Под стать Хааре и Филомена. Ладная, подвижная,стремительная. Кажется, сила переполняет ее и пытается найти выход. У Филомены,единственной из всех валькирий, в руках копье. На Иркин вагончик она смотритзадиристо.

Ирка рада была увидеть среди валькирий толстуюБэтлу и ее упитанного оруженосца. От этой парочки веяло чем-то родным. Подиспепеляющим взглядом Филомены Бэтла поспешно доедала булку с маком. Оруженосецпытался загородить ее спиной и одновременно протягивал ей пакет с соком, чтобыБэтла могла запить. Потом так же незаметно он сунул Бэтле в руку надкусанноеяблоко. Холеные Сэнра и Радулга смотрели на нелепую парочку с брезгливымнедоумением. Их лощеные офисные пажи переглядывались с неуловимойснисходительностью.

А тут еще оруженосец Бэтлы с грохотом уронилщит. С его внутренней стороны обнаружилось с десяток подклеенных скотчемшоколадок. И это вместо запасных дротиков? Бэтла смутилась, а ее оруженосецбросился поднимать щит с такой поспешностью, что едва не сбил с ногбаскетболиста Таамаг. И вновь возникла неловкая пауза.

Наконец валькирии направились к вагончикуодиночки. Если раньше у Ирки мелькала маразматическая надежда, что они пришлине к ней, а так просто гуляют в лесу, то теперь сомнений не оставалось. Впередивсех двигалась Филомена с копьем.

«Еще пригвоздит, а остальным скажет, что так ибыло», – в шутку подумала Ирка, но внезапно поняла, что ей не смешно. Валькириипросто так в гости не приходят.

– О чем ты думаешь? – спросил Матвей.

– О них! – откликнулась Ирка.

Багров стал размышлять о таинственных «оних».Почему-то «онихи» представлялись ему живчиками с шныркими длинными рыльцами.Внезапно Ирка спохватилась, что рискует Матвеем. Никто не знает, как к немуотнесутся.

– Багров, тебе лучше уйти. Валькирии не любятнекромагов.

– Я не уйду! – заупрямился Матвей.

– Это глупо.

– Плевать. Пусть убьют меня, еслисмогут, – упрямо сказал Багров.

Ирка была почему-то уверена, что смогут.Значит, надежда только на то, что не захотят.

Матвей, стоя рядом с Иркой, смотрел в люк.

– М-да... Не верится, что они служатсвету, – протянул Багров.

– Служить свету и быть светом – совсем не однои то же, – ответила Ирка.

– Понятно, что не одно и то же. Если драконапосадили охранять склад с добротой – это автоматически не означает, что самдракон – сплошная доброта, – ехидно сказал Матвей.

Но все же Ирка заметила, что Багров не испыталбольшого воодушевления, когда несколько секунд спустя Филомена ловко забраласьпо веревке в люк.

– А это еще кто? Новый паж? А почему старыйеще жив? Ждала, пока я приду? Вечно приходится подчищать чужие хвосты, –проговорила она, разглядывая Багрова.

Антигон затрясся. Ирка незаметно пересчитала уФиломены косы. Двадцать четыре... даже двадцать пять. В прошлую встречу косбыло только двадцать две.

– Это Матвей. Он не мой паж. И не оруженосец, –сказала Ирка, делая шаг вперед.

– А, ну да... некромаг... прекрасная компаниядля валькирии-одиночки. Мало вам кикимора – познакомьтесь с некромагом! –Филомена скользнула по Багрову насмешливым взглядом. Поняв, что насмешкой все иограничится, Ирка успокоилась.

Одна за другой в вагончик забрались и другиевалькирии. Их оруженосцы обступили Багрова. Ощущая, что хозяйки не будутпротив, они решили немного поразвлечься.

– Парень, ты кто такой? Некромаг?

Матвей кивнул. Сближаться с оруженосцами он неимел ни малейшего желания.

– Га, круто! Что-то мелкий ты какой-то! –сказал огромный оруженосец Таамаг и, протянув руку, бесконечную, как стрелаподъемного крана, коснулся носа Матвея.

– Тыц! Птыц-птыц! Би-би! – произнес он.

Багров перенес это внешне спокойно. Разве чтобудто случайно коснулся локтя оруженосца Таамаг. Рука оруженосца бессильноповисла. Ногти пожелтели, вздулись. От кисти к плечу пробежала трупная зелень.Оруженосец в ужасе зачерпнул ртом воздух, захрипел. Вскинув глаза, встретился сжуткими неподвижными зрачками Багрова. Хотел закричать, но крик замер в горле.Выдержав несколько томительных секунд, Матвей вновь коснулся его руки. Трупнаяпрозелень исчезла. Ногти вновь стали розовыми. Оруженосец, отскочив, сталпоспешно растирать кисть.

Никто, кроме самого Багрова и баскетболиста,который не смел и рта открыть, правильно истолковав предупреждающий взглядМатвея, ничего не заметил. Другие оруженосцы продолжали изощряться в остроумии.Холеные пажи Сэнры и Радулги оставались пока в стороне, не вмешивались. Лишьочки поблескивали с любопытством. Заметно было, что ситуацией они наслаждаютсяне меньше остальных. Разве что хотят, чтобы осиное гнездо для них тряслидругие.

– Некромаги, они все мелкие! Их даже бить ненадо! Подул на него, ногой топнул – он и сам вырубился! – влез широколицыйпаж Ильги.

Багров мягко и ласково улыбнулся ему, и, постранной причине, у пажа Ильги надолго исчезло желание топать ногой нанекромагов. Он отошел в сторонку и, бледный, тихий, непривычно задумчивый, сталсмотреть в окно. Его вдруг сама собой, без внешнего давления, посетила мысль,что в гробу очень холодно, сыро и тесно.

– Слышь, брат, правда, что некромаги трупыножичком нарежут и жрут? – издевательски спросил оруженосец Филомены.

Это была, разумеется, ложь, но оспаривать ееМатвей не стал.

– Всякое бывает! – подтвердил он. –Но особенно вкусны глаза. Берешь... – в пальцах у него возник неизвестнооткуда взявшийся круглый глаз, вылезший из орбиты, жуткий, с оборванным нервом, –и можно целиком, можно разжевать... никто не хочет? На вкус примерно какулитка!

Оруженосцы расступились в брезгливом ужасе.Матвей пожал плечами. Осмотрел глаз. Подбросил. Глаз исчез.

– Я тоже что-то не хочу, – пояснил он.

– Почему? – отрывая от губ платок,спросил оруженосец Сэнры.

– Сытно позавтракал сегодня. Да и вообще этотглаз почему-то зеленый, а я люблю голубые! Такие, как у тебя, красавчик! –кротко сказал Багров.

Оруженосец в ужасе схватился за очки.

Один спутник Бэтлы отнесся к проделкам Багровадовольно спокойно, как ни в чем не бывало продолжая хрустеть чипсами. Матвейуже смекнул, что рюкзачок, висевший за спиной оруженосца, был под завязку набитвсевозможной снедью.

– Тебе что, глаз не испортил аппетит? –удивленно спросил у него Багров.

– Мой дедушка Леша часто ставил дома опыты. Япривык к тому, что у нас в холодильнике вечно лежали безголовые крысы и всякоетакое прочее. Кстати, глаз, который ты телепортировал, был бычий, а нечеловеческий, разве не так? – сказал оруженосец с набитым ртом.