– А что оставалось думать? – ответил Зак. –Ты лежала тут, практически без сознания. Если кто-нибудь к тебе прикасался, тыначинала кричать, но так ничего и не рассказала. А он исчез. Решили, что онсбежал, когда понял, что хотел натворить. А когда осмотрели комнату… – Закобвел помещение глазами и фыркнул. – Ну, сразу поняли, что он был псих.Параноик. Потому что все это барахло оказалось…

– Защитными амулетами, – сказала Дженни.

– Ну да, как раз такую дрянь обычно и коллекционируютпараноики. А у него еще была и куча книг по оккультизму.

– Он был магом, – повторила Дженни. – Нечерным магом. Может, и не белым, но точно не черным. Он не собирался творитьзло. Он был, может быть, немного простодушным. И он не предвидел такогостечения обстоятельств… не мог предугадать, что пятилетняя девочканежданно-негаданно явится в гости и откроет дверь, к которой ей запрещеноприкасаться.

– Вон ту? – Ди посмотрела на открытый чулан.

Дженни кивнула.

– Но что же было в чулане? Чудовище?

– Джулиан.

Друзья в изумлении уставились на Дженни. Дженни сглотнуласлюну, сделавшуюся вдруг неприятной на вкус.

– Мой дедушка пытался… пытался сделать то же самое, чтоте немецкие парни в лесу. – Она повернулась к Одри. – Хотел обладатьвластью. А может, им двигало обыкновенное любопытство. Он знал, что тьма…населена… и он поймал нескольких ее обитателей. Может быть, он использовал дляэтого руны, я не знаю. Но для того, чтобы удержать их, он точно использовалруну. На двери.

– И что же, – спросил Майкл необычно мрачным длясебя тоном, – что это были за обитатели?

– Пришельцы, – ответила Дженни, глядя наДи. – Темные эльфы, – сказала она, повернувшись к Одри. –Демоны. – Она взглянула на Майкла. – Сумеречные люди, – сказалаона Заку.

Ди тихо присвистнула. Начав, Дженни уже не в силах былаостановиться.

– Дакаки. Лесной Царь. Древние божества. Кобольды…

– Ясно, – хрипло проговорил Майкл. – Хватит,достаточно.

– Они настоящие, – сказала Дженни. – Они быливсегда – как джинны. В своих записях дедушка называет их алджуннами. Джинны –алджунны – Джулиан… Понимаете? Это у него такая шутка. Они любят играть слюдьми…

Голос Дженни стал громче. Она чувствовала поддержку друзей ипродолжала:

– Он поймал их в ловушку, а я их выпустила, это я вовсем виновата. Они сказали, что тогда имеют право забрать меня. Но он пошелвместо меня. Он сделал это ради меня. – Она замолчала.

– Если мы хотим через это пройти, – сказалаДи, – мы должны быть сильными. И должны держаться вместе. Правильно?

– Да, – первой подтвердила Одри.

Дженни увидела, как ее холеные пальчики переплелись счерными гибкими пальцами Ди. Они держались теперь и за Дженни, и друг за друга.

– Да, – не задумываясь, ответил Зак.

В его серых глазах больше не было холодной отстраненности.Его рука с длинными пальцами художника легла поверх рук Одри и Ди.

– Да, – прошептал Майкл, без колебаний обхвативруку Зака своими пухлыми короткими пальцами.

– Но мы ничего уже не сможем сделать, – сказалаДженни, снова чуть не плача. – Он выиграл. Я проиграла. Я не прошла черезсвой кошмар. Та дверь, – кивнула она в сторону чулана, – всегда былаздесь. Это не выход.

– А вот эта? – спросил Майкл, указывая в сторонулестницы.

Дженни пришлось выбраться из-за книжного шкафа, чтобыувидеть, на что он показывает. Ступеньки, раньше упиравшиеся в стену, теперьвели к двери.

Прямо над ними – этажом выше – часы пробили пять.

– Наверное, ты все же что-то сделала верно, –улыбнулась Ди.

Мокрая юбка липла к ногам Дженни. Волосы – она эточувствовала – были в полном беспорядке. Она ужасно устала, ее все еще трясло, ав сон клонило так, словно она сто лет не спала.

– Я пойду первая, – проговорила она и повеладрузей наверх, стараясь выглядеть не хуже Ди и сохранять благородную осанку.

Ее листок валялся на верхней ступеньке. Дженни наступила нанего.

– Если за этой дверью – башня, мы выиграли, –сказала Одри. – Ведь так?

Но Дженни чувствовала, что все окажется не так просто.

Она повернула ручку, и дверь на смазанных петлях легкооткрылась наружу. Они оказались в комнате настолько просторной, что едва ли этомогло быть помещение в башне.

Это был магазин игр.

«Хотя, пожалуй, и не совсем», – подумала Дженни.

Полки, стеллажи и столы тут были те же самые, с теми жефантастическими играми на них. То же маленькое окошко, дающее не слишком многосвета, и те же лампы со стеклянными красными и синими абажурами.

Но кое-что было по-другому. Во-первых, в углу громко имонотонно тикали высокие напольные часы.

Во-вторых, здесь был Том.

Дженни бросилась к нему. Он съежился на полу возле часов,похоже, прикованный к ним цепью. Гнев вспыхнул в сердце Дженни, когда онаувидела, что он подвергся такому унижению, но тут же его вытеснили более важныечувства.

– Томми, – воскликнула она, протягивая к немуруки.

Он медленно обернулся, и Дженни вздрогнула. На его лице небыло ни царапины, но зато на нем застыло выражение полной опустошенности. Кожаего была неестественно бледной, под глазами – темные круги. Он улыбнулся жалкимподобием своей прежней неотразимой улыбки.

– Привет, Ежик, – с трудом проговорил он.

Дженни уткнулась лицом в его плечо и зарыдала. Туманныйобраз, похожий на выцветшую фотографию, испарился из ее памяти. Сейчас онавспоминала их первый поцелуй – это было во втором классе, во дворе начальнойшколы имени Джорджа Вашингтона, за розовыми кустами. Обоих в наказание оставилипосле уроков, но оно того стоило.

Первый поцелуй… Абсолютно невинный. Абсолютно упоительный.Тогда в Томе еще не было ни капли высокомерия, тогда он точно еще не принималее чувства к нему как должное. Том любил ее.

– Томми, – повторила она. – Как мне тебя нехватало! Что он с тобой сделал?

Том покачал головой.

– Практически ничего… я до конца не понял. Сначала тутбыли крысы, – его взгляд затравленно скользнул по полу, – но сейчасони исчезли.

Крысы. Так вот что Том увидел на полу в гостиной – вот чтоэто были за невидимые существа, пытавшиеся карабкаться по его ногам. Во второмклассе у Тома была черепаха, а у Грега, его старшего брата, – ручнаякрыса. Однажды поутру они обнаружили, что крыса ночью съела черепаху – простовыела ее всю из панциря.

«Я помню, как он тогда расстроился и как после этоговозненавидел крыс, – думала Дженни. – Как же я не догадалась, что онувидел на полу в гостиной!»