в последний момент, дернул в сторону.

Недостаточно быстро — я успел спустить курок, и алые глаза на красном лице удивленно расширились, раз, второй.

— Тыыы… — это был уже не голос разумного существа, а шипение ядовитой змеи.

Сильнейший удар прилетел по шлему, меня отшвырнуло в сторону, забрало со скрежетом впечаталось в пол. В следующий момент на меня навалилось тяжелое, мощные ладони стиснули мое горло, а я попытался вжать голову в плечи, откатиться вплотную к стене, чтобы ему было неудобно.

Я же ранил его! Почему он не слабеет?!

Но Равуда давил так, словно не было у него никаких ран, сжимал пальцы изо всех сил. Что-то издавало равномерные звуки «плак-плак» внутри черепа, и мне казалось, что это ломаются мои позвонки.

Перед глазами начало темнеть, и тут я ухитрился извернуться всем телом, колыхнулся вбок.

— Стой, нет… — голос кайтерита прозвучал уже не так, как раньше, а намного слабее.

Я вдохнул полной грудью, отпихнул Равуду ногой, и ощутил, что по ней, проникая в щели, течет нечто теплое: ага, кровь! Он отшатнулся, попытался ударить меня по лицу, но промахнулся, и только потерял равновесие, вынужден был опереться о стену, практически вцепился в нее.

Пока он выправлялся, я отполз в сторону на заднице, вновь схватил автомат.

— Убью! — прорычал кайтерит с ненавистью, и пошел на меня. — Сдохнешь!

На этот раз я буквально видел попадания: отверстия возникали в бронезащите у него на животе, одно, второе, третье. Равуда содрогался, но продолжал шагать, словно неуязвимый Терминатор, вот только все медленнее.

Но когда пуля пробила ему горло, он зашатался и остановился.

— Нет, не я, — сказал я, и мой враг, чуть ли не первый в мире Гегемонии, упал на спину, тяжелый грохот прокатился, как мне показалось, по всему зданию.

— Неплохо, — сказал заглянувший в коридор Дю-Жхе. — А там у нас все разбежались. Стрелка на крыше мы угомонили. Только…

— Что? — я должен был радоваться, ликовать, но почему-то не ощущал ничего.

Наверное потому, что отучился переживать за себя, переживал скорее за дочь с женой, а вот им я пока не помог.

— Тут со всех сторон их приятели. И скоро они будут здесь.

Глава 16

«Приятели» Равуды явились прежде, чем мы успели выбраться из дома.

Откровенно говоря, я не ожидал от них такой прыти, думал, что мы спокойно уйдем. Но то ли командир у них был очень толковый, то ли происходило какое-то плановое передвижение частей.

Но по нам начали стрелять одновременно с севера и востока, со звоном вылетело разбитое окно.

— Дело швах, — буркнул я, пригибаясь. — За мной!

Особняк мы оставили за спиной, нырнули в узкий переулок между двумя одинаковыми зданиями: здесь четырехэтажки стояли в шахматном порядке, и между ними приходилось лавировать. Во тьме над нами с ревом прошел самолет, потом еще один, и явно не аппарат с трибуном Атхайно на борту.

— Вот они! — донеслось из темноты, и среди домов показались чужие бойцы.

— Ходу! — рявкнул я, и мы побежали.

Вступать в бой мы не могли, слишком уж мало нас было, единственный шанс оставался в скорости, в том, чтобы максимально быстро покинуть зону под контролем Внешних секторов. Любая остановка, любая задержка снижала наши шансы выбраться, да к тому же грозила ненужными потерями.

Мы неслись среди припаркованных автомобилей, так непохожих на наши земные. Перебирались через невысокие изгороди, шлепали по лужам и огибали воронки посреди мостовой.

Наша цель, очередной вход в подземелья, неуклонно приближалась.

Мы выскочили на широченный проспект, и на другой его стороне обнаружились два танка. Зашевелились башни, поползли в нашу сторону дула, и никакого «Ложись!» не понадобилось, все попадали наземь самостоятельно, шлепнулся и я, больно ударившись подбородком.

Громыхнул выстрел, в доме за нашими спинами возникла дыра, и боевые машины со скрежетом поползли в нашу сторону.

— Что делаем? — спросил Ррагат так буднично, словно речь шла об уборке территории.

— Драпаем, — отозвался я. — Вперед! Прямо на них!

Танки — штука хорошая, но особенно они хороши в том случае, если рядом с ними пехота. А тут никто не мешал нам подобраться к ним вплотную, и если бы у нас было хоть что-то, кроме автоматов, то мы могли бы даже уничтожить эти грохочущие, опасные штуковины.

Когда мы ринулись в то, что выглядело самоубийственной атакой, один из танков притормозил. Второй пальнул еще раз, но снаряд прошел мимо, разрушил еще что-то, но вреда нам не причинил.

Мгновением позже мы пронеслись мимо боевых машин.

— Вот тебе, ха-ха! — не удержался Макс, и пнул одну из гусениц.

Они начали разворачивать башни, чтобы садануть нам вслед, но медленно, слишком медленно. Ботинки наши простучали по очередному тротуару, прочавкали по мягкой земле, и мы очутились за углом, вне зоны обстрела.

И столкнулись лоб в лоб со спешившими нам навстречу чужаками, скорее всего той пехотой, что должна была поддерживать танки, но в обычном военном бардаке отстала и потерялась. Времени не нашлось даже на то, чтобы отдать хоть какой-то приказ, я буквально врезался в щуплого парня.

— Что?! — только и сказал он.

Я ударил его прикладом в голову, перепрыгнул через упавшее тело, снес выстрелом еще одного. Рядом кто-то взревел так, что позавидовали бы все хищники брианских лесов, тонко вскрикнула одна из девчонок.

— Не останавливаться! Дальше!! — завопил я, надеясь, что хоть кто-то меня услышит.

До спасительного входа в подземелье осталось всего пятьсот метров… если он открыт!

На меня кинулись сразу двое, я уклонился он чужого выпада, и сам врезал по забралу, чтобы оно разбилось. Треснуло, мой противник схватился за лицо и упал на колени, зато второй ухитрился засветить мне в бок, но броня смягчила удар, я ощутил лишь несильный толчок.

Драка боевых роботов, твою мать!

В ответ я просто выстрелил ему в пах — опытный боец даже в рукопашной не забывает об оружии, а вот необстрелянный мигом выкидывает его из головы, переходит на кулаки и едва ли не зубы. Он взвыл, я отпихнул стоявшего на коленях, и бросился дальше, вперед, только вперед.

Схватка закончилась, едва начавшись, и наверняка мы в ней кого-то потеряли, но кого именно, я узнаю потом.

Сейчас нам нужно убраться с этого бесконечного, погруженного во тьму поля боя.

Эти пятьсот метров мы преодолевали точно очень суровую полосу препятствий. Сначала прятались в подъезде, выжидая, пока мимо пробегут очередные недружелюбные вояки. Потом около сотни метров ползли от одной разбитой машины на другой, и сердце сжималось всякий раз, когда в вышине проходил очередной