— Послушайте, — сказал он, опустив голову, а когдаон ее поднял, на лице было написано предупреждение. — Если бы дело было тольков том, чтобы переосвятить, я бы это сделал. Но ваша церковь была оскверненакощунством.

Я раскрыла рот, Айви скрестила руки на груди в необычном длясебя жесте беспокойства. Я сплетала демонское проклятие на оскверненной земле ибез защиты моей ауры? Ну и ну.

— Осквернена! — воскликнул Дженкс, рассыпаясеребристые искорки.

Из кустов донесся высокий голосок крылатого соглядатая, нанего тут же зашикали.

Колдун глянул на кусты, потом на меня.

— От спален до самой входной двери» — сказал он,сдаваясь. Он понимал, что не выйдет, пока объяснение меня неудовлетворит. — Загрязнена вся церковь. Тут сперва надо удалить демонскуюкопоть, а как это делается, я не знаю.

Отсутствие страха в нем дало Айви возможность справиться ссобственными эмоциями и овладеть собой, но Дженкс продолжал агрессивнострекотать крылышками. Он готов был этого колдуна посыпать пыльцой, и мне ихпретензии к святому отцу не нравились. Не может — значит, не может.

— Дженкс! — предупредила я. — Отстань. Еслион не может этого сделать, вина не его.

Доктор крепче стиснул ручку своего саквояжа. Явно егогордость была уязвлена.

— Обычно с последствиями неудачного вызова демонаразбирается коронер, а не я.

Айви напряглась, и пока она еще не совсем овампирилась, явставила слово:

— Я ее не вызывала. Она появилась сама.

Он едко засмеялся, будто поймав меня на вранье.

— Ее? — передразнил он. — Демоны женского пола немогут переходить через линии.

—Не могут или просто не переходят?

Он остановился — у него на лице появилось что-то похожее науважение. Потом он покачал головой, и лицо у него стало каменным.

— У тех, кто вызывает демонов, ожидаемаяпродолжительность жизни измеряется месяцами, миз Морган. Я бы посоветовал вамсменить профессию — пока смена статуса с живой на мертвую вас к тому невынудит.

Доктор Уильяме шагнул вниз, и я бросила ему в спину:

— Я не работаю с демонами. Она пришла сама.

— Вот и я об этом. — Он сошел на тротуар, остановился иобернулся: — Мне очень жаль, миз Тамвуд, Дженкс и… — он поднял на менявзгляд, — …миз Морган. Если бы территория не была проклята, все было быпросто, но так…

Он покачал головой и пошел к своему фургону.

Я переложила чехлы на руке:

— А что, если мы территорию очистим?

Он остановился у задней дверцы своего фургона, поставилвнутрь саквояж, захлопнул дверцу, не отнимая руки от пурпурной ленты.

— Дешевле будет перенести тела с кладбища и построитьновую церковь на освященной земле. — Он помедлил, глянул на бронзовуювывеску над дверью, гордо провозглашавшую: «ВАМПИРСКИЕ ЧАРЫ». —Извините, что так вышло. Но вам повезло, что вы вообще живы.

Шаркая по мостовой, он исчез за фургоном, хлопнула водительскаядверь — резкий звук на тихой улице, привлекая внимание к позвякиванию грузовикас мороженым. Фургон отъехал, Айви села на вторую ступеньку крыльца. Ничего неговоря, я села рядом с нею, Дженкс приземлился мне на плечо. И мы вместесмотрели на подъезжающий грузовик с мороженым — его веселая мелодия как-тоособенно усиливала раздражение.

С визгом, от которого даже заболели надглазья, дети Дженксазапорхали над грузовичком, влетая и вылетая в окна кабины, пока машина неостановилась. Мороженщик приезжал каждый день с первого июля — семья пике ипокупала у него двухдолларовый снежный рожок.

Мои волосы шевельнул ветерок от крыльев взлетевшего Дженкса.

— Слушай, Айви, — спросил он доверительно, —можешь мне выдать пару баксов?

Это уже стало традицией. Айви, ссутулившись, встала и пошлаза кошельком, ворча про себя.

Я понимала, что мне следовало волноваться по поводу церкви итого, что я сплю на оскверненной территории, а меня грызла мысль, что яподписалась работать на Трента без толку — поскольку все равно церковь неосвятить. Да еще и в свой день рождения.

Дженкс заорал деткам, чтобы решали, какое брать, и унесся заними вслед. А я полезла за телефоном и нажала кнопку быстрого вызова. Надо былопозвонить Кистену.

Под успокоительное шуршание тяжелого пластика я повесиласвой новый наряд между двумя платьями подружки на обратной стороне двери шкафа.Черный пластик с логотипом «Ядовитое сердце» смотрелся рядом с шелковымичехлами кричаще, и я потрогала гладь шелка — просто чтобы убедиться, что естьна свете индивидуумы настолько расточительные.

Покачивая головой, я разорвала пластик на своей покупке,скомкала его и бросила в угол, где он медленно развернулся, отчетливо шурша вохватившей церковь тишине. Я только что приехала из молла на автобусе и мне нетерпелось кому-нибудь показать, что я себе купила на репетицию свадьбы иторжественный обед у Трента, но Айви не было дома, а Дженкс был в саду.«Ядовитое сердце» — магазин эксклюзивный, и я весь день с удовольствиемнаслаждалась шопингом, не подкрашенным чувством вины. Наряд-то нужен мне дляработы. Налогом не облагается.

Ночь была влажная. Майка прилипала к телу, и так как нашисредства на кондиционирование превратились в фонд переосвящения территории, товряд ли в этом году мы что-нибудь сделаем, кроме нового окна где-нибудь. Всеокна были открыты, шорох проезжающего иногда автомобиля мешался со звонкимикриками Дженксовых детей, играющих в крокет жуками.

Да-да, это именно такой ужас, как кажется. На прошлой неделемы с Айви провели чудный вечер, глядя, как эти детишки делятся на две команды ипри свете фонаря над крыльцом по очереди сбивают несчастных жуков к оченьжирным жабам. Выигрывает команда, у которой жаба ускачет первой — накормленнаяпо самые жабры.

Я улыбнулась при этом воспоминании, смахнула несуществующуюпушинку с щегольски короткого черного жакета — блеснули бисерины, которыми онбыл расшит. Переставая улыбаться, я оглядела костюм еще раз — на этот раз ужебез восторженных причитаний продавщицы. Может, бисер — немного перебор, но сблестящими чулками смотреться будет неплохо. А сидящая на бедрах юбка пусть икороткая, зато матово-черная. К ней прилагался симпатичный топ, оставляющийсередину тела открытой, так что жакет был на случай, если станет холодно.

Заталкивая его в шкаф, я вытащила пару босоножек на плоскойподошве, в которых можно бегать. Элласбет всяко будет не в джинсах и вфутболке. Зачем мне прибедняться — чтобы она лучше смотрелась?

Я бросила босоножки и отступила, задумавшись. Неплохо былобы какие-нибудь украшения, но здесь меня сможет выручить Айви.