Видя его состояние, хозяин "копейки" не посмел емуперечить и протянул брелок с ключами. Белов прыгнул на сиденье водителя,запустил двигатель. Степаныч и Витек в растерянности застыли столбами возледороги. Но Федя успел подбежать к задней двери, открыть ее и уже на ходузаскочить внутрь машины.

Развернувшись, Белов дал газу и через секунду скрылся изглаз опешивших наблюдателей за шлейфом поднятой пыли.

Шмидт не сразу понял, куда они приехали, и молчарассматривал опустевший с наступлением осени дачный поселок, обшарпанныедомики, когда-то, должно быть, выглядевшие более чем прилично. Но времена этипрошли давным-давно. Возле одного из них Ольга попросила остановиться. Онивышли из машины, и Ольга подвела его к калитке.

– Это мой дом, – сказала она. – Я здесь выросла. Зайдем?

Шмидт пожал плечами и следом за Ольгой прошел на участок.Они поднялись по скрипучим ступенькам крыльца. Ключ оказался под наличникомверанды. Ольга стала открывать замок, но тот не поддавался. Чтобы не мешать ей,Шмидт отошел в сторону, поколупал ногтем отслоившуюся старую краску и вздохнул.

– Зря ты меня сюда привезла. Это твое прошлое, и встречатьсяс ним нужно с глазу на глаз. Без посторонних.

Ольга, наконец, справилась с замком и открыла дверь.

– Ты уже не посторонний, – сказала она. – Проходи.

Из дома пахнуло сыростью и холодом. Чувствовалось, что здесьдавно никто не живет. Они вошли внутрь. Шмидт, сориентировавшись в расположениипомещении, подошел к печке, открыл чугунную дверцу и обнаружил за ней в топкебог знает с каких пор оставленную кладку березовых поленьев. Пока он пытался спомощью зажигалки и старых газет растопить печь, Ольга прошлась по комнатам.

Она осторожно ступала по скрипучему полу, словно бояласьспугнуть витавшие в доме призраки. Все здесь было до боли родным и знакомым. НоОльгу не оставляло чувство, что на все это она смотрит из какого-то Зазеркалья,как па экспонаты сквозь стекло витрины в музее. Словно между ней и тем, чтобыло, пролегла пропасть в несколько веков. Что было, то прошло. Но ведь жизньпродолжается!

Она услышала шаги – это Шмидт, справившись, наконец, спечкой, подошел к ней, замер, не зная, что сказать. Ольга шагнула к нему и закинуларуки ему па шею…

Белов остановил "копейку" возле поселка и вылез изнее.

– Оставайся в машине, – бросил он Феде. – Если ее угонят,Степаныч этого не переживет.

Задами он добрался до знакомого дома Царевых, в котором жилкогда-то. Двухэтажный дом по-прежнему пустовал и, кажется, окончательно пришелв запустение. На дверях висел ржавый навесной замок. Открыть его былоневозможно, поскольку ржавчина намертво заварила замочную скважину. Пришлосьобойти дом сзади и разбить одно из окон…

Он прошел в кабинет по захламленным комнатам. "ИсторияРима" нашлась на книжной полке. Телескоп тоже оказался на месте. Приборбыл мощный, снабженный оборачивающей системой. Белов подошел к окну. Переддомом Ольги стоял "мерседес". Когда-то это были его дом и его"мерседес". Но он сам вычеркнул себя из той жизни. А ведь у негоостался сын, Ванька. На всех остальных Белову было наплевать, даже на себясамого. Но сын… Его будущее было Александру далеко не безразличным. И ради негоон готов был на многое.

Белов стоял и смотрел на окна дома, где сейчас находилисьОльга и Шмидт. Окно ее комнаты было как на ладони. Белов заставлял себя несмотреть на него. Ему казалось унизительным подглядывать за собственной женой.Но все же не удержался, перенес телескоп к окну, сдул пыль с объектива иокуляра, покрутил настройку резкости.

Увиденное заставило его вздрогнуть. Ольга и Шмидт – впостели. Шмидт в бешенном ритме двигает бедрами, словно пытаясь невидимымчленом распороть Ольгу посередине снизу доверху. Вот Она повернула голову кокну, и по лицу жены Саша понял, что она переживает бешеный оргазм. Телескопприблизил любовников настолько, что, казалось, протяни руку и коснешьсяразгоряченных тел.

Белов не знал, что это был первый случай близости между егоженой и Шмидтом. У него сразу же сложилось впечатление, что их любовная связьдлится уже давно. А где гарантия, что выстрел, сделанный в Белова по приказуШмидта, не есть результат его сговора с Ольгой?

Решение пришло само собой: долой все благостные мысли,хватит с него этих толстовских штучек! Надо спасать сына, надо наказатьпредателей!

Неожиданно у него пред глазами всплыло изуродованное лицоЛены. Она смотрела на него с укором, будто говорила: "Саша, сколько жеможно, остановись…"

Неужели история повторяется? И снова он начнет мстить, иснова польется кровь и правых и виноватых, иначе ведь на войне не бывает!

Саша в сердцах толкнул телескоп так, что тот отлетел в угол.Нет, мстить надо иначе. Вопрос – как? Ладно, потом видно будет…

В окно он больше не смотрел. В несвойственной ему апатии онсел в пыльное кресло и просидел без движения с закрытыми глазами околополучаса, пока в соседнем доме не хлопнула дверь.

Белов встал, выбрался из дома и тем же путем, каким пришел,задами огородов направился к оставленной возле дороги "копейке".Выйди он на дорогу минутой позже, у него были бы все шансы попасть подсверкающий лаком и хромом "мерседес", на бешенной скорости промчавшийсяно дороге. Белов заметил его раньше, дождался, пока он скроется за поворотом, ипродолжил свой путь.

Федя околачивался возле "копейки". Белов подошел кнему и увидел, что тот сильно озадачен.

– Что случилось? – спросил Александр.

– Я узнал "мерин", который сейчас проехал, –пробормотал Федя, – и охранника. Это он привез тебя на свалку. В багажникеэтого самого "мерина".

Белов со злостью рванул дверцу машины и уселся на местоводителя.

– Садись, поехали. Там наши, поди, заждались. Степаныч икрумечет.

– Икру он будет метать завтра, – возразил Федя. – Сегодняцелая фура на южном конце разгрузилась. Сервелат сальмонелезный, бракованный.Потереть немного, и будет как новый, – он засмеялся, чрезвычайно довольныйшуткой.

Но Белов его не поддержал: он сидел за рулем мрачный,погруженный в свои мысли. Потом решительно завел машину и рванул с места, какна гонках, за исчезнувшим вдали "мерседесом".