Через секунду его схватили за руку, заставили развернуться, и Грегор увидел перед собой Мирну. Взволнованную, будто бы испуганную, но вместе с тем и решительную.

- Грегор! - она слегка запыхалась, ее щечки налились краской, грудь быстро опускалась и поднималась, привлекая внимание к зафиксированным корсетом пленительным окружностям.

Если бы не обстоятельства, если бы не все то безумие, что сейчас вокруг них закрутилось, граф Фаулз крепко бы обнял ее, прижав к себе всем телом, нашел бы тихий, уединенный уголок, где бы они смогли, как ночью, снова попробовать на вкус их поцелуи.

Но он не был уверен, что сможет сейчас хотя бы рассказать ей о разговоре с Виолеттой. В первую очередь следовало поговорить с Бродериком. Затем с отцом. Придумать план действий.

- Ты что-то узнал? - после всего, что случилось ночью, они решили перейти на «ты» и полностью покончить с границами. Мирне нравилось не только думать о нем, как о близком человеке, но и разговаривать с ним также. Жаль, пока она не могла всецело этим насладиться - слишком много проблем все еще терзали сердце.

- Узнал, но... - он сжал губы, чтобы не сказать лишнего, чтобы придумать, как объяснить ей, почему он не может выложить все прямо сейчас.

- Тебе нужно еще с кем-то поговорить? - ее проницательность удивила Грегора. Как и то, что она и не подумала обижаться и требовать, чтобы он изменил свои планы.

Неужели она настолько ему доверяет? Святой! Он не простит себе, если подведет ее!

- Я не хочу тебя задерживать, но... Это может быть важно, - Мирна подступила к нему ближе, наклонила голову, открывая врученный Лилиан медальон, - я нашла в нем тайник, а там...

Граф Фаулз на секунду будто бы ослеп, почувствовав запах ее волос, ощутив исходящее от нее тепло. Словно бы издалека он вдруг услышал громкий щелчок, и через секунду Мирна протянула ему небольшой сосуд с белым порошком внутри.

Это заставило его тут же очнуться и сконцентрироваться. Он взял сосуд в руки и нахмурился.

- Это было в медальоне?

В ответ Мирна напряженно кивнула и чуть погодя выговорила с придыханием:

- Ты думаешь это...

- Яд? - когда он это сказал, княгиня вздрогнула.

А ведь это действительно мог быть яд. Что еще? Но зачем он в медальоне?

От объяснения, пришедшего в голову, сначала мурашки пробежали по телу, а затем в груди вспыхнул жар, мышцы наполнились энергией, и графу Фаулзу захотелось начать действовать. Немедленно.

Даже Виолетта решила, что княгиню хотят подставить. И хотя Грегору эта мысль казалась более чем вероятной, он не понимал, каким образом можно вплести во все княгиню.

Однако если Кристофа решат отравить, а в медальоне, который у всех на виду носила Мирна найдут яд...

Тут вспомнилась еще одна деталь, которой ранее граф не придал значения.

- Мирна... На медальоне была какая-то гравировка, да?

- Да, - она тут же перевернула его и показала Грегору, - «М.Г.». Лилиан сказала, что это значит «Мой граф».

- Или «Мирна Голдис»?

У нее округлились глаза от изумления. А ведь это так... Гравировка совпадает с ее инициалами! И Лилиан постоянно акцентировала всеобщее внимание на медальоне. И делала вид, будто он принадлежит княгине.

- Что это все... - у нее язык начал заплетаться, - что это все значит, Грегор?!

- Мирна, послушай меня. Внимательно, - он склонился над ней, обхватил за плечи нежно и покровительственно. Этот разговор хотелось перенести на потом. Но граф Фаулз знал, что оставить ее сейчас в таком испуге, в непонимании будет слишком жестоко, - тебе небезопасно оставаться здесь. Тебе нужно будет уехать. Как можно скорее.

- Из замка?

- Из Весмера, - различив возмущение на ее лице, Грегор поспешно прибавил, - у наших врагов слишком длинные руки. Ты будешь в безопасности только заграницей... Я думаю, что Ивтан - лучшее место для того, чтобы спрятаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ивтан? Спрятаться? - мгновение она умещала эту идею в своей голове, - а как же ты? Ты тоже поедешь со мной?

Он виновато стиснул губы, перенес ладонь с ее плеча на лицо и поцеловал в лоб. Сколько бы ни было любви и нежности в этом коротком действии, оно не пришлось княгине по душе. Ведь в нем крылся четкий ответ: «Нет, я не поеду».

- Грегор... Я только-только тебя обрела, и сейчас ты хочешь со мной расстаться? - она почувствовала, как щиплет глаза, а внутри все стягивает болью. Впервые за долгое время, а, возможно, и впервые в жизни, у нее появился столь близкий, столь дорогой человек. От одной лишь мысли попрощаться с ним становилось дурно.

- Пожалуйста, не спорь со мной и доверься мне, - не убирая руку с ее лица, прислонившись лбом к ее лбу, прошептал он, - я все тебе объясню. Сегодня же. Вечером, как только... Как только все решу, - он вздохнул, и она ощутила на лице тепло его дыхания, невольно прикрыла веками глаза, стараясь уловить и сохранить в памяти все, что она ощущала сейчас. Все, что ощущала рядом с ним, - Явик тебе симпатизирует. Он будет рад поиграть в героя и увезти тебя. Стоит только намекнуть.

Она нахмурилась и мотнула головой.

- За геройство всегда дают награду, - выговорила она неодобрительно, - и Явик вполне прямо дает понять, какую награду он ожидает от меня получить.

Грегор с трудом сдержался, чтобы не цокнуть или не закатить глаза. Ивтанец, конечно, не будет рад, если... Нет, не «если», а «когда». Когда граф Фаулз разберется со всем и приедет за Мирной. Но это проблема будущего, а им бы разобраться с настоящим. Потому он попросил:

- Пожалуйста, доверься мне. Мы все решим, но сейчас главное для тебя - уехать. И никто не поможет в этом лучше, чем Явик.

- Ты точно знаешь, что ты делаешь? - княгиня посмотрела на него строго, испытующе, но вместе с тем с надеждой и пониманием. Чудилось, она знает всего его мысли, все его чувства, его душа и его сердце полностью открыты ей, даже когда сам он едва понимает, что в них творится.

Эта маленькая хрупкая девушка имела над ним больше власти, чем он имел сам над собой. Странным образом это ощущение казалось ему самым прекрасным на свете.

Но на этот раз Грегор попытался ее обмануть. Он быстро и пылко прильнул к ее губам, таким мягким, отзывчивым к его прикосновениям, жаждущим его поцелуи, затем отстранился и заверил: