Как оказалось, не только сержант был не в духе. Прибыв в таверну «Зеленый человек», где Г. М. и Мастерс ждали его в уютной комнатке наверху, он нашел старшего инспектора вне себя от ярости.

– Значит, в доме номер пятьдесят шесть на Ланкастер-Мьюз нас будут ждать еще десять чайных чашек? – гневно вопрошал Мастерс. – И это произойдет сегодня вечером? Сегодня? Неужели этот маньяк думает, что это сойдет ему с рук два раза кряду?

Г. М. отложил в сторону меню и посмотрел на Мастерса поверх очков. Вид у него был мрачный.

– Не гони лошадей – вот все, о чем я прошу, – с тревогой пробасил он. – Послушай, Мастерс, а ты убедился, что это новое письмо о чайных чашках не фальшивка?

Старший инспектор смахнул со лба капельки пота.

– Ну так помогите мне, сэр! Я не знаю, что и думать! Вы на себя не похожи: не задаете вопросов, вообще не проявляете никакого интереса к делу. Да, письмо кажется вполне заслуживающим доверия, как и все эти убийства. Я разбирался с ним днем, когда у вас началась сиеста. У меня такое чувство, что сегодня произойдет нечто экстраординарное. Такого плохого предчувствия у меня не было со времен войны.

В маленькой столовой, обшитой темным деревом и украшенной газовыми светильниками и оловянной посудой восемнадцатого века, было очень жарко. Даже дождь, струившийся по оконным стеклам, казался теплым.

– Понимаю, – ответил Г. М. – Что там с домом?

– Сам дом довольно невзрачный, хотя улица, на которой он расположен, – Ланкастер-Мьюз – вполне респектабельная. В тесноте, да не в обиде, как говорится, – на задах Парк-Лейн. Ну, вы знаете, что собой представляют такие дома: бывшие конюшни или каретные сараи возле богатых особняков, которые со временем превратились в частные резиденции. Дом сейчас пустует. Принадлежит он лорду Хэйлингу. Лорда Хэйлинга нет в городе, и нам не удалось связаться ни с кем из его родственников. Впрочем, это не имеет значения. Ордер на обыск я получил, так что мы можем вломиться туда, когда захотим.

– Пустует? – свирепо зарычал Г. М. – Уж не хотите ли вы сказать, что сегодня туда, как обычно, доставили мебель?

– Доставили. Причем никто не знает названия транспортной компании. Вот именно. Если вы скажете, сэр, что все это становится жутковатым, я с вами соглашусь. Но почему вас это удивляет?

Официант принес суп, и за столом воцарилось молчание. Ладонь Г. М. на столе то сжималась в кулак, то разжималась. Наконец он сказал:

– Потому что в этом нет никакого смысла, вот почему! Этого просто не может быть, разве что те крохи разума, которые у меня остались, полностью заплесневели, и тогда придется начинать все сначала. Ты, конечно, можешь сказать, что так оно и есть… Подожди-ка… Не торопи меня, черт возьми! Что ты сделал, чтобы предотвратить очередной шабаш чайных чашек?

– За домом наблюдают…

– Да неужели? Помнится, что-то в этом роде уже бывало.

Мастерс сверкнул глазами:

– Ну да, но с тех пор мы кое-что выяснили о клиенте, с которым имеем дело. И не могли бы вы сказать прямо, какие еще меры нам предпринять, чтобы справиться с убийцей-невидимкой? Каждая дырка, каждая щель в доме зашпаклевана. Каждые полчаса мои люди присылают мне отчет. Пока к дому никто не подходил. Как только кто-нибудь попытается туда сунуться, мы прищемим ему дверью нос. И это еще не все. Теперь мы работаем не вслепую. У нас есть круг подозреваемых. С тех пор как пришло письмо, за каждым подозреваемым установлена слежка. Стоит кому-то из них чихнуть, и нам об этом сразу станет известно.

– Вот это уже лучше, сынок. Это уже на что-то похоже.

– Наша собственная группа начала работу. Как только придет информация, что кто-то проник внутрь, – Мастерс посмотрел на Полларда, – мы с тобой двигаемся…

– Ну… что ж, – пробормотал Г. М., почесывая подбородок. – Полагаю, что я и сам потянусь за вами следом.

– Там черт знает что может случиться. Злоумышленников может быть несколько. Жаль, что у нас нет оружия, но, увы, Министерство внутренних дел полагает, что британскому полицейскому следует действовать голыми руками и уповать лишь на Бога, – вздохнул Мастерс, испытывая явное облегчение, потому что почувствовал наконец знакомую почву под ногами. – Не думаю, что серьезные неприятности начнутся раньше половины десятого, как и указано в письме. Этот чашечный маньяк, похоже, повернут на пунктуальности и выполняет свою работу точно по графику. Но мы готовы встретиться с ним в любое время. Одного я не могу понять. Ведь этот парень знает, что мы готовимся. Как, черт возьми, он собирается выйти сухим из воды на этот раз?

Примечательно, что до сих пор никто из них даже не притронулся к своему супу. Их вниманием завладели куда менее приятные вещи.

– Все это выглядит подозрительно, – буркнул Г. М., начиная орудовать ложкой. – Слушай, ты сравнивал сегодняшнее письмо с другими «чайными» письмами? Они отпечатаны на одной и той же машинке?

– Боюсь, сэр, что это нам не поможет. Кажется, я уже говорил вам, что ни один документ, связанный с этим делом, не был отпечатан на одной и той же машинке.

– Намекаешь, что задействована целая организация?

– Называйте это как угодно, сэр. Пока вы спали днем – или размышляли, если вам так приятнее, – я раскопал еще кое-какую информацию. Что напомнило мне… – Он повернулся к Полларду. – Давай-ка теперь послушаем тебя, Боб. Хочу сообщить вам, сэр, что я отправил сержанта в Кенсингтон – побеседовать с миссис Дервент. Я подумал, что он лучше разбирается во всех этих реверансах, чем такая замшелая полицейская ищейка, как я.

Г. М. поглядел на Полларда с любопытством, но тот покачал головой.

– Совсем не лучше, – промямлил он. – Я ее даже не видел.

– Как не видел? – рявкнул Мастерс.

– Так получилось, сэр. У нее в доме были два доктора и медсестра. Я спросил докторов, собираются ли они писать какое-нибудь медицинское заключение. Они ответили, что у леди сильное нервное расстройство и посетители к ней не допускаются. Они действовали в рамках закона и знали это. Зато я поговорил с горничной – той самой, которая получила золотую скатерть от ассистента Соара во вторник. Она клянется, что передала пакет хозяйке. Миссис Дервент тогда сидела наверху, в гостиной. И с ней кто-то был.

– Кто?

– В этом-то и загвоздка. Горничная не знает. Она вообще не знала, что в доме посторонние, пока не услышала голос миссис Дервент за дверью. Но никого, кто входил или выходил бы из дома, она не заметила. Хозяйка приоткрыла дверь,