Рики охнула, резко развернулась и попятилась назад. Бледная, перепуганная, она переводила взгляд с мёртвой змеиной морды на блестящее лезвие клинка в руке Стернса и обратно.

– Советую смотреть по сторонам, – сухо вымолвил Гай, поддевая острием меча свесившуюся с сухих веток бездыханную тушу, – или иметь при себе нож.

– У меня нет ничего, – пролепетала девушка, отворачивая взгляд. 

Смущение, стыд, страх – всё переплелось тонкими нитями, сковало мысли и движения. 

В левой руке Гайларда что-то щёлкнуло.

– Возьми. 

Он протянул Рики расчехленный нож с серебряной рукоятью в виде змейки с нефритовым глазом.

– Я не могу, – начала заикаться Рики, – не могу принять такую дорогую вещь. 

– Бери, – отрезал Гай. – Избавь нас от необходимости бегать за тобой и вытаскивать из передряг. 

Слова Стернса окатили Рики ледяной колодезной водой. Прежняя благоговейная робость спешно юркнула куда-то в область левой пятки и затаилась там тихой мышью. Торопливым движением Рики выхватила нож и, насупив брови, буркнула:

– А я никого и не прошу за мной бегать.

Пылкая грубость вместо слов и слёз благодарности не осталась незамеченной. И прощать её тоже не собирались; Гайлард нахмурил лоб, посмотрел с сторону моря, затем опять на девушку. 

– Твой брат врал, не так ли? К ловле жемчуга ты не имеешь никакого отношения. 

Рики уловила в голосе Стернса лёгкую издевку и предвкушение удовольствия от скорого разоблачения. Вся мокрая то ли от жары, то ли от волнения, девушка покраснела ярче самого спелого помидора, но решила быстро не сдаваться.

– Я родилась и выросла на море. По-вашему, если я женщина, то умею только шить и варить обед?

Гай прищурился, обдумывая что-то, и сухо бросил:

– Ни ножа на поясе, чтобы вскрыть раковину, ни мешочка для сбора жемчуга, и волосы твои, и одежда вчера остались абсолютно сухими, хотя Рин приполз в пещеру совсем мокрый. 

– Я успела обсохнуть на солнце.

– Вот как, – усмехнулся Гай и, схватив девушку за руку, потянул за собой. – Пойдём. 

– Куда вы меня тащите? – вскрикнула Рики, упираясь пятками в землю и понимая, что не может совладать с мужской силой.

– Хочу бросить тебя в воду и посмотреть, есть ли у тебя жабры, – не оборачиваясь, кинул Гайлард. – Так, кажется, тебя расхваливал твой брат?

Хватка Стернса была подобна стальным тискам, из которых никак не выбраться – ключа нет.

Подаренный минутами ранее нож обжигал руку. Влажная ладонь крепко обхватила рукоять; пальцы застыли на скользком металле, а ноги потяжелели, заплелись и запнулись об острый камень. Девушка громко вскрикнула, рухнула на землю и разжала кулак. Нож выпал, с неприятным скрежетом скользнув лезвием по камню.

– Поднимайся. – Гай обернулся. 

Его взгляд упал туда, где на всклокоченной каблуками земле блестел нефритом змеиный глаз.

– Ты даже нож удержать не в силах. Как ты оказалась в лодке?

Рики молчала. Был ли смысл вдаваться в длинные подробности всего того, что случилось? Объяснять долго и сбивчиво, начиная со спора с Рином и заканчивая враньём брата? Да и согласится ли Стернс слушать, если говорить она будет длинно, перескакивая с одного на другое? Точно, не согласится. А кратко изъясняться Рики не умела. 

Стернс же кипел. Молчание девушки его раздражало. Неизвестно, что разозлило бы его больше: её сбивчивые признания, будь она смелее и болтливее, или сомкнутые губы и потупленный взгляд. 

