Денис набрал номер, данный лаборанткой, но его ждало разочарование — абонент оказался заблокирован. Испугавшись, что лимит везения на сегодня уже исчерпан, Денис, не тратя времени, припустил обратно на кафедру. Если номер старый, а другого у лаборантки нет, то нужно раздобыть адрес. Но удача, судя по всему, действительно покинула Дениса — кафедра была закрыта. Среди нескольких объявлений о конкурсах, старательно развешанных на двери, он разглядел обрывок тетрадного листа с телефоном, под ним мелким девичьим почерком было нацарапано — «лаборант Анна».

Денис набрал номер девушки, та сняла трубку не сразу.

— Алло, — раздался запыхавшийся голос Анны.

— Девушка, миленькая, это Денис — тот парень, которому вы только что телефон Тропыгина дали. Вы знаете, по-моему, он старый, нет ли у вас другого его номера, может домашнего?

— Его документы уже в архиве, но я постараюсь найти всё что можно, — пообещала Аня.

— И, адрес, адрес пожалуйста разузнайте, — попросил Денис, — это очень важно.

— Хорошо, но сегодня я занимаюсь организацией конкурса и уже не успею заехать на кафедру. Я буду в университете через два дня и могу сходить в отдел кадров, может, у них остались какие-то записи.

— Спасибо вам огромное, Анна, буду жать вашего звонка.

Вот так мелкие и нелепые препятствия отдаляли Дениса от намеченной цели, словно чья-то невидимая и могущественная рука двигала значимых для него людей, как шахматные фигуры.

Кем был в этой партии лично он, Денис и сам не знал, но ему всё чаще казалось, что некие силы определили его всего лишь разменной пешкой или в лучшем случае ладьёй. Были у Дениса предположения, кто сражался с ним в этой игре, но вот зачем, он не догадывался. Знал только, что выход с доски есть лишь один, и что он его категорически не устраивает. Денис предпочитал передвигаться медленно по одной клеточке, может даже, галсами, главное, в нужном направлении.

Напомнив себе, что уныние — это самое большое преступление против себя самого, он побрел домой. Так сладостно начавшийся день завершился в итоге довольно тоскливо; он сидел в своей квартире совершенно один, и это вынужденное одиночество было тягостным.

Денис звонил Родику, звал к себе на пиво и баранину, но друг оказался на дежурстве. Тогда он решил поработать, но стоило ему открыть Word, как его затошнило от одного вида маленьких, черных буковок. Под конец дня Денис грешным делом даже подумал навестить Гошу, но вовремя одумался. Томиться в ожидании он не умел, его раздражала сама мысль о том, что его дело — такое значимое и благородное, встало из-за отсутствия у него нужного номера телефона.

Промучившись от безделья весь день, он решил, что завтра снова сходит в универ и попробует раздобыть адрес Тропыгина самостоятельно. Но новый день сменил направление его мыслей. Произошло, наконец, то, чего Денис уже почти и не ждал — у него появилась информация о Святославе Кулакове.

Холодным осенним утром, когда он ещё валялся в постели, шурша страницами Катиного дневника, позвонила обиженная Светлана.

— Пришел запрос на Кулакова и его родственников, — сухо доложила она.

— Ну и что там, Светик?! — возбужденно спросил Денис, резко поднимаясь с кровати.

— У Кулакова ничего особенного, — пояснила Света, — обычная хрущёба в сорок семь квадратов на Ветеранов, шесть соток в садоводстве Метрострой, ещё от бабки достались. Машина, правда, дорогая, он её новую в салоне брал. Но я не думаю, что он стал бы так заморачиваться ради неё. Боюсь, с моей стороны к нему не подкопаешься.

— А что с родственниками? — без особой надежды спросил Денис.

— Вот здесь картина повеселее. Из родни у него только тётка одна осталась, и женщина она, надо сказать, преинтересная. Лет пять назад она у нас проходила по одному делу — уклонение от налогов. Она магазин бакалейный держала и зарплату рабочим в конверте выдавала. То ли не доплатила, то ли ещё как обидела она одну из товарок своих, в общем, подала та на неё жалобу, и не куда-нибудь, а сразу к нам. Но это дела минувших лет, что касается настоящего — гражданка Барыгина Вера Павловна 61 года рождения имеет из официальных доходов лишь пенсию в четырнадцать тысяч рублей, а новоприобретенного имущества на общую сумму в девять с половиной миллионов, из которых семь потрачены на загородный дом в Хийтола.

— Где, где? — переспросил Денис, прокручивая в голове возможные коррупционные механизмы, по которым мог работать Кулаков.

— Хийтола — это Республика Карелия, там моё ведомство бессильно, мы эту-то информацию чудом получили.

— А поконкретней что-нибудь, Светочка, — взмолился Денис, предвкушая разгром Кулаковской деятельности. — Адрес там, фотографии…

— Может тебя туда ещё и отвезти? — огрызнулась Света.

— Отвозить не надо, — так же грубо ответил Денис, — я, слава немецкому автопрому, на колесах, — а вот от более подробной информации о доме в Карелии и так же о жилище в Метрострое я не откажусь.

Света молчала.

— Если полиции об этих адресах ещё ничего неизвестно, то я могу предположить, что Кулаков скрывается именно там. Надеюсь, ты помнишь, от деятельности этого урода пострадала не только моя подруга, но и твой брат? Достань мне эти адреса, и я окажусь там раньше полиции.

— И что ты сделаешь, если отыщешь его? — усмехнулась Света. — Будешь допрашивать с пристрастием, пока не выведаешь, как он твою Катеньку убил?

— Нет, напрошусь к нему в адепты, — ответил Денис, игнорируя провокационные выпады Светы.

— Разведчика всея Руси из себя строишь, погеройствовать захотелось?

— Ну, кто-то же должен, — спокойно ответил Денис, ставя на плиту чайник.

— Ладно, Джеймс Бонд, скинь мне свою почту, и я вышлю тебе всё, что накопала.

— Хорошо.

— Что, даже спасибо не скажешь? — обиженно поинтересовалась Света. — Я ради тебя должностью рискую, между прочим.

— Спешу тебе напомнить, подруга, что соглашаясь помочь, ты утверждала, будто делаешь это не ради меня, а потому что хочешь разобраться в смерти брата.

— Так было до нашей близости, — тихо проговорила Света. — Теперь я делаю всё это только ради тебя, а ты ради памяти своей Катерины.

— Да не было у нас никакой близости, Света! — не выдержал Денис. — Я лишь шёл у тебя на поводу, но больше этого не повторится.

— Что значит у меня на поводу? — взвизгнула Света. — А как же… Ну, то, что на кухне было?

— Просто пообжимались и всё, дело обычное. Близость — это нечто иное, и я надеюсь, ты о ней когда-нибудь узнаешь не понаслышке.

— То есть не приди в тот вечер мама, ты просто воспользовался бы мной?!

— Кто кого попользовал бы, это ещё большой вопрос, — тихо проговорил Денис. — Ладно, Свет, когда придёшь в себя и поймешь, наконец, что я тебе не пара, а лишь друг по несчастью и партнер в поисках разгадок, звони.