Девушкупередернуло от ставшего невыносимым запаха ладана, перемешавшегося с во­нью отвеликана в обносках.

— Смени парфюм,мерзкое животное! — процедила она сквозь зубы, отталкивая от себя холоднуюбелую руку.

Элиас завертелголовой, как будто что-то потерял, после чего уставился на нее и возра­зил:

- Ты ошиблась,мерзкое животное еще не прибыло! Но мы подождем, слово джентльме­на. И скажи намилость, что ты имеешь против мужчин, которые ухаживают за собой? — С этимисловами он достал из кармана халата ба­ночку, открыл ее, окунул палец в белыйкрем с восковым блеском и круговыми движениями втер его в лоб, щеки иподбородок. Запах лада­на усилился.

Элиас обернулся ижестом подозвал Юру.

- Прочь. Мы большене нуждаемся в тебе. Парень послушно закивал, но остался на

месте и,запинаясь, спросил:

—В-вы-ввыполните... то есть я хоте..хо­те...хотел сказать... вы обещали мне... ястану таким же...

Элиас неприличногромко рассмеялся, за­прокинув голову. Смех оборвался столь же рез­ко, как иначался, а затем последовал холод­ный ответ:

- Нет, червь, тыникогда таким не ста­нешь! — Элиас метнул взгляд на каминную полку, где стоялив ряд золотые кубки, и в ту же секунду один из них оказался у него в руке.

Вампир приблизилсяк бледному, дрожащему Юре и воткнул ему в горло указательный па­лец. А когдавыдернул его, подставил под струю крови бокал и заговорил, словно ничего

не произошло:

— Присаживайся,принцесса, нам есть о

чем поболтать.

Глаза у парнязакатились, он хрипел и пя­тился, что заставляло Элиаса вытягивать руку вседальше и дальше, чтобы не дать пролиться ни капле драгоценного эликсира.

— Отпусти его, —прошептала Алина, при­жимая ладони к щекам и глядя на медленно оседающего напол одногруппника.

Хозяин замкакивнул здоровяку на упавше­го Юру.

- Рорик, убериэто...

— Убийца! —выкрикнула девушка. Вампир бесцеремонно схватил ее за локоть,

подвел к креслу итолкнул в него, буркнув:

- Напитки непредлагаю!

Алина не выдержалавзгляда черных глаз.

— Что тебе надо?!

В зале ониостались одни, Элиас привалил­ся к мраморной полке, он потягивал из бокалакровь, не без удовольствия разглядывая свою

пленницу.

— Тебе понравилсямой подарок? — нако­нец спросил он.

Алина отвернулась,решив не отвечать на его вопросы.

Вампир особо необиделся, на лице его рас­плылась довольная ухмылка.

— У меня есть ещекое-что...

- Неужели, —скривилась девушка.

— Да-да, —захлопал он ресницами. — Кое-что,   принадлежавшее   когда-то   маленькойпринцессе.

Алина вскрикнулаот неожиданности, когда ей на колени приземлилась ее кукла — та са­мая,потерянная в лесу. На тряпичной груди было нарисовано красное сердце, а в немтор­чала черная игла.

Девушка отшвырнулаот себя куклу.

-  И что?       вызывающе спросила она, гневно глядя на Элиаса.

Тот лишь едвазаметно улыбнулся.

— Как думаешь, чтобудет, если вынуть иг­лу? — Он поднял куклу и легонько пошевелил иголку.

Алина задохнуласьи схватилась за грудь.

— Что такое? —притворно ласковым голо­сом осведомился Элиас, прижимая куклу к ще­ке ипальчиком поглаживая ее по голове, слов­но утешая.

Девушка отняларуку от груди. Больно во­все не было, но она почувствовала что-то странное, какбудто внутри, в сердце, что-то шевельнулось.

Элиас положилкуклу на камин и сочувст­венно протянул:

— Думаешь, Ареслюбит тебя? Ах, до чего же все добрые принцессы наивны. Сладкая

моя, единственнаятвоя беда в том, что ты по­пала не в ту сказку. Впрочем, не все потеряно длятебя, ведь ты не призналась Аресу, что за подарок получила от меня.Любопытненький секретик.

Вампир прошелсяперед ней взад-вперед и заметил:

— Ну разве несмешно? Столько лет жить, обманываясь... — Его смех разнесся по залу. — Стоитмне только дернуть за иголочку, вы даже не вспомните имен друг друга! — Онподнес палец к носу. — Тс-с-с, но об этом никому, принцесса, это сюрприз для нашегодру... -Элиас театрально осекся. — Ой, что это я. Друг он скорее мой, чемтвой... А тебе он кто? Лю­бовник, и то — понарошку. Лишь потому, что мне такзахотелось! — Он снова засмеялся, да­же захлебнулся кровью, разбрызгав ее по ха­лату.

- Добро пожаловатьв мой театр, принцес­са! Моя любимая куколка!

Алина лежала безсна на соломе и любова­лась кусочком белой луны, видневшимся в провале окна еетюрьмы. Девушка сосредото­ченно думала о своем оборотне, представляла,вспоминала, мечтала. Ей во что бы то ни стало следовало уснуть и попытаться восне объяс­ниться с Аресом.

На этот раз рукией оставили свободными, она обследовала камеру, но никаких панелей с кнопкамиили потайных ходов, как бывает в правильных фильмах, не обнаружила. А окно былорасположено под наклоном, в него вид­нелось лишь небо.

Алина закрылаглаза, она чувствовала, как расслабляется тело, делается легким и безволь­ным.Она все еще чувствовала жесткость пола, но уже куда-то летела, словнопроваливалась вниз, с этажа на этаж.

Девушка стоялаперед железной дверью, поросшей мхом. Алина изо всех сил толкнула ее, и в лицоударил ледяной ветер со снежной крошкой. Глаза заболели от белизны, на мно­гие-многиекилометры за пределами двери простиралась заснеженная долина.

Девушкаобернулась, но позади оказался все тот же бескрайний белый простор. Дверьисчезла, а вдали возникла черная точка.

Алина устремиласьк ней, беззвучно выкри­кивая: «Арес! Арес!»

Фигура вдалиувеличивалась с каждой се­кундой.

Девушка больше небежала навстречу, те­перь она пятилась, но Элиас быстро настиг ее. Полы егопальто и черные волосы под беретом развевались от ветра, оливковые глаза смотре­лис хищным прищуром, нос как будто стал острее, а губы еще тоньше.

— Как ты думаешь,— без предисловий на­чал вампир, — почему Арес не хочет отказаться от мести,чтобы просто быть счастливым ря­дом с тобой?

В его устах«просто быть счастливым» про­звучало так издевательски, что девушка ощути­ланебывалый прилив ненависти. А Элиас ме­жду тем продолжал:

— А может, вседело в том, что ему на тебя плевать! — Он задумчиво почесал подборо­док. - Тебе не приходило это в голову?