– В этом сплаве мне нужны сильные руки, а не куклы и тряпки, – раздраженно кинул Гай. – Пользы от тебя никакой, разве только смотреть на твоё смазливое лицо. Но и это развлечение скоро приестся. Поднимайся и ступай...

Договорить у него не получилось. Из непролазных джунглей вихрем вылетело нечто, грубо оттолкнуло Рики в сторону и сбило Стернса с ног. Удар пришёлся на всю спину. Изогнувшись от боли, Гайлард взвыл и дёрнулся встать, но был тут же припечатан обратно к земле навалившимся на него телом. Перед глазами сверкнули острые клыки, готовые вонзиться в шею и окраситься в багровый цвет. Этого зрелища хватило, чтобы в тот же миг забыть о боли.

Мгновенье – кулак Гая встретился с челюстью клыкастого. Резко и со всей силы. Настолько мощно, что зубам чужака вместо тёплого человеческого тела пришлось довольствоваться лишь кожаной накладкой на плече, а брызги слюны полетели во все стороны, в том числе и на шею Гайларда. 

Отпрянув, клыкастый недовольно взревел, выплюнул оторванные ошметки безвкусного дублета и повернулся мордой к Стернсу. Янтарного цвета глаза пылали огнем и ненавистью. Острые когти на руках, словно гвозди, въелись в тело Гая, вызывая очередную волну неописуемой боли. Лишь истошный крик Рики и её пронзительный визг, словно пощечина, вернули Стернса к жизни.

Обутая в стоптанный сапог нога девчонки промелькнула почти перед самым лицом Гайларда и рубанула тупым носком между глаз клыкастого. Тот недовольно зафыркал и замотал головой, а Гай тут же обхватил чужака за шею, потянул на себя и резким рывком перевернулся. Теперь враг лежал, прижавшись спиной к взъерошенной земле, а Гай, сдавливая ему горло, пытался пододвинуть к себе отлетевший в сторону в меч.

Клыкастый, однако, не думал сдаваться. Он сдавленно хрипел и брыкался, стараясь скинуть с себя Стернса. А затем острыми когтями впился  тому в бока, разрывая льняную ткань и со всей силы царапая кожу. Жалящая боль, словно от тысячи стальных игл, разлилась по всему телу. 

Совсем рядом что-то блеснуло. Будто солнечный свет, столь редкий в душных зарослях, сумел проникнуть сквозь плотный щит листвы, преломиться и ударить в глаза Гаю, ослепляя его. Стернс зажмурился, осознавая, что враг не замедлит воспользоваться этой оплошностью, но новой волны ударов не последовало. Когти клыкастого оставались на том же месте, не сдвинувшись ни на каплю. Чужак замер и уподобился каменному истукану. Боялся пошевелиться и зачарованно глядел на маленькую серебряную змейку перед собой, чей нефритовый глаз, поблескивая, отражался в его узких зрачках. 

Стальная змейка чуть качнулась – это Рики, сжимавшая в руке треклятый нож и приставившая его к лицу клыкастого, не выдержала и дрогнула. Напавший на Стернса паренёк медленно перевёл взгляд со змейки на девушку и покорно опустил руки. В ту же секунду Гайлард рывком отпрянул в сторону, дотянулся до меча, крепко схватил его и встал на ноги. 

Из лесной чащи выскочили стражники, Рин и Дален. За ними едва поспевал Дагорм. 

– Взять.  

Гай сплюнул на землю кровью, мечом указал на припечатанного к земле чужака и обессилено прислонился к дереву.

В два прыжка лучники оказались возле клыкастого. Дален обхватил за плечи перепуганную до смерти Рики, вытащил из её онемевших рук нож и отвёл сестру в сторону. Гипноз спал, и поначалу притихший пленник вновь злобно оскалился и забрыкался, пытаясь вырваться на свободу. Но побороть сразу четырёх воинов ему было не под силу. На ноги его поставили быстро.