Точно как у мертвеца.

— Кто встретил пару, тот понимает, что это такое. Кто потерял — дважды понимает. Я с тобой, волк, что бы ты ни решил. Бороться за твою женщину я буду так же, как ты когда-то боролся за мою.

Гроз лишь молча кивнул, выражая ему свою благодарность.

Один за другим, больше не говоря ни слова, как если бы всё, что можно сказать — уже было озвучено, волки выступали вперед.

Кто-то кланялся, кто-то — просто молча кивал, выражая свою готовность стоять рядом.

Но когда вперед выступила волчица с волосами насыщенно-красного цвета, я сразу поняла — она не из тех, кто согласен молча идти за эрраи.

От меня не укрылось ни то, как она взглянула на наши переплетенные руки, ни то, как тоскливо пробежала взглядом по лицу Гроза, тогда как на меня посмотрела с едва скрываемой, холодной ненавистью.

Редко какая женщина не поймет этот взгляд.

Я поняла сразу.

И глядя в её мерцающие глаза, вспомнила ту волчицу, которая неотрывно смотрела на меня у камня.

Это была она.

— Значит, ты просишь нас бороться за твою женщину, эрраи? — прозвучал её дрожащий, злой голос. — Бороться сколько? Сутки, неделю, месяцы?

— Я не просил, Кьярри — спокойно возразил Гроз. — Что касается твоих вопросов — камень будет исследован. Заклинания на нем — тоже. Мы будем искать способ избежать потерь.

— А если способа не будет? Альфа должен заботиться о своей стае, разве не так? А ты заботишься лишь о своей женщине и готов ради неё всех нас лишить защиты.

Она огляделась по сторонам, словно надеясь на поддержку.

Но поддержки не было.

— Если альфа не заботится о своей паре, он не достоин быть главой клана, Кьярри — непреклонно ответил Аскаро. — У Луны лишь один закон — больше жизни волк должен беречь пару. Все остальное второстепенно.

— Второстепенно… — почти выплюнула эти слова волчица. — Да мы не выстоим и дня, если Врата отворятся! Неужели вы не понимаете?

— А ты борешься лишь тогда, когда уверена в своей победе? — подала голос другая женщина.

Она была такой же высокой, как и стоявшие рядом мужчины.

Крепко сложенная, с хищным лицом, в котором без труда угадывался сильный зверь.

— Какая же ты после этого волчица, Кьярри?

— Есть оправданный риск — а есть глупость, Маби!

— Откуда тебе знать, какой риск оправдан? Сегодня нити требуют эту ведьму, завтра — потребуют уже мою дочь. Все мы знаем — темная магия неконтролируема. По-твоему, когда камень станет требовать новой крови, нам следует безропотно скормить ему всю стаю? Когда это мы успели из волков превратиться в покорных овец?

Хмуро оглядевшись по сторонам, Гроз заставил обеих волчиц умолкнуть и потупить взгляд, давая понять, что время разговоров прошло.

— Мы рискуем в обоих случаях. Но если кто-то боится за свою шкуру, то может свободно нас покинуть. Вы вольны сами распоряжаться своими жизнями. Но выступите портив, знайте — распоряжаться ими буду уже я. Каждому из вас я был другом. Но не задумаюсь ни на секунду, если вы попытаетесь причинить вред моей женщине.

Холодный голос — словно металл.

В каждом слове — звенящая решимость, которая плетью рассекала воздух.

После этих слов, Кьярри взглянула на меня теперь уже с откровенной, лютой ненавистью.

Этот взгляд заметил и Гроз.

Серебро ауры в ту же секунду накалилось и расползлось, обжигающим металлом касаясь волчицы.

Оно воздействовало на звериные инстинкты.

Сминало.

Продавливало.

И волчица тут же жалко попятилась назад, вжав голову в плечи и сжимаясь, словно испуганный зверь, пока Гроз неотрывно следил за ней взглядом.

Смотрел так до тех пор, пока где-то вдалеке, у самого входа не раздался знакомый голос. Сердце тут же больно подпрыгнуло и замерло в груди…

— Всё больше уверяюсь в том, что бывших следует убивать сразу после эксплуатации. Гарантировано никаких обид — насмешливо прозвучало издалека.

Мама…

Затуманенным взглядом я смотрела, как оборотни стали расступаться, уступая ей дорогу.

Но Офелия не подошла ближе.

Она так и осталась стоять вдалеке, расслабленно опираясь о стену и оглядывая всех так, словно хозяйкой здесь была именно она.

— Рад, что ты приняла мое приглашение, Мрак — вместо приветствия, сказал Гроз.

— Как не принять? — мама изящно развела руками. — Я всю молодость пыталась затащить тебя в постель, считая чертовым идеалом, а ты постоянно говорил мне, что я не в твоем вкусе… И что я вижу сейчас? Ты выбрал мою копию! Знаешь, милый, после такого уж очень сильно захотелось просто взглянуть тебе в глаза.

От этих слов впору бы возмутиться, и, как всегда, протянуть раздраженное «ма-ам», но я лишь улыбнулась в ответ на скептический, сканирующий взгляд матери.

Наверное, впервые в жизни я была ей по-настоящему рада.

И впервые, за всеми колкостями и едкими замечаниями, ясно увидела настоящую Офелию Мрак.

Глава 24

Гроз

— Ты не изменилась, Мрак — отозвался с нескрываемым раздражением.

В последний раз я видел Офелию еще тогда, когда Айсы не было даже в планах.

И сейчас в очередной раз понял — эту ведьму сложно выносить дольше пары секунд.

Раздражать она умела просто мастерски.

Но, не смотря на это, зверь чувствовал главное — свою дочь ведьма действительно любила. И сама Айса в её присутствии заметно расслабилась.

Сердце ведьмы вновь билось мерно, спокойно и уверенно.

— Слава Богам, года меня щадят.

Взглядом Офелия без особого интереса пробежала по комнате.

Заметив в стеклянном шкафчике у противоположной стены бутылку вина, она заметно оживилась.

Один взмах рукой и бутылка в тот же момент с громким треском протаранила стекло.

В следующую секунду Офелия уже держала её в руках и повелительно смотрела на грозного волка, стоявшего рядом с ней.

Оборотень, заметив её взгляд, лишь вопросительно изогнул бровь.

— Бокал — Офелия требовательно пошевелила пальцами. — И поживее.

Волк от такой наглости опешил.

Нахмурив густые брови, он раздраженно взглянул на ведьму, а после — перевел взгляд уже на меня, будто испрашивая дозволения свернуть ей хребет за подобную дерзость.

Я отрицательно качнул головой.

— Принеси.

И только после этого оборотень прошел на кухню, откуда очень скоро принес бокал.

Офелия, не торопясь, налила себе вина и, уже не глядя, протянула откупоренную бутылку всё тому же волку.

Тот молча взял её, но сжал так, что она тут же треснула, и вино брызнуло на его брюки.

— Нервы нужно беречь, иначе будут проблемы с потенцией — пробормотала Офелия. — Итак, на чем мы остановились?

— Ты как раз собиралась прекратить позерство