Вэл не ответила, смотря, как два черных зверя отпрыгнули друг от друга в стороны.

Она узнала Раза сразу. Тот был значительно крупнее своей противницы, короткая шерсть была темнее, чем у Амии, но рваная рана на плече давала понять, что не все так очевидно, как могло показаться сначала.

– Вот же сучка, – стиснул зубы Зефф, глядя на стремительно краснеющую рану.

– Зефф, что ей надо? – проговорила Вэл, глядя, как мощные лапы подбрасывают тело Амии вперед. Черный зверь низко пригнулся, проскальзывая между ее лап, резким броском разворачиваясь и прыгая в сторону. Амия взвизгнула, когда Раза прижал ее всем телом к траве, сжимая в пасти мохнатый загривок.

– То же, что и всегда. Раза, – ответил Зефф, искоса посматривая на Вэл.

– Раза? – переспросила Вэл. Очевидный и нежелательный ответ.

– Ага. Все-то ей брат покоя не дает, – отрывисто бросил бородач.

– Брат, – прошептала Вэл, окончательно путаясь в мыслях.

Амия – сестра Раза? У него есть сестра? Но почему она вынуждает его нападать на себя?

Громкий многоголосый рев заставил вскинуть голову.

– Уходи! – Зефф толкнул Вэл в сторону. Она суетливо попятилась, в мгновенно охватившем ее ужасе наблюдая, как пятеро молчавших прежде мужчин, сопровождавших женщину, превращаются в неуловимо похожих на Раза и Амию тварей.

«Они все баргесты», – поняла Вэл, обрисовывая в голове полную картину.

Ну конечно. Раза же говорил ей.

Однажды став их командиром, я останусь им навсегда. Или до тех пор, пока кто-нибудь не захочет занять мое место. Таковы наши правила.

Вэл замерла, изумленная.

Стая. Вожак.

И почему она сразу не поняла? Видимо, Амия хотела лишь одного – убить своего брата и стать вожаком его стаи.

В груди родился кашляющий нервный смех. Ненасытная девка, однако же. У нее уже было пятеро мужчин – неужели ей все мало? Или дело вовсе не в этом, а в том, что пока скрыто от понимания?

Высокая фигура возникла рядом. Вэл вскинула глаза, смотря на стоявшего на двух лапах зверя с золотистой шерстью. Темные глаза смотрели не мигая. Вэл сглотнула внезапно пересохшим горлом.

– Уходи, – хрипло проговорил оборотень, но Вэл узнала измененный голос. Дэни.

Баргест. Конечно же. И такой же член стаи Раза, как и все остальные.

– Не мешай ему. Не заставляй волноваться о тебе, – прорычала Дэни.

Вэл изумленно распахнула голубые глаза, рассматривая короткую светлую шерсть.

Оборотень шагнул вперед, минуя обомлевшую девушку. Длинный золотистый хвост спускался между лап, кончик чуть подрагивал в предвкушении боя.

Вэл тряхнула головой, разбрасывая по плечам непослушные каштановые пряди; крепко зажмурилась, подождала секунду или две, а затем втянула носом воздух и медленно открыла глаза.

Она была одна среди окруживших ее оборотней. Маленький, никчемный, слабый человек среди чуждых, ослепленных поистине животной яростью тварей.

Вэл видела, как с оглушительным рычанием звери сцепились друг с другом, превращаясь в сплетенные безумием мохнатые клубки живых тел. Она больше не могла различить, где Раза, а где его противница. Мельтешение черных, серых, коричневых тел заставило мучительно вздохнуть, тщетно пытаясь унять дурноту.

Сверкнули острые белые клыки, веером разбрызгивая алую кровь, и Вэл шагнула назад. Затем развернулась и исчезла меж стволов деревьев.

Вэл шла бесцельно, продираясь сквозь кусты и деревья, то и дело получая по лицу колючими ветвями. Она двигалась вдоль берега, не имея в голове ни единой разумной мысли. Все ее существо отталкивало суровую реальность, не желая обнажать уязвимое сознание перед окружающими ужасами.

Сказка стала былью, только вот никто не просил об этом.

Вэл ощутила горечь во рту и сплюнула под ноги.

Нужно убираться отсюда. Из этого долбанутого зверского мира, где насилуют и убивают на потеху публике, где правят совершенно немыслимые законы, где никто не ценит жизнь ближнего и где власть имеет лишь сильный.

Вэл поморщилась, вспоминая наставления Янисы.

Заткнись и подчиняйся, пока угодна.

Неужели Яниса действительно думала, что Вэл смирится с творящимся кругом дерьмом и примет этот мир? Неужели она предполагала, что у Вэл совсем не осталось гордости и здравомыслия, чтобы склониться перед тем, для кого она была лишь новой забавной игрушкой?

Звериный вой, протяжный и полный боли, раздался за спиной. Она тут же остановилась, упираясь взглядом в лежащую под ногами прелую листву.

В груди стало больно; Вэл глубоко вздохнула, проклиная себя, и обернулась.

Они там, все они. И Раза, бесконечно желанный и нужный, и Зефф, ставший за короткий промежуток времени невероятно близким, и Кара, суровый и невзлюбивший ее, но каждый раз оказывающийся рядом, когда того требовали обстоятельства, и все остальные, всегда относившиеся к ней доброжелательно.

И даже Дэни, катись она в пекло! Они там, и черт знает, что с ними происходит.

– Вот же дерьмо! – в сердцах выругалась Вэл, ступая назад.

Показать свое геройство у Вэл не получилось. Впрочем, это не особо расстраивало. Скорее наоборот.

Она прекрасно понимала, что в поединке с самым слабым противником, будь тот в шерсти и с клыками, у нее было бы ничтожно мало шансов на победу.

Вернее, их бы не было вообще.

Затухающий костер дымился, забытый в пылу драки. Вэл с грустью увидела разбросанные вокруг вещи дозорных. У ее ног валялись коричневые штаны Зеффа, испачканные подошвами кинутых сверху сапог, а немного дальше – светлая куртка Рама, удивительным образом сложенная будто для уборки в шкаф.

Нехитрые припасы, которые мужчины собрали в поход, невероятно, но уцелели, и Вэл с зародившимся внутри удовлетворением отметила, что свежая свинина сейчас пришлась бы как нельзя кстати.

Смешно, но Вэл вполне могла думать о еде. Желудок, как будто отзываясь на мимолетные мысли, недовольно заурчал.

«Война войной, а обед по расписанию», – хмыкнула Вэл и направилась к костру.

– Жива-здорова и сбоку бантик? – громыхнул Зефф, оборачиваясь.

– Ага, – кивнула Вэл, наклоняясь и кидая бородачу видавшее виды нижнее белье.

«Надо заставить его купить новое», – с необъяснимой теплотой подумала она и тут же чуть не рассмеялась своим мыслям.

Докатились. Материнская забота, что ли, просыпается?

– Где они? – поинтересовалась Вэл, смотря за спину Зеффа. Странно было глядеть на голых мужчин, сгрудившихся вокруг чего-то массивного и темного, грудой лежащего на земле.