застывшим среди этой вселенской пустоты величественно раскинув свои крылья, золотым двуглавым орлом. Во мне не было страха перед этими взглядами. Сила их духа словно вливалась в меня наполняя каждую клеточку моей души и разворачивалась огромными крыльями за моей спиной. Как двуглавый орел на знамени пытался закрыть своими крыльями вселенную от нависшей над ней опасности, так и я этими крыльями пытался укрыть, защитить людей, доверивших мне свои судьбы.

Десятки дронов вились вокруг словно мошкара, выбирая удачный ракурс и освещение. Они вели прямую трансляцию и сотни тысяч разумных следили в прямом эфире за всем что происходило в этом зале.

Владимир Владимирович произносил речь о свободе, новом начале и бескрайних возможностях, но я его не слушал. Меня захлестнуло чувство нереальности происходящего. Я почувствовал себя героем легенд или фантастического романа. Бывший раб, что смог выжить один на разрушенной станции. Ограбленный и обвинённый в пиратстве, брошенный в тюрьму на пожизненный срок. Наемник, лабораторная крыса и безутешный муж и отец. Тот, кто превозмог, не сломался и смог обрести друзей и соратников. Вознесённый на лезвиях их кровавых клинков на вершину власти. Прекрасный сюжет, но я не в романе и это не кино со счастливым концом.

Перед глазами всплыли лица тех, кто не дожил. Гордый ангел Татьяна, застенчиво примеряющая подаренный мной пилотский комбинезон, что не стеснял ее белоснежные крылья. Мудрый Старик, жующий баланду за столом на против и терпеливо объясняющий мне прописные истины. Братья Ван и Кор, древние воины прошедшие сотни сражений, но словно дети, ведущиеся на подначки Ивана. Они оба пожертвовали своими жизнями для того, чтобы я оказался в этом зале. Родион и Федор, что так и не смогли покинуть Варяга и ушедшие со своим детищем к богам пустоты.

На глаза навернулись слезы, но я не дал волю эмоциям. Казавшаяся бесконечной речь закончилась и Кетана водрузила на мою голову серебряный обруч с крупным кроваво-красным кристаллом искина замаскированного под драгоценный камень. Символ власти выглядел откровенно невзрачно если не знать, что скрывается внутри. Мне при поддержке Сашки и Аркадия пришлось немало попотеть чтобы обойти протоколы защиты РППО-6. В конечном итоге у нас получилось завязать управление остатками систем планетарной обороны на этот невзрачный девайс. Да от нее осталось не так и много после орбитальной бомбардировки роем полюсов планеты, но мы пытались восстановить все что возможно. Спаять вместе системы джоре и технологии содружества. Задача не из легких, но как говориться вода камень точит. Да и не стоит забывать о древних кораблях, одно их наличие способно остудить многие горячие головы. И потерять над всем этим контроль, в случае если я не вернусь из Центра, было бы глупо. Не стоит повторять ошибки предков.

— ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРАТОР!!! ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРАТОР!!! ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИМПЕРАТОР!!! — громовыми раскатами пронеслось под высокими потолками конференц зала на великом и могучем русском языке.

Глава 24

Тамбур у шлюза был небольшим и собравшимся в нем людям было тесновато.

— Зря ты командир не берешь нас с собой! — пробурчал Иван обижено.

— Старпом не начинай, мы это уже обсуждали — парировал я уже не первый раз.

— Ладно — смерился он с моим решением и протянул руку — ты там не рискуй попусту. Если что не так, лучше возвращайся, сами справимся без всяких там Джоре и Центров. Чай не впервой вставать с пола и бить морду супостату который уже празднует победу.

— Хорошо — согласился я, пожимая его лопатообразную ладонь — договорились.

Я перевел взгляд на стоявших в обнимку Сашку с Лизкой. Похоже спелись наши биоандроиды и чем это закончиться не понятно. Я сам создавал их тела и прекрасно знал возможности, но эксперимент с морфарием прошел немного не так как ожидалось. На финальном этапе морф материал вышел из заскриптованных параметров и растворился в носителях, перестав откликаться на направленные ПСИ-импульсы. При этом все регенерационные функции сохранились. Так-что, чем черт не шутит, как -бы к моему возвращению они маленьких биоандроидиков не наделали.

Сашка тоже протянул мне ладонь.

— Дядь Леш возвращайся, мы будем тебя ждать! — произнес он, прижимая рыжую к себе еще сильнее и как-бы говоря за обоих.

— Вернусь Саня, не переживай — ответил я на рукопожатие — а ты пока меня не будет, не дури. Никаких экспедиций, экспериментов, гонок в астероидных полях и мордобоя с космодесантниками!

— Дядь Леш! — возмутился он — Че ты со мной, как с маленьким!

— Не дядьлешкай! — свел я хмуро брови — Знаю я тебя. Сплоты с тобой на спарринги уже не встают, так ты да аграфов доберёшься, а у них ЧСВ до небес и тонкая душевная организация. Уши надеру! Понял!

Парень насупился как хомяк на крупу.

— Не ссы командир! Я присмотрю за этим обалдуем! — произнесла сквозь звонкий смех Лиска и отвесила парнишке звонкий подзатыльник.

Сашка окончательно превратился в помидор, заливаясь краской. Мне оставалось только удивляться их прогрессу.

— Рыжая! Будешь мне малого обижать, хвост оторву! — погрозил я ей пальцем.

Та, тут же юркнула за Сашкину спину и показала мне язык.

— М-М-М!

Мы дружно расхохотались.

— Владимир Владимирович будь добр присмотри за этой бандой в мое отсутствие — попросил я протягивая ему руку.

— Не волнуйся Алексей присмотрю — ответил он, пожимая мою ладонь.

Кетана все это время молча стояла в сторонке. В тамбуре повисла не ловкая пауза.

— Ладно Алексей «ни пуха, не пера», не будем вам мешать.

Произнес и вытолкал всех из тамбура.

— К черту — ответил я, когда за ними уже закрывалась дверь.

Кетана подошла и обняла меня уткнувшись носиком в шею. Моя гордая воительница не позволила себе слез, но я чувствовал, как трудно ей сдерживаться. Мы простояли молча пару минут, прежде чем она тихо прошептала:

— Леша обещай мне, что ты вернешься?!

— Я вернусь! Не волнуйся Котенок! Все будет хорошо! — пообещал я, переступая через себя.

В душе сейчас скребли не кошки. Ее рвали когтями драконы, но разве я мог ответить по другому. Коротки поцелуй обжог губы.

— Хорошо, иди. Мы будем тебя ждать — прошептала она и положила руку на свой живот.

Я кивнул, активировал шлем и на деревянных ногах развернулся, делая шаг в шлюз. Гермостворка закрылась, отсекая меня от взгляда Кетаны. Никогда не умел прощаться. С тихим