Штабель ответил, и Гоша обрисовал ему ситуацию.

– Какая машина? – деловито осведомился авторитет.

– Бежевая «пятерка», – вполголоса ответил Гоша иназвал номер.

– Хорошо, – Штабель был абсолютно спокоен, –этот вопрос мы решим.

Гоша поблагодарил девушку и вышел из кафе. Ему не хотелосьдумать, как Штабель будет «решать» этот вопрос. Еще недавно он считал Шмыгунасвоим приятелем, а теперь, похоже, приговорил его к смерти. Но что было делать:или он, или я…

Шмыгун негромко выругался: из-за вечного безденежья он неоплатил мобильный телефон, и теперь от бесполезной игрушки не было никакоготолку. Нужно было срочно связаться с Мусой, сообщить ему о своем открытии, отом, что этот придурок из Эрмитажа, казавшийся таким безобидным, запростозаходит в офис Штабеля! Это в корне меняло ситуацию с продажей картины. Ладно,Мусе можно позвонить из дому, это безопаснее, чем разговаривать о серьезныхделах по какому-нибудь случайному телефону.

Шмыгун выехал на Малый проспект Петроградской стороны, ивдруг перед ним, как чертик из табакерки, вынырнул гаишник. Резкий свистокударил по нервам. Вдавив в пол тормоза, Шмыгун снова выругался: ну что за день,все идет наперекосяк! Даже гаишник останавливает там, где никогда в жизни небыло поста.

– Сержант Баранов, – представился стражпорядка, – попрошу ваши права!

Взглянув на документы, сержант занудным протокольным голосомзатянул:

– И что же это вы, Андрей Иванович, нарушаете правила,не обращаете внимания на знаки…

– Что я нарушил? – с тоскливой обреченностью вголосе осведомился Шмыгун.

– Вы не пропустили транспортные средства при выезде наглавную дорогу.

– Так не было же никаких транспортных средств!

– Это не играет роли, – удивительно логичновозразил гаишник.

«С каким удовольствием я бы его придушил!» – подумал Джек.

Вслух же он сказал совершенно другое:

– Пятьдесят рублей послужат достаточной компенсацией замой проступок?

– Посмотрим, – задумчиво ответил сержант и обошелмашину Шмыгуна справа.

– Ну-ка, включите по очереди «поворотники», –послышался сзади его голос.

«Садист попался!» – обреченно подумал Шмыгун.

Однако гаишник удовлетворился проверкой «поворотников», взялпредложенный полтинник и отпустил Шмыгуна с миром. Джек облегченно вздохнул.Машин на дороге было мало. Он включил радио. Гнусавый голос пропел, усиленноимитируя блатные интонации:

«Это, типа, как реклама, не гоню ни грамма…»

Впереди замигал красный сигнал светофора. Шмыгун плавнозатормозил, и неожиданно его ослепила невыносимо яркая вспышка.

Грохота взрыва он уже не услышал, зато его очень хорошоуслышали жители соседних домов. В нескольких окнах даже вылетели стекла.

Старик, переходивший улицу в ста метрах от машины Шмыгуна,прищурив слезящиеся глаза, изумленно смотрел на летающие по воздуху пылающиекуски металла – все, что осталось от бежевых «Жигулей».

«Гаишник» убедился в том, что взрывное устройство, котороеон прикрепил к багажнику «Жигулей», сработало, и быстро сел в неприметнуюмашину, ожидавшую его за углом. Здесь он торопливо снял форму, надетую поверхспортивного костюма, достал мобильный телефон и доложил шефу, что заданиевыполнено. Затем он рванул машину с места, чтобы исчезнуть до появлениянастоящей милиции.

Шота Джинчарадзе открыл шкафчик с химическими реактивами идостал оттуда бутылку коньяку.

– Гия, – повернулся он к Фиолетову, – возьмистаканы, вот они, у тебя за спиной.

Налив стаканы до половины золотистой жидкостью, он сел настул и посмотрел на Гошу проницательным взглядом темных глаз.

– Расскажи мне, генацвале, что с тобой происходит, вочто ты вляпался?

– Это мое дело, – Гоша уставился в стол, – ясам с ним разберусь.

– Нет, дорогой, сам ты не разберешься. Ты влез вочто-то очень серьезное, столкнулся с опасными людьми. Один ты пропадешь. Да тыи сам это понимаешь. Я твой друг, ты это знаешь. Я хочу помочь тебе. Но дляэтого я должен знать, что с тобой происходит.

Гоша поднял стакан и выпил его в два глотка. Снова поставивстакан на стол, он заговорил. Он рассказал другу всю историю, начавшуюся сразговора в бане и закончившуюся взрывом на Малом проспекте… Точнее, еще незакончившуюся. Продолжение следует, как писали раньше, публикуя в журналахдетективные романы из номера в номер.

Выслушав весь рассказ, Шота сказал:

– Как ты пьешь коньяк, генацвале! Это отличныйвыдержанный коньяк, а ты выпил его, даже не ощутив вкуса. Так можно пить тольководку, дорогой, водку, которую пьют не для удовольствия, а только для того,чтобы отключиться. Тебе нельзя сейчас отключаться: ты идешь по канату, а подтобой пропасть. Чтобы спастись от волка, ты вошел в логово тигра. Штабель –страшный человек…

– Но Муса хочет убить меня, я слышал это собственнымиушами!

– Почему ты решил, что Штабель не сделает то же самое?На его счету гораздо больше покойников, чем у твоего Мусы! Долго ли онколебался, прежде чем убил Шмыгуна?

– Может быть, ты и прав, – с тоской в голосепроизнес Фиолетов, – но что мне оставалось делать? Муса меня приговорил.

– Ты повторяешься, дорогой. Мы не должны стонать иохать, мы должны думать. Если у нас два сильных противника – единственное, чтоможно предпринять – это стравить их друг с другом. Что ты говорил Штабелю насчетаукциона?

Гоша еще раз пересказал свой разговор с авторитетом.

– Что ж, генацвале, это не так уж глупо, – Шотазадумался.

Он налил в стакан еще коньяка, поднял стакан и посмотрелсквозь него на свет.

– Не так уж глупо. Надо, чтобы Штабель тоже принял участиев аукционе. И еще: обязательно нужно узнать, кто покупатель.

– Муса собирается свести меня с ним еще до сделки,чтобы я убедил покупателя в серьезности наших намерений и подлинности картины…

Нет, ты должен встретиться с покупателем раньше. После того какМуса сведет тебя с ним, он будет за тобой следить, глаз с тебя не спустит,чтобы ты не смог договориться с покупателем за его спиной. Поэтому тыобязательно должен сделать это раньше.

– Я просил Штабеля выяснить по своим каналам имяпокупателя. Может быть, он это уже узнал… – Гоша потянулся к телефону, но Шотаотодвинул от него аппарат и достал из кармана маленький «эриксоновский»мобильник.

– Не нужно звонить с моего телефона, я не хочу, чтобыШтабель меня вычислил. А мобильник вычислить не так просто.