– Перед тем как съесть ее? – резким голосомпроизнесла Ди.

Джулиан едва удостоил ее взглядом.

– Мой голод в данный момент распространяется только наодну добычу, Дейдра. Но у моих друзей, охраняющих дверь, необычайно хороший аппетит.На твоем месте я бы не рисковал приближаться к ним. Ну и, разумеется, есть ещеи другие Сумеречные люди, мои старшие братья – древние, алчущие, предвкушающие– все они не прочь полакомиться вами. В дом они попасть не могут, но, если выоткроете окно, могу поручиться, что далеко вам не уйти.

Дженни почувствовала, как дрожат сжатые кулаки Тома, иопустила голову. Она повторяла про себя строчку из стихотворения, которое нашлав дедушкиной комнате:

Как много их, глупцов, кто мнил себе, что сможет

Ту цену заплатить – их больше нет средь нас.

Неужели нельзя победить Сумеречного Человека?

«Игральные кости утяжелены свинцом, – подумалаона. – Выиграть невозможно».

Ставки сделаны, ставок больше нет.

– Они с удовольствием вонзят в тебя зубы, – сказалДжулиан, обращаясь к Ди. – Ты знаешь, что похожа на Анкесенамун, одну изсамых знаменитых египетских красавиц?

Едва он успел произнести эти слова, Ди резко выбросила вверхи вперед правую ногу, в последний момент отведя назад носок, чтобы нанестисокрушительный удар пяткой. Во всяком случае, такой у нее был расчет. Нореакция Джулиана оказалась не хуже, чем у гремучей змеи. Он поймал ее ногу ирванул вверх, опрокинув Ди на спину.

– Правило номер один, – проговорил он сулыбкой. – Не связывайтесь со мной. Я сильнее.

Ди поднялась на ноги. Ей явно было больно, ведь она неуспела смягчить удар. Джулиан снова повернулся к Дженни. Дженни встретилаалчущий взгляд его глаз и почувствовала, что в душе ее произошла необратимаяперемена.

– Позволь остальным уйти, – тихо и отчетливопроизнесла она, – и я останусь с тобой.

Джулиан смотрел на нее изумленно. Остальные – тоже.

И тут кто-то («Майкл», – подумала Дженни) засмеялся.

Джулиан чуть заметно улыбнулся, уголками губ. Нельзя былоназвать это довольной улыбкой. Глаза его приобрели оттенок голубого газовогопламени.

– Понятно, – сказал он.

Дженни отпустила руку Тома и встала.

– Я серьезно. Позволь им уйти… и я останусь… пособственной воле. Ты понимаешь, что это значит.

Она думала о темной комнате и о парне, который, принявобличье ее кузена, держал ее в своих объятиях. О парне, которого онапоцеловала, – по собственной воле. Она надеялась, что и Джулиан помнил обэтом.

Похоже, он помнил. Он выглядел заинтересованным. Его губырастянулись в страннной чувственной улыбке.

– По собственной воле? – переспросил он, словнопробуя слова на вкус.

– По собственной воле.

– Нет… – прошептал Том.

– По собственной воле, – повторила Дженни, глядяна Джулиана.

Он был доволен, но еще не доверял ей.

– Ты должна принести клятву, которую нельзя будетнарушить.

– Хорошо.

Она видела, что он поражен. Он ждал, что она будетвозражать, стараться выиграть время. Неужели он не понимает, что онаизменилась? Она иронично глянула на него, подняв брови.

– Чем скорее, тем лучше, – проговорила она.

Джулиан моргнул, потом медленно произнес:

– Прекрасная Дейдра может уйти. И Одри. И Зак. И Майкл.Но Томми останется. Он послужит гарантией твоего хорошего поведения.

Дженни подняла голову, и ее губы дрогнули, сложившись вподобие улыбки.

– Не думаю, что в этом есть необходимость…

– Тем не менее.

– Хорошо. Для меня это не имеет значения.

Потом, подойдя ближе к Джулиану, она тихо произнесла то, чтопредназначалось только для его ушей:

– Джулиан, разве ты не знаешь, что я изменилась? Разветы не видишь этого? Я по-прежнему беспокоюсь о Томе, но… это совсем другое. Посравнению с тобой он просто ничтожество. Любой парень – ничтожество посравнению с тобой.

Его глаза заискрились радостью. Дженни перевела дух.

– Я стала бы твоей намного раньше, если бы тыдействовал напрямую. Неужели это никогда не приходило тебе в голову? Простопостучаться в мою дверь, без всяких игр, без всяких угроз, и попросить меня?

Он смутился.

– Ты слишком циничен. Думаю, твой взгляд на жизньзачастую мешает тебе находить правильное решение. Ты настолько ожесточился, чтодумал, будто необходимо сразиться со всей Вселенной, чтобы получить то, о чеммечтаешь.

– А разве это не так?

– Не всегда. Иногда есть более простой путь. Есть вещи,Джулиан, которые нельзя ни получить силой, ни купить. Они могут быть данытолько по доброй воле. И именно их я хочу дать тебе.

– Тогда дай мне слово, – сказал он и вдруг ловкимдвижением фокусника неведомо откуда достал небольшой предмет. Золотое кольцо.

Дженни машинально протянула к нему руку и приняла его двумяпальцами. Это было простое кольцо, с каким-то узором, который Дженни не могларазобрать. На внутренней стороне была надпись, выгравированная замысловатымшрифтом. Дженни поднесла кольцо к одной из ламп.

«Все отвергаю – тебя выбираю», – прочла она.

– Надень его и поклянись быть мне верной, – сказалДжулиан. – Эту клятву нельзя разорвать. Очень простая церемония. Тыготова?

– Да, – сказала Дженни.

Одри выдохнула:

– Дженни… ради бога…

Дженни даже не взглянула на нее.

Том шевельнулся, но она и к нему не повернулась.

– Дженни… – прошептала Ди, – мы этого нестоим. Я знаю твои обещания – ты никогда не нарушаешь их. Он хочет поймать тебяна слове. Не нужно делать этого ради нас.

Теперь Дженни обернулась. Она заглянула прямо в темные, сжелтоватыми белками, глаза подруги.

– Ди… прости меня. Ты все равно не поймешь… а я не могутебе объяснить. Но поверь мне, пожалуйста, – я остаюсь, потому что хочуэтого. Одри, неужели и ты не понимаешь меня?

Одри медленно покачала головой, по медным волосам пробежалиблики.

– У меня не так уж много настоящих друзей, –сказала она. – Я не хочу тебя терять.

– Все равно придется, – ответила Дженни. –Этот путь – самый безболезненный, так будет лучше для всех нас. Я хочуостаться. Клянусь, что это так.

Ди внимательно смотрела на Дженни. Внезапно ее лицо сталоотстраненным, лишенным всякого выражения. Пустым.