Девушка наконец сообразила, что чем больше игнорирует его,тем сильнее притягивает, и поэтому лучший способ отделаться от Ноя —притвориться, что имеешь на него виды. Но Слоан никак не могла решиться натакой отчаянный шаг: придется, не дай Бог, строить ему глазки или по крайнеймере смотреть прямо в завораживающие серебристые глаза, а на это у нес простоне хватало мужества.

Ной механически двигался в такт музыке, пытаясь вспомнить,когда в последний раз танцевал с такой же деревяшкой, как Слоан. Похоже, до сихпор ему везло. Мысленно перебрав все события, вплоть до начальной школы, онсдался и решил немного отвлечь ее ни к чему не обязывающей болтовней.

— Интересно, совершают ли мужчины Белл-Харбора ежедневныегероические деяния, чтобы произвести на вас впечатление?

Несколько удивленная таким поворотом беседы и чересчурфамильярным тоном, Слоан брякнула первое, что пришло в голову:

— Нет.

— Для меня это огромное облегчение.

— Вот как?

— Счастлив, что они вообще не в силах впечатлять вас. Теперья вправе успокоить свою израненную гордость сознанием, что не мне единственномувыпало потерпеть полный крах.

На какое-то мгновение ему показалось, что она не сочтетнужным ответить, но девушка наконец подняла голову и широко открылаизумительные фиолетово-голубые глаза.

— Я хотела сказать, что они даже не пытаются, —снисходительно, словно неразумному молокососу, бросила она.

Ной мгновенно забыл о правилах приличия и этикета,соответственно которым жил и которых придерживался в общении со слабым полом.Потеряв голову, он ринулся в атаку.

— Я могу вас спросить кое о чем?

— Попытайтесь.

— Почему вы готовы говорить на любую тему, причем вполнелогично и разумно, с каждым, кроме меня? Чем я перед вами провинился?

— Не могу объяснить, — выпалила Слоан, мучительно морщась отсобственной глупости.

— Но вы тоже это заметили? Слоан кивнула.

Ной взглянул в эти бездонные очи и мгновенно забыл ораздражении, злости и дурном настроении.

— Как мне помочь вам расслабиться? — улыбнулся он, и отэтого почти неприкрытого чувственного призыва у Слоан перехватило дыхание.

— Пытаетесь меня покорить? — без обиняков спросила она.

— Да, но, кажется, не слишком успешно, — так же откровеннопризнался он.

— По-моему, не стоит и начинать, — без всякого кокетствапризналась она и, немного смягчившись, добавила:

— Но если когда-нибудь приедете в Белл-Харбор, познакомлювас со своей подругой. Именно о таком мужчине она грезит по ночам. Сараидеально вам подойдет.

Господи, она, кажется, всерьез мечтает повесить ему на шеюсвою приятельницу! Так его еще никто никогда не оскорблял!

— Давайте лучше помолчим. Боюсь, моему «эго» нанесенсокрушительный удар, и я не в силах этого вынести.

— Мне очень жаль.

— Мне тоже, — коротко бросил он и, едва музыка смолкла,повел ее к столу. Слоан поняла, что больше она его не интересует. И вместо тогочтобы прыгать от радости, почему-то ощутила тоску и холод. Ной пригласил Паристанцевать, и не успели они отойти от стола, как Пол недовольно свел брови.

— Что у вас с Мейтлендом? Поссорились?

— Вовсе нет. Просто не знаю, что с ним делать. Он, кажется,на меня глаз положил.

— Вот и прекрасно. Не отталкивайте его.

Слоан с расстроенным видом вертела в руках бокал.

— Такого рода игры не для меня, да еще с таким серьезнымпротивником.

— Тем более стоит на нем попрактиковаться. Представьте, чтоведете следствие, и вперед! Улыбайтесь, позволяйте засыпать себя вопросами итщательно продумывайте ответы. Да, и не забывайте смотреть ему прямо в глаза.Нет, не так, — ухмыльнулся Пол. — На вас словно столбняк напал! Выглядитероботом каким-то!

— И о чем, по-вашему, я должна его расспрашивать? — сухоосведомилась Слоан, уязвленная его неуместным весельем.

— Что первое пришло вам в голову, когда он сегодня заехал занами?

— Гадала, сколько он платит за обслуживание своего«роллс-ройса».

— Вот тут любопытство как раз и неуместно, — предупредил Полсо смехом.

— Просто у нас мало общего, — пожала плечами Слоан,раздраженная его иронией. — Он богатый избалованный аристократ с другойгалактики. Посмотрите только на его смокинг! Сколько, по-вашему, он стоит?

— И это совсем не обязательно знать, — замахал руками Пол.

— Нечего читать мне нотации, я не настолько глупа! Однако ярада, что вы находите все это забавным.

Она, кажется, по-настоящему обиделась, и Пол мгновеннопринял серьезный вид.

— Слоан, нам предстоит нелегкая работа. Постарайтесь узнать,какие документы он сегодня приносил. Помиритесь с ним, а еще лучше —подружитесь. Друзья обычно откровенны между собой. Ваш отец довернет Мейтлендуи, несомненно, говорит с ним на темы, которые нас интересуют, пусть и некажутся такими уж важными с первого взгляда. Понимаете?

Слоан решила воспользоваться последними минутами уединения,чтобы обсудить гораздо более важный вопрос.

— Кстати, я узнала схему сигнализации дома Рейнолдсов.

— Рассказывайте. Это, пожалуй, нам пригодится. Торопливоизложив суть дела, Слоан добавила:

— И последнее. Парис спрашивала меня сегодня о нашихотношениях, и я сказала, что между нами ничего нет.

— Ладно, так и быть. Для нас даже лучше, если она и Мейтлендбудут знать правду.

— А вы понравились Парис, — с легким ехидством заметилаСлоан. — Она считает вас человеком, которому можно довериться.

— Она мне тоже нравится.

— Я вовсе не это имела в виду!

— Мне все ясно, и прекратите так свирепо хмуриться. Состороны это может показаться странным. Слоан послушно расплылась в улыбке.

— Вот так-то лучше. И займитесь Мейтлендом. Я позабочусь оПарис.

У Слоан не было ни желания, ни сил следовать наставлениямПола, поскольку остаток вечера Ной Мейтленд обращался с ней с ледянойучтивостью, от которой кровь стыла в жилах, а сердце проваливалось в пятки.