— Ну, ты чего прощанье-расставанье затеял? Что, вот с этого места прямиком на севера почешешь? — улыбнулся я. — Даже не отужинаешь?

— Гм… — улыбнулся и купец. — И в самом деле, я разговорился. А все потому что по душе ты мне пришелся. Даже расставаться неохота.

— Так и не обязательно…

Мысль пришла, как всегда, неожиданно. У меня какая цель на ближайшее время? Правильно, денежек срубить на обустройство будущего фамильного гнезда. Поскольку даже королевский патент не поможет мне ни превратить деревню в острог, ни накормить своих арендаторов, наемников и подсусидков. А где мне только что посулили заплатить сторицей? Правильно, в Новгороде. «Значит нам туда дорога, значит нам туда дорога. Новгородская улица на север нас ведет…»

Новгородец не стал переспрашивать, а лишь выжидающе смотрел. Ждал. Сказалась купеческая выучка: не торопись показывать заинтересованность — не поднимай цену. Пришлось продолжить самому.

— Да вот, подумалось… Столько лет живу, а севера не видел. То времени нет — как говорится в Писании: «Довлеет дневи злоба его». То путь указать некому… А сейчас, я как бы не занят ничем особо, и спутник хороший, надежный рядом. Так, может, это судьба? Стоит ли противиться? Долго до Новгорода добираться?

— Долго… — вздохнул Сергий. — Пешком путь неблизкий.

— Ну, с этим как раз проблем нет, — утешил я купца. — Мои воины конные. И с заводными. На всю вашу братию, конечно, не хватит. Но тебя и еще пару-тройку, кого посчитаешь нужным, в седла посажу.

— Вот спасибо… — обрадовался купец. — Я уж и сам хотел тебя об одолжении просить. Никого не надо. Вьючные кони самим понадобятся, чтоб подолгу в пути не ждать. Да и не к спеху им. Это лишь меня долг понукает. А им, что летом, что осенью… без разницы.

— Еще лучше. Ну, так как? По рукам? Возьмешь с собой?

— Окажи честь, атаман…

Не знаю, как насчет осталось ли что-то от ужина, но от бивака, на полверсты разносились ароматы вскипевшей юшки. Аж слюни потекли.

— Атаман вернулся!

Мелисса выметнулась вперед с радостным криком, только руки для объятия не распростерла. Остальные чинно поднялись и поклонились руководству. А то… я ж им это… отец родной или где?

— Разве можно так пугать… — девушка похоже и в самом деле испереживалась вся. Личико бледное, под глазами темные пятна от бессонной ночи, а сама так и сияет. — Как бабахнуло — земля вздрогнула… думали, монастырь завалился.

— Да не… это мы немного пошумели.

— Знамо дело, — улыбнулась монахиня. — Я так сразу и сказала. «Готовьте кулеш, хлопцы. Вскоре наш атаман заявится. Без него этот «Бах!» не обошелся. А раз — так, ждите с возвращением»

— Ну, рассказывайте, рассказывайте… — не сдержали любопытства спутники. — Как ты этих горемык из полона освободил, уже наслышаны. А об остальном лишь догадываемся.

Пришлось уважить честную компанию. Честно разделив разговор и трапезу на двоих, мы с Сергием пересказали свои приключения. Я — сокращая, купец — расписывая. Так что в целом получилось близко к сути.

— И ты все еще сомневаешься, что избран? — спросила Мелисса, отводя меня за руку подальше, вглубь рощицы. — Вот скажи честно, много ты знаешь воинов… да что там воинов — рыцарей… которые способны одним деянием прекратить трехлетнюю войну между двумя королевствами?

Возможно, я и нашел бы, что ответить, но задавая умные вопросы, девушка одновременно распустила шнуровку на моих штанах и опустилась на колени.

— Эй, ты чего? Я же… — попытался перенять инициативу.

— Молчи… После битвы воинам надо. Я знаю… Нас учили… — невнятно пробормотала снизу монашка, продолжая затеянное. — Расслабься… А то ты впрямь закаменел, как изваяние самого себя…

Все дальнейшие слова были излишними. Мелисса знала что делает. Таки да, мне это было нужно… И не один раз.

Глава одиннадцатая

Старик приближался неуверенно. Пугливо оглядываясь и постоянно кланяясь всем, кто попадал в его поле зрения. А когда увидел меня — пал ниц и распростерся, словно кающийся грешник перед Престолом.

— Ты чего, отец? — я даже растерялся. Подал знак, и два нукера подскочили к старику, ловко поставили на ноги и даже сумели, как бы невзначай, халат (рваный, потрепанный) отряхнуть от пыли и туже перепоясать обрывком измочаленной веревки.

— Ваша милость, не велите казнить! Дозвольте слово молвить! — попытался снова бухнуться в ноги старик, но воины удержали.

— Говори… — неожиданная ситуация так напоминала фарс, что я даже злиться начал. Впрочем, какая разница, как ведет себя очередной непись. Главное, чтобы квест выдал интересный. А еще лучше — цепочку.

— Известие у меня для вас… — старик снова боязно оглянулся, будто ждал нападения. — Дозвольте ближе подойти, чтоб не кричать на всю степь.

На мне добротный доспех крылатого гусара миланской работы, нукеры держат старика под руки — вроде, помогают, а сами бдят и любое лишнее движение пресекут в самом начале.

— Подведите… — подаю знак телохранителям. Мелисса и Немой тут же стают по обеим бокам от меня, готовые грудью закрыть от любой опасности. И это не фигуральное выражение, были уже прецеденты. Монашке не довелось рисковать своими прелестями, а вот у Ивана имеется шрам на правом плече. Принял в себя метательный нож одного атамана разбойничьей ватаги, что будто бы пришел оговаривать условия сдачи.

Оказавшись в шаге от меня, старик почувствовал себя увереннее. Во всяком случае перестал вертеть головой и вздрагивать от каждого шороха.

— Ваша милость, прошу простить ничтожного, но я должен передать вам слова одного господина, ослушаться которого не смею.

— Кто таков?

— Я не знаю… но… поверьте… лучше вам меня выслушать. Хотя бы ради моих внуков.

— Ладно… — пожал я плечами. — Если ради внуков.

— Но, сперва, заплатите… — в глазах старика на секунду блеснуло что-то неприятное. Видимо, он тоже это понял, поскольку залебезил пуще прежнего. — Это он так сказал. Передай, мол, слово в слово, но не продешеви. Золотой проси, не меньше… Простите, ваша милость. Не корысти