулся от стола, вероятно, прикидывая пути отхода. После усыпления Пати Райнер и рассказала о пробуждении дара он предпочитал не спорить с близкого расстояния.

— Только если не собираетесь превратить в жабу.

— Жаба получится преотвратная. Продолжайте, не отвлекайтесь.

Я уперлась ладонями в край стола, и бухгалтер перешел в наступление.

— Если вы, Сорель, надумали найти покровителя посолиднее, лучше б повернулись в сторону городского дознавателя. Уж с его полномочиями никакой сынок бургомистра не сравнится. Тогда в сторону таверны никто покоситься не осмелится.

— Анри, как вы смеете? — выгнать бы его с хозяйского кресла, может, поменьше умничать станет. — Страдаете отсутствием вкуса?

— Ну, в вашем вкусе Реджис Эрван, или нет, не могу судить. Но из чисто практических соображений…

— Чтоб вас во тьму, — скривившись, я передернула плечами. Даже представлять не буду соблазнение мастера дознавателя ради выгоды. Боги, как теперь это вообще из головы выбросить?

Я опустилась в кресло, а Анри, видя миновавшую угрозу, поправил шейный платок и придвинулся к столу. Кайра как-то шепнула будто для сына столь солидного человека, он выглядит чересчур непритязательно. Не может и новой рубашки позволить? Неужто впрямь живет лишь на жалование и кормится в таверне?

— Ума не приложу, где вы возьмете столько такта, чтобы разобраться с этой историей мирно, раз чуть с секретарем не сцепились, — он сложил пальцы в замок. Ни дать ни взять строгий папаша, намеревающийся отчитать легкомысленную дочь. — Сорель, серьезно не знали?

— Представьте, нет, — я отвернулась к книжным полкам. Еще ни разу не чувствовала себя такой дурой. — А вы чего не сказали? Откуда мне знать, что бургомистр и его сын носят разные фамилии?

— Вы хозяйка таверны, через вас все сплетни проходят. Должны проходить. Сорель, чем вы целыми днями вообще занимаетесь?

— Вам бы морали читать! Только и знаете приводить всяких шарлатанов, да еще уговаривать быть с ними любезной. Нет бы о важном рассказать.

— Господин Гарланд не шарлатан. Он немного… несовременный.

— А, значит, признаете, что его методы покрылись пылью? Признаете, что я права?

— Не переводите тему. Не о ваших скверных манерах речь.

— Анри, клянусь Лорханой, я была тише воды ниже травы. Молчала как благородная леди, которую выдают за богатого толстопуза. Но сшейд бы сожрал этих буквоедов. Невозможно сдержаться. Да и что прикажете делать? Штраф платить?

— Наши средства не готовы.

— Вот видите!

Анри побарабанил пальцами по столу, рассматривая как пылинки кружат в лучах света, и спокойно проговорил:

— Я-то думал, вы в курсе последних новостей. И хоть немного знакомы с особенностями наследования титулов у высокородных.

— Откуда? Я в школе травниц училась, а не в Главикусе, где эти лекции чуть ли не в первый день читают, чтоб половину студентов не поубивали на дуэлях за оскорбление чести.

Реджис Эрван сейчас был бы счастлив напомнить, как важно получить именно разнообразное образование. Да и побрезговал бы, надумай я заполучить его во влиятельные любовники. О, боги, как же об этом забыть? Навязчивая, гадостная идея.

— Ноэль Лэндри — младший сын и наследует титул матери, поскольку у той не осталось родственников мужского пола. Титул и имя, Сорель, — устало пояснил Анри. — Но как бы то ни было, у нас есть разрешение. Вдруг, сынок бургомистра о вас забудет?

— Расскажите лучше о покойной тётке, — сама не знаю, почему я понизила голос. — Она правда со стариком Леонсом встречалась?

— Слухи ходили, Сорель. Сказать точно не могу. Отец наверняка знает. Можете спросить, но… Что она только к нему все дела решать приезжала,