– Ну вот. Всё в порядке. Скоро они найдут ту, кому я смогу передать свои знания. Помочь обустроиться здесь, – Вяцлав улыбнулся. Он был расслаблен, и я подумала, что должна последовать его примеру.

– Будет забавно, если её подселят ко мне. Будет у нас одна подруга на двоих, – засмеялась я.

Кто же знал, что я предскажу судьбу и без всяких теорий и линий вероятностей.

В середине октября у меня всё же появилась соседка. То утро не предвещало никаких изменений в моей жизни, но они всё-таки произошли.

В тот день я сидела в белых бриджах и фиолетовой футболке, читала книгу очередного не магического автора, попутно практикуясь в магии создания. Вокруг меня летали волшебные, светящиеся бабочки, и я почти не управляла ими, позволив им существовать рядом со мной.

Я так увлеклась историей, что не заметила, что кто-то вошёл в дверь.

– Привет, – тихо заговорила она, осторожно привлекая к себе внимание.

Я подняла на неё свой взгляд, когда она заговорила. И чуть не поперхнулась от столь яркого и нескромного наряда. Сначала я подумала, что передо мной типичная тусовщица. Но, к счастью, я ошиблась. Не стоит судить людей по внешнему виду и одежде, в которую они наряжаются.

– Привет. Новенькая? – усмехнулась я и, удостоверившись по её кивку, представилась: – Значит, соседкой будешь. Я Каролина.  Можешь звать меня просто Лина.

Мерлин тоже заинтересовался незнакомкой, спрыгнув с окна, откуда он наблюдал за происходящим на улице.

– Ярослава, – представилась она, закрыв за собой дверь и залюбовавшись котом. К счастью, не спросила, почему у него такая странная окраска.

И, конечно же, я прямолинейо предположила, что она занимается секзорцизмом. Ну, забывание бывшего путем нахождения парня на пару занятий сексом. Ничего необычного для мира людей.

– Нет, я не занимаюсь подобным… Я всё-таки верю в настоящую любовь и не хочу быть такой, как все. Просто пошла развеяться на вечеринку подруги.

Но когда она переоделась и заговорила, я поняла, что она больше похоже на меня. Она тоже ничего не знала о магии. Конечно, у неё была любящая семья, но не магическая. Она была моей ровесницей, но в магии была полным профаном.

– Это здравое решение, – кивнула я. – А наряд вполне… – замолчала, не зная, как выразиться так, чтобы её не обидеть и сказать правду: – ничего такой. Но тут лучше не надевать каблуки… устанешь. Вообще постарайся забыть о прошлой жизни, – последнее зачем-то брякнула и тут же об этом пожалела.

– Не могу. Там мои друзья, родные и близкие, – тяжело вздохнула моя новая знакомая.

– Понимаю, – отрешённо добавила. И так уже много наговорила глупого! – Но они все… другие. Ты не сможешь рассказать им, что ты маг, что способна на гораздо больше, чем все они все вместе взятые.

И зачем я только взялась её наставлять?! Да, я провела здесь целый год, но это совершенно не означает, что я должна кого-то нравоучать! Тем более что мы выглядим как ровесницы!

– Да, мне пришлось сообщить родителям, что меня вызвали на стажировку в Москву. Я типа вылетела утренним рейсом, – задумчиво согласилась она.

– Да, тяжело, когда в семье простых людей рождаются маги. Волшебникам приходится врать, чтобы защитить их мир, – мне уже поскорее хотелось перевести тему, потому что я явно напортачила при знакомстве с ней.

– А что ты сказала своим?

– Ничего, – дёрнулась, потому что незнакомка случайно задела меня за живое. – Я росла в приюте. Мои родители умерли много лет назад… Я долго не знала, кто я, – запнулась, потому что это было больно. Больно врать постороннему. Больно скрывать, кто ты есть на самом деле. – Но меня нашли. А затем рассказали, что с ними случилось. Они точно были волшебниками. У волшебников всегда рождаются волшебники. А вот из мира людей маги выходят реже. Но, как правило, они очень способны. И ты одна из них, – выдохнула и вновь оценивающе посмотрела на соседку. – Чувствуешь в себе особую силу?

– Говорю же, ещё вчера я была простым человеком, – раздражённо бросила она, покачав головой.

Похоже, она не осознавала, кем она была на самом деле.

– Неправда! Наверное, ты всю жизнь замечала за собой способности, просто не акцентировала на это внимания, – я просто не могла промолчать и не начать спорить.

Мы проболтали несколько часов, пока я не предложила ей прогуляться. Меня радовало, что мы постепенно находили общий язык.

В следующие пару месяцев Ярослава действительно стала настоящей звездой, о которой говорил весь МУТОВ. Дело в том, что соседка впервые пошла на вечеринку, где случайно подцепила незнакомца и… превратила его в волшебника.

Яра оказалась очень сильной девушкой с огромным потенциалом к магии. К ней в квартиру забралась горгана в поисках того, чем можно поживиться, не-магической энергией. Вот уж кому не повезло так не повезло. Ярослава, сама того не зная, уничтожила её, отправив её магию в Никиту, который приехал следом за ней в университет. Неприятный тип, если честно.

И, по иронии, Ярослава стала той самой подопечной Вяцлава. В которую он неожиданно для себя влюбился.

Жизнь порою бывает очень жестокой штукой.

Неожиданно для себя, Ярославе я мгновенно поверила. Она не казалась подставной, как та же Мира, или чересчур загадочной, как Конкордия. Несомненно, рыжая была умна не по годам, но её поведение оттого и периодически настораживало.

С Ярославой мы были наравне. Настолько, насколько это возможно, когда я – будущий ректор университета, а она – волшебница с сильнейшим потенциалом. Это был удивительный тандем, который казался настоящей судьбой.

Через несколько дней я начала понимать, что соседка влюблена в Вяцлава. Никита, называющий себя Некитом, старательно увивался за ней, но ему невозможно было тягаться с её наставником. Я видела эти взаимные чувства.

Я была рада, что бесчувственный Вяцлав наконец-то начал понимать, что такое любовь. И, похоже, взаимность Яры рушила его чётко спланированный план.

Я ненавидела дурацкую традицию. Пыталась вновь отменить её, но Альцина была непреклонна.

– Это твоё наследие, Лина. Ты не можешь просто так взять и всё разрушить. Ты не можешь просто отказаться от этого, – повторяла она как попугай, заучивший несколько слов.

– Вы хоть знаете, почему это правило было введено так давно? – один раз я даже попыталась спорить. Один раз я даже попыталась поставить её на место.

И я, в отличие от неё, знала точный ответ. Я знала, почему это правило существовало. И могла утереть ей нос, но она была непреклонна. Её не интересовало мнение «девятнадцатилетней пигалицы», коей она меня считала.

– Если его ввели, значит, там был чёткий расчёт. Значит, так было нужно, – фыркнула она. – Я не собираюсь рушить те традиции, которые работают.

– Вы чересчур ригоричны, – пробурчала я.