Все молчали, и Грета совсем не знала, хорошо это или плохо.

– Так что насчет поединка? – переключился на Верна Викар. – Увидим мы сегодня искусство Огненного медведя?

– В “Книге турниров” сказано, что зачинщик и защитник должны соответствовать друг другу по крови. Есть у вас рыцарь из настолько древней семьи? – апатично спросил Верн.

– Есть, – он обернулся к трибунам. – Мы вызываем на поединок Огненного медведя. От имени оборотней островов сражаться будет рыцарь де Фиенн, – толпе явно понравилась такая перспектива, а Викар вернулся к Грете и еще раз поклонился: – Был рад с вами познакомиться.

Островитяне довольно быстро ушли, а Грета все размышляла, что это за рыцарь со странной приставкой “де”. Оборотни так себя не зовут.

– Хозяин? – переспросил Верн.

– Не буду же я этим оболтусам рассказывать про наши особенные чувства друг к другу.

– Чувства друг к другу…

Грета посмотрела на него с раздражением.

– Кто такой Огненный медведь?

– Оберон.

– Что?!

– Грета, давай потом. Меня беспокоит этот поединок.

– Почему? Оберон прекрасный рыцарь. Уверена, не проиграет. Я вообще удивилась, когда узнала, что он не участвует. А теперь есть повод насладиться. Так редко его вижу, еще реже мы с ним разговариваем. Я скучаю.

– Ты это специально сейчас делаешь, – со злостью сказал Верн.

– Что?

– Пытаешься заставить меня ревновать. Заступилась перед Викаром, а теперь, чтобы не подумал, будто ко мне хорошо относишься, рассказываешь, как тебе симпатичен Оберон. Думаешь, раз он самый близкий для меня человек, вся моя семья, мне будет больно. Зря, Грета. Зря. Я никогда не буду ревновать тебя к Оберону.

– Хм. Вообще-то нет, – спокойно сказала Грета. – Мне он действительно нравится.

К королевской трибуне подъехал сам виновник разногласий – Оберон – широко улыбаясь, поздоровался.

– А мы с Его Величеством как раз обсуждали, насколько я по вас соскучилась, – улыбнулась в ответ Грета. – Совсем забыли свою королеву. Жаль, ведь с вами так приятно беседовать. Обещайте мне, что обязательно пообедаете со мной, как только закончится этот занудный турнир.

– Обещаю, моя королева.

– Когда одержите победу, я одарю вас поцелуем.

Оберон смотрел на нее с нежностью и медлил, а потом учтиво поклонился.

– Вашего цветка будет достаточно.

Оберон отъехал, а Верн, еле сдерживаясь, сказал:

– Грета, прекрати.

– Я еще даже ничего не начала.

– Рыцари де Фиенн. Сигват и Оберон! – объявил герольд.

– В смысле “рыцари де Фиенн”?

И тут она увидела Сигвата. Смотрела на него не моргая и все равно не могла поверить, что увиденное ― не обман зрения.

– Боги, да они одинаковые! – изумилась Грета.

– Это потому, что они родня, – сказал Верн.

– Кузены?

– По вертикали родня.

Грета нахмурилась. Она совсем не понимала, что имеет в виду Верн, и это раздражало. Поединок начался и сразу закончился. Сигват, несмотря на всю одинаковость со своим родственником, с первого удара повалился на землю, чем вызвал шквал унижений и хохота на трибуне морских демонов. Отчего проигравший рыцарь быстро скрылся в толпе, подальше от островитян. Оберон тем временем тоже куда-то делся, и не подумав забрать у нее цветок.

“Все как-то неправильно”, – подумала Грета.

– Вот этого я и боялся, – задумчиво произнес Верн.

– Может, введешь в курс дела?

– Тебя не должны интересовать разборки оборотней.

– Да и к черту оборотней, – снисходительно ответила Грета. – Но вот родственники Оберона меня очень и очень интересуют.

– Тогда у него и поинтересуйся.

– Разрешаете? – хитро прищурилась Грета. – Я пойду.

– Грета, это бесполезно.

– Думаешь, он настолько тебе верен? Или, – она задумалась, – ему симпатичны мальчики? Так мы в это поиграем. Грудь у меня не велика, можно перетянуть. Переоденусь маленьким пажом, волосы остригу, думаю, ради такого дела можно и пожертвовать. Думаешь, не соблазню твоего советника?

– Врешь! Не нужен он тебе.

– Это ты себе врешь, котик. Оберон идеален. Оказывается, и семья древняя. Чем не пара для Триллиум? Если бы я не была замужем, то приложила бы все усилия, чтобы быть с ним. Жаль, что он твой советник. Жаль, что не поторопилась влюбить в себя, когда он приехал на юг. Теперь время упущено, как и моя счастливая семейная жизнь с мужем, которого я сама выбрала, который никогда не относился ко мне плохо, никогда не оскорблял и не делал больно. Ты знаешь, Верн, если бы я овдовела, то обязательно вышла бы за Оберона. Хотя… Почему же “если”? Вернее сказать “когда”. Когда я овдовею, я буду с Обероном.

– Нет. Не будешь.

Верн повернулся к герольду, что стоял неподалеку, и сказал ледяным голосом:

– Турнир окончен.

Обратился лигром и умчался в неизвестном направлении.

Грета нашла Оберона на берегу озера. Он сидел на поваленном дереве и выглядел подавленным. Спросив, не помешает ли компания, