– А что? – заинтересовался Койел. – Волнуешься за меня?

– Разумеется! – подтвердила я. – Ты же мой друг.

– Да не друг я тебе, – снова разозлился Койел. – Как ещё объяснить?

Он вдруг схватил меня за плечи, потянулся губами… и поцеловал Дэпа в живот.

– Дэп носить, – ухмыльнулся Дэп и закинул вервульфа на плечо. – Волк говорить!

– Ладно, – обречённо согласился Койел. – Вон туда иди.

– Вот, – подытожила я, заботливо поправляя одеяло на постели бледного Земко, – так и получилось. Будешь ругать?

– Буду, – сурово проговорил единорог. – Ты теперь моя жена, все проблемы стали общими.

– Кстати, об этом, – поёжилась я. – А правда, что после настоящей свадьбы мне придётся уехать на Белую гору и разорвать связь со всеми друзьями?

– Конечно, – спокойно кивнул он и внимательно посмотрел на меня: – Ты сомневаешься, что любишь меня?

– Нет, – поспешно ответила я и неохотно добавила: – Но, признаюсь, мне не нравится такое суровое условие. Зачем это?

– Таковы правила, – ровно ответил Земко. Помолчал минуту и тихо пояснил: – У тебя есть ещё три года, чтобы проверить свои чувства, Найка. Если по окончании академии ты всё ещё будешь любить меня, то пойдёшь на гору. Если же Вемуд прав и всё это лишь моя проклятая магия, то…

Он замолчал и, сжав губы, отвернулся. Мне стало не по себе, я осторожно коснулась его руки:

– Земко, прошу, объясни, зачем так сурово? Разве нельзя будет жить, как все? Зачем тогда эти баттлы? Даже если меня заметят и пригласят на работу…

– Тебе не нужно будет работать, – раздраженно перебил Земко. – Достаточно быть моей женой, я обеспечу тебя. Твои родители получат хороший выкуп, брат – отличное предложение в хорошую фирму. Я устрою всё наилучшим образом. Ты станешь моим миром, а я – твоим. Только так.

– Сурово, однако, – проворчала я.

– Или, – Земко царапнул ревнивым взглядом, – ты всё ещё ощущаешь запах Койела?

Я замерла на миг, вспомнила их перепалку в домике человека и решила быстро сменить тему:

– Кстати! А что у тебя за штука во лбу светилась? Это же мне не примерещилось?

– Найка, – неожиданно рассмеялся Земко и болезненно поморщился. – Я же единорог…

– Так рог есть! – удовлетворённо кивнула я. – А почему раньше его не видела?

– И не должна была, – хмыкнул Земко. К моему удивлению, на щеках его заиграл лёгкий румянец. – И лучше не упоминать об этом на Белой горе…

– Погоди, – изумлённо перебила я. – Ты что, – недоверчиво покачала головой, – предлагаешь солгать? Тот, кто всегда сам требует наказания за меньший проступок?!

– Если тебя не спросят, – ещё сильнее смутился Земко, – то лучше об этом не говорить. Неженатые единороги не имеют права пользоваться силой рода. Это очень серьёзно. В худшем случае от меня отрекутся.

– О-о, – озадаченно протянула я. Похоже, то, что Земко сделал, чтобы привести меня в чувство, карается очень жёстко, и единорог действительно мучается от ощущения вины. Решила помочь и, обхватив его руку, проговорила: – Но мы же были женаты к тому моменту… Значит, ты ничего не нарушил.

– Но этот брак недействителен, – возразил Земко.

– Кто сказал? – приподняла я брови. – Лично я не слышала, чтобы его аннулировали. Я всё ещё считаюсь твоей женой.

Про себя отметила, что с единственным исключением: не хочу запираться на Белой горе. Даже мысль об этом холодит мне сердце. Но вслух ничего не сказала, зачем расстраивать Земко? Тем более что впереди ещё три года, чтобы смириться с необходимостью.

Единорог, казалось, вздохнул с некоторым облегчением, даже улыбнулся:

– Ты права. Пока брак не аннулирован, мы считаемся женатыми.

– А если так, – хитро покосилась я и наклонилась, – покажи его!

– Найка! – нахмурился Земко. – Это не игрушка.

– Ну пожалуйста, – теребила его руку. – Я не разглядела ночью. Хочу посмотреть при свете! Ну покажи!

– Кхе!

Мы с Земко вздрогнули и обернулись к входу, где в дверях стоял вервульф. Щёки Койела подозрительно порозовели, желваки так и дёргались. Избегая смотреть на нас, сурово проговорил:

– Скоро баттлы. Нам пора.

Земко окинул напряжённым взглядом его накачанный торс, забинтованное плечо и раздражённо заметил:

– Рубашку не собираешься надеть?

– Не налезает, – хмуро отозвался Койел и криво усмехнулся: – Что, боишься, что Найка снова ощутит мой запах?

– Боюсь, – холодно ответил Земко, – что тебя на баттлы не допустят. Надень мою футболку.

– Видимо, в окровавленной дырявой футболке меня допустят? – ехидно уточнил Койел.

– Мне принесли чистые вещи, – спокойно парировал Земко. – Возьми вон в той стопке, на подоконнике. – Посмотрел на меня с улыбкой: – Удачи на баттлах! Если справишься… – Кивнул, чтобы я наклонилась, и, щекоча нежными губами моё ухо, прошептал: – Если справишься, покажу.

Коейл, ворчливо натягивая широкую футболку, недовольно вышел из палаты, а я быстро чмокнула Земко в щёку и сорвалась с места. Я и раньше была настроена победить, а теперь готова разбить все ловушки, пройти все лабиринты, одолеть любые препятствия!

– У тебя ведь больше нет проблем со второй ипостасью? – уточнила я у вервульфа, намекая на зелье.

– А у тебя? – едко вернул мне вопрос Койел.

Я счастливо улыбнулась и мысленно обняла Дэпа. Как же здорово, что он вернулся! Что бы там ни понамешал Душан, зелье больше не блокировало мою вторую ипостась, и милая магическая лисичка канула в небытие… К огорчению верфоксов. Урвук мрачно пинал невезучий холмик, Котир раздражённо листал буклет очерёдности баттлов, а Денор каждую минуту подходил и уговаривал передумать. Если соглашусь, лисы клялись защищать меня от всего на свете, а сам Денор обещал даже жениться. Мой ответ про единорога он предпочёл не услышать. Рассказ Вемуда о чернобурой лисичке так потряс рыжую троицу, что они никак не могли успокоиться.

– Найка, не понимаю, – наконец высказался Урвук. – У тебя была возможность стать нормальной, почему ты снова превратилась в монстра?!

Иронично покосилась на парня и вдруг поняла, что хотя мы ровесники, я сильно повзрослела за пару месяцев. Словно на год старше их стала. Ощущая себя мудрой, похлопала его по плечу и серьёзно проговорила:

– У меня была возможность остаться фальшивой лисой и казаться нормальной, но я выбрала быть собой. Пусть кажусь монстром, но зато я нормальная.

Он долго смотрел на меня, а потом вздохнул и отвёл взгляд:

– Тич Душан так старался помочь тебе, а ты подставила его. Из-за твоего упрямства нас теперь сопровождает этот…

С недовольным опасением покосился на довольного происходящим и лучащегося от осознания собственной важности Ровьюра. Я знала, что стандартные не особо жалуют нашего декана, но прямо сказать боятся – яд тайпана ужасно силён! Стоит ли говорить, что лисы были чрезвычайно недовольны и винили во всём меня. И в том, что не позволила Душану ставить на себе магические опыты, и в том, что «настучала» о проделках декана фоксфака ректору Гшану.