— Что? — снова стал искать саблю Заглоба, правда, существенно понизив голос. — Пан, может, считает меня трусом. Которого может испугать какой-то швед? Пан видит эту дырку в голове? — шляхтич ткнул себя в лоб. — Видишь дырку? Довольно будет, если скажу, что ее мне евнухи в серале тамошнего паши пробили.

— А говорил, что пуля разбойничья! — напомнил Логинус.

— Говорил? Правду говорил! Всякий турчин — разбойник. Господь не даст соврать! — нашелся Заглоба. — Так что не уродился еще лотр, способный испугать Яна Заглобу! И если есть на свете нечто, способно привести меня в дрожь, так это известие, что в обозе закончились вино, мед и горилка!

— Не закончились, пан! — засмеялся я. — Держи, — протянул шляхтичу другую флягу. Ту самую, которая досталась мне от чародея-пасечника. — Не сомневайся. Мед. Натуральный. Десятилетней выдержки.

— Десятилетней?.. — с явным усилием, спрятал за спину руки Заглоба, еще и для верности отступил на пару шагов. После чего пояснил. — Не сдержусь. Выпью… А мне сейчас трезвая голова нужна.

— Что так? — поинтересовался Логинус. — Неужто пана Яна в разведку послали? То-то, я гляжу, одежка на тебе с чужого плеча. И далеко не царского… Но почему тебя? Помоложе никого не нашлось?

— Я бы попросил… — возмутился шляхтич. — Что за намеки? Молодых в войске хоть пруд пруди, а вот где умных взять? Даже среди нас чет… пятерых… — поправился, поскольку к компании как раз подошел новгородец, — и то, едва парочка сыщется. Но… — продолжил спустя мгновении уже гораздо миролюбивее, — пан угадал, я и в самом деле не в разведке. Тут другое... Надо панну Елену спасать.

— Курцевич? — уточнил я. — Так она ж, вроде, в Розлогах. Или татарва по своему обыкновению, союзнический договор нарушила и на хутор напала?

— Не татарва, — вздохнул Заглоба. — Хуже… Богун.

— Не понял?

Вообще-то, «Огнем и мечом» я читал. И фильм видел… Так что в объяснениях не нуждался. Но по игровым законам, не задав нужные вопросы, не получишь квест. А именно он сейчас замаячил передо мной, как Колобок на носу лисы.

— Ведь полковник влюблен в панну Елену? Какая же угроза для нее может от него исходить?

— В том-то и беда, — вздохнул шляхтич и повторил. — В том и беда… Как узнал казак, что Курцевичи решили Елену за Скшетуского отдать, черт в него и вселился. Налетел на хутор со своей ватагой. Курцевичей перебил, как предателей, а панночку выкрал. И завез невесть куда. Уж как мы бедняжку не искали — пропала, будто в воду канула. Тьфу, тьфу, тьфу…

— И какое отношение к поискам девицы имеет пана маскарад? — вполне логично поинтересовался Шпычковский.

— К Богуну иду… Казак мне… вернее жизнью обязан. Может, один раз и пронесет. А уж будучи рядом, что-нибудь да узнаю. А, может, и вы со мной? Богун, хоть и скор на расправу, но рыцарского гонора. Сгоряча всем головы рубить не станет. Особенно, если наплести ему что-то подходящее.

(Внимание! Вам предложено принять участие в судьбе Елены Курцевич. Вы согласны? Да/Нет? Задание репутационное, по результатам возможно изменение в отношениях с персонажами Ян Скшетуский, Иван Богун и фракцией Речь Посполитая)

— Рассказ о том, как была сорвана облога шведами монастыря в Ченстохове сгодится?

— Монастыря? — переспросил Заглоба и дернул себя за ус. — Гм… Такого даже я бы не выдумал. А что? Вполне… Если не поверит — пусть скачет проверять. А пока его в стане не будет, мы каждый закамарок проверим. И если панна Елена там — найдем. Чай, не иголка в стогу. Спрятать девицу среди сотни казаков так, чтоб никто о ней не прознал — куда сложнее. Добро. Уговорили. По рукам. Беру вас с собой.

Пан Заглоба приосанился так, словно не он только что просил помощи, а мы слезно умоляли у него разрешение влезть в чужие дела. М-да… Колоритного персонажа придумал Сенкевич. Если этот НПС даже сам по себе так здорово играет.

— Спасибо. Не подведем…

— А мне, может, удастся обет исполнить… не дожидаясь путешествия в заморские страны… — грустно прибавил Логинус Подбипента и так тяжело вздохнул, что даже Заглоба не стал шутить по этому поводу.

* * *

— Стало быть, расстаемся… — расстроено произнес новгородец. — Жаль.

— Если только ты не передумаешь.

Купец вздохнул и мотнул головой.

— Извини, атаман. Ты человек вольный, можешь поступать, как велит рыцарский долг. А я — связан такими клятвами, что не только ради чужой девицы, ради собственной дочери не задержался бы в пути ни одного лишнего дня.

— Серьезно у вас… — удивился я. — Прям, не торговый город, а какая-то осажденная крепость.

— Так оно и есть, — пожал плечами купец. Мол, ничего странного не вижу. —Чем прибыльнее торговля, тем богаче мы живем. А чем богаче Город, тем больше вокруг охочего до легкой наживы люду вьется. И если не беречься, не быть все время на стороже — налетят, аки волки голодные на стадо, и не просто ограбят — опьянев от крови, вырежут всех. От мала до велика. Тем славен и силен Новгород, что жители его не просто горожане, собравшиеся внутри каменных стен, а одна семья, один род. И каждому наш Великий Господин не хозяин, а отец родной. За которого и помереть не страшно, и убить не грех. А потому, еще раз извини, атаман, но если ты решил заняться спасением панночки, наши пути расходятся.

(Новгородский купец Сергий покидает ваш отряд)

— Что ж, — обнял на прощание купца. — Значит, не судьба. Ну, да ничего. Как ты говорил? Земля круглая. Увидимся еще…

— Кто ж такую глупость сморозил? — хмыкнул пан Заглоба, и словно для проверки, топнул. — Круглая… Эка, сказанул… Умеют же… А мне, чтоб так брехать, столько и не выпить.

— Ну, положим, это вопрос спорный. Но проверять не станем, — усмехнулся я, вспомнив анекдот про слона и вагон апельсинов. — Лучше расскажи нам еще раз о Елене.

Проводив отряд новгородцев, мы сидели у костра, дожидаясь нехитрого завтрака, решив