– Спасибо.

И вихрем вылетает из комнаты, не в силах смотреть ему в глаза.

50

– Валерия, сестренка.

Голос Алекса звучит непривычно мрачным и растерянным. Ее даже пугает этот его тон. Она определяет за секунду, если он выпил. Алекс практически никогда не пил. Не из принципа, он просто никогда толком не умел пить. По нему было сразу видно, если он даже просто сделал глоток вина. А если он пил больше, то, как говорила сама Валерия, он становился очень чудным. Поэтому он старался не злоупотреблять алкоголем и отшучивался, что ему достаточно вдохнуть пары, как он уже ощущает себя пьяным. Сейчас она слышит по голосу, что он выпил. Не глоток. Он пока еще не пьян вдрызг, но уже забавно растягивает слова.

– Ты выпил, Алекс?

Она звучит устало. У нее ведь такие хорошие новости, но почему-то они сейчас не кажутся ей чем-то важным, и она даже не хочет говорить об этом Алексу. Он должен быть рад, что его план сработал. Но она не может найти в себе сил обрадовать его. Потому что она сама совершенно не рада.

– Я иногда могу выпить. Как ты себя чувствуешь, родная? Как прошла его операция? Я рассказал о нашем плане Вере. Помнишь, я тебе про нее рассказывал. Я рассказал о том, что мы с тобой хотели сделать.

– Алекс…

– Да, я знаю. Я хотел. Она сказала, что я монстр и чудовище, что я хотел убить человека. Наверное, она права? Как ты думаешь? Да, конечно, ты так думаешь. Ты ведь все испортила. Ты ведь влюбилась в этого Константина, ты разрушила наш план.

Он вроде бы ее отчитывает, но, конечно, в его тоне и словах нет ни капли злости или раздражения. Только усталость. Он и отчитывает ее так просто. Наверное, потому что думает, что так надо. Он смотрит на полупустую бутылку виски и берет в руку стакан. На дне еще плещется этот неприятный напиток. Он смотрит внутрь стакана, как будто бы хочет погадать на гуще виски. Смешно звучит, забавно.

– Если бы ты все сделала так, как нужно, то у меня была бы работа. Возможно, у меня была бы женщина, которая меня вдохновляет. У меня была бы ты, и у нас была бы впереди целая жизнь. Но ты все разрушила. Теперь у меня не будет больше работы. У меня не будет больше свободы. Потому что у меня сдали нервы из-за твоего предательства. Из-за твоей трусости и того, что ты предала наш с тобой план, потому что влюбилась в этого баловня судьбы. У меня сдали нервы, и я признался во всем той женщине, которая могла бы меня вдохновлять. А она сдаст меня начальству, а те властям. Я нарушил закон. И меня будут судить. У меня не будет ни работы. Ни женщины. И меня никто не сможет навестить в тюрьме. Потому что родители будут в ужасе, а ты… а ты умрешь, сестренка. Зато твой Константин будет жить.

– Алекс, послушай.

– Знаешь, что радует? Что изобретения Алекса, эти его чертовы турникеты, теперь не будут пускать его никуда. Они будут пищать, оповещая всех, что идет нищий, который пытается прорваться к богеме.

Представляешь. Он их создатель. Он создал это дьявольски унижающее приспособление. И теперь оно обернется против него.

Валерия прикрывает глаза. Такого отчаяния в голосе своего брата она не слышала давно. Ей даже становится страшно. Она совсем не хочет говорить ему о том, что произошло. Они оба заварили эту кашу. Хотя ей очень хочется винить только его одного. Но она понимает, что нельзя больше прятаться в кусты.

– Я скоро вернусь. И мы что-нибудь придумаем. Пожалуйста, перестань пить. Отсидись дома. Не приходи в лабораторию. Пусть все утрясется.

– Все разрушено, сестренка.

– Пожалуйста, дождись меня.

Она слышит молчание в ответ, но почему-то уверена, что Алекс ее послушается. Да, он был у них мозгом. Но он все же был ее младшим братом, и когда было нужно, он ее слушался. А сейчас тот самый момент.

– Алекс, твой план сработал.

Ее слова встречает все то же молчание, и ей кажется, что он положил трубку и не слышит ее больше. Она дает ему еще пару минут и уже набирает в грудь побольше воздуха, чтобы повторить свои слова. Когда он подает признаки жизни.

– Сработал?

Его голос звучит осипшим. Он как-то в одну секунду как будто бы потерял способность говорить. Но почему ей так мерзко? Почему она злится на своего брата? Злится на этот план, злится на себя, что согласилась. Злится на то, что сейчас в номере сидит Константин, которому теперь осталось совсем недолго. От этих мыслей хочется плакать. И она тут же мысленно извиняется перед братом. Он ведь пытался ее спасти. Какое право она имеет на то, чтобы винить его в этом. Она сама согласилась.

– Сработал. Я здорова, Алекс.

Когда они разрабатывали этот подлый план, то представляли огромное количество раз именно эту ее фразу. Она даже помнит, как Алекс разыгрывал сценку. Он говорил как за себя, так и за нее. И она невольно хохотала, когда он зачем-то пищал и говорил это: «Я здорова, Алекс. Наш план сработал». Они разыгрывали эту сцену, и это было всегда как момент счастья и момент освобождения. А сейчас ее голос звучит опустошенным. Таким голосом она должна была бы объявить, что план провалился. И он не торопится ее поздравлять и кричать от счастья. Он усмехается, она слышит это даже через телефонную трубку.

– Значит, все же будет кому навещать меня в тюрьме, – мрачным голосом произносит Алекс.

Валерия прикрывает глаза.

– Это хорошие новости, сестренка. Это прекрасные новости. Значит, это все не зря?

– Ты думаешь?

– Это ведь было нашей целью. Ты здорова. И, значит, я счастлив. Жду тебя с нетерпением.

Но она слышит по голосу, что сейчас он уже не так уверен. Он кладет трубку. Смотрит на бутылку виски. И убирает ее под стол. Он улыбается. Медленно бредет в свою спальню и ложится на кровать. Он смотрит в потолок. Смеется. Ему кажется, что все это происходит не с ним. Интересно, а верил ли он вообще, что его план сработает, или это было просто отчаянием. Или ему просто хотелось, чтобы у Валерии было последнее приключение. В глубине души он с трудом представлял, как может кто-то отказаться добровольно от жизни ради незнакомки. Но ему хотелось, чтобы Валерия почувствовала вкус жизни. Чтобы она… развлеклась. Может, это было его планом. Чтобы она после всей ее боли почувствовала счастье. Но его план сработал. Его сестра будет жить. Он снова смеется. Теперь он ждет. С минуты на минуту за ним придут. И его будут судить. И Вера будет в зале суда. Она будет свидетельствовать против него. он пошлет ей воздушный поцелуй. И, быть может, она тоже навестит его в тюрьме.

51

– Ты знаешь. Я действительно был готов цепляться за эту жизнь и не лгал тебе, когда рассказывал, как сильно я хотел жить и как сильно меня удручало, что я каким-то образом получил этот чертов Вирус. Мне казалось это чертовски несправедливым. Ведь я так молод, так богат. У меня столько всего впереди. Мне казалось, что я готов жить ради каждого опавшего по осени листика. Я на какой-то момент научился видеть прекрасное во всем мире. И когда я отправил запрос в клинику, а размер моего состояния показался им достаточным для того, чтобы я получил свою вакцину, я парил в облаках от счастья.