Беззвучный в вакууме взрыв загнул края створок двери, создав вполне достаточную для человека щель. Подождав пару секунд, чтобы поток выходящего воздуха выровнялся, Серафим рванул внутрь. Оказавшись по ту сторону, он изо всех сил оттолкнулся от пола и отправил себя в полет. К счастью, до ближайшего прохода оказалось совсем не далеко. Может новое тело и позволяло шагать даже в невесомости, быстрее все-таки было весь путь пролететь. Правда Серафиму пришлось изгибаться причудливым образом, чтобы уклониться от дрейфующих на пути ящиков, поэтому в конце пути он оказался головой вниз. И стоило только ногам коснуться пола, как дверь за спиной захлопнулась.

Стрельцов оказался в темном и очень тесном помещении. Но зато здесь был воздух, а значит и путь дальше к носу корабля. Немного помедлив, Серафим достал свой лазерный пистолет и приготовил его к стрельбе. Неизвестно, кто или что все еще могло здесь бродить.

Эта часть корабля оставляла еще более неприятное впечатление, несмотря на большую сохранность. В разрушенных отсеках звуки не могли распространяться. Здесь же каждый шорох эхом разносился по пустым коридорам. Казалось, что любой новый поворот или темный закоулок таит в себе угрозу, а разбежавшиеся по углам тени вот-вот сгустятся за спиной, обретут форму и ударят в спину.

Предчувствие никогда не обманывало Стрельцова. Вот и сейчас, когда оставалось совсем немного до кабины, воздух расчертила очередь из электромагнитной винтовки. У стрелка было плоховато с меткостью, поэтому Серафим без особого труда успел пригнуться и перекатом уйти в боковой коридор. Несмотря на динамику момента, он даже смог разглядеть нападавшего. К несчастью, смог.

Это, по-другому и не сказать, существо когда-то было человеком. Но сейчас оно больше походило на живую мумию. Светло-серая кожа плотно обтягивала иссохшие мышцы и кости. Тело настолько худое, что даже трудно определить пол и возраст несчастного до превращения. Движения резкие и прерывистые. На лишенной волос голове отчетливо выделялись острые скулы. Бесцветные потрескавшиеся губы были вытянуты в узкую и ничего не выражающую полоску. Весь лоб покрывали следы от ожогов, а в его центре выпирала овальная металлическая пластина. Глазницы — два темных провала, на дне которых поблескивали зрачки остекленевших глаз.

Серафим попробовал заговорить, но в ответ получил еще несколько выстрелов. Хоть существо и выглядело жертвой заключения в самой жуткой тюрьме на свете, но держало оружие крепко и уверенно. Да и точность с каждым разом только возрастала. Оставив попытки установить контакт, Стрельцов молниеносным рывком оказался на середине помещения и сделал упреждающий выстрел туда, где через мгновение оказалась голова противника. Из темной ниши в соседней стене выскочил его товарищ с занесенным над головой острым штырем. Но Серафим уже давно обнаружил вторую угрозу. Он все-таки хотел еще раз попытаться воззвать к разуму искаженного человека и не стал стрелять. Вместо этого ударом левой руки выбил у противника оружие, а правой крепко схватил за горло и поднял над полом. У механического тела было более чем достаточно сил.

Как ни странно, существо застыло и не пыталось атаковать, только лишь кончики тонких пальцев коснулись головы Серафима. Пустые глаза уставились прямо на него, а бледные губы стали скрипучим, как из старого громкоговорителя, голосом цедить слова.

— Стань частью Сознания. Присоединись к Сознанию. Будь причастен к большему. Отринь себя, и ты получишь истинное счастье. Истинное знание. Истинное бессмертие.

Говоривший ненадолго замолк. В его глазах появился безумный блеск, а ранее безэмоциональный голос стал громким и визгливым.

— Ты уже отказался от нашего дара! Ты отверг Сознание! Тогда Сознание отвергает тебя! Ты помеха! Ты опасен для нас! Ты должен умереть! Исчезнуть!

Дальше членораздельная речь превратилась в совсем какой-то звериный вой. До этого неподвижное тело стало беспорядочно размахивать руками в порыве слепой ярости. Электрошокер на него совсем не подействовал, будто пластина в голове как-то блокировала разряд. Ошарашенному Серафиму оставалось только сильнее сжать руку. Под хруст крошащихся шейных позвонков жизнь этого несчастного существа оборвалась.

Произошедшее сильно ударило по боевому духу Стрельцова. Он предполагал, что встретит на своем пути людей с замутненным сознанием, принужденных действовать против воли. Но эти существа… К такому он оказался не готов. В них не осталось ни следа былого человека. Их тела, их личности были жестоко переработаны этим неизвестным Сознанием в мясных марионетках. Чем оно являлось? Какие цели преследовало? Пока что все попытки Серафима найти ответы на вопросы рождали еще больше новых.

Стрельцов был так сильно занят мыслями о произошедшем, что сам не понял, как нашел люк в подпол кабины и извлек оттуда несколько энергоячеек. Не желая больше сюда никогда возвращаться, он связал обрывком провода всю добычу и потащил ее к точке входа, с трудом переставляя ноги по неровному полу. Серафим оставил пару источников питания, поэтому выйти наружу смог через штатный воздушный шлюз. Снова оказавшись среди холода и безмолвия космоса, он все еще продолжал слышать пронзительный визг того существа, бывшего когда-то человеком.

Стальной трос, как и говорил Алтер, позволил без особого труда переправить на борт ES-155–1 и весь груз, и самого Стрельцова. Он тяжелой гулкой поступью проследовал в кабину и рухнул на командирское кресло, к странной форме которого уже успел привыкнуть. Следовало связаться с Говардом, но сил на разговор совершенно не осталось, поэтому Алену было отправлено текстовое сообщение с кратким описанием всего произошедшего и координатами корабля. Хотелось бы больше не тревожить покойников, но их трупы требовалось изучить.

— А сам ты еще считаешься человеком? — тихо пробормотал Серафим, глядя на свое отражение в отключенном мониторе.

— Что-то не так, командир?

— Не бери в голову, Алтер. На том корабле я увидел нечто очень неприятное. Но не важно. Ты поврежден, и мы почти наверняка знаем, как это исправить. Поэтому подзаряжайся, и будем убираться отсюда.

— Принял, начинаю подготовку к пространственному скачку. И спасибо за заботу, — немного помедлив, добавил Алтер.

XVII

Фридрих спускался вниз, назад в свое убежище. Ему бы не следовало выходить на поверхность, но иногда наступал тот предел моральных сил, когда уже невозможно дольше находиться взаперти. Снаружи не было ничего, кроме бескрайней снежной пустыни, но даже такая смена обстановки позволяла привести в порядок мысли. Предыдущие месяцы лишь этот ослепительный белый свет и холодный ветер могли успокоить его.

Но все изменилось несколько недель назад. Вернулся тот, кто помог ему освободиться от старой жизни. Фридрих никогда не оставлял надежды, что Серафиму удастся выкарабкаться. И не зря. Сегодня пришла очередная весточка от Стрельцова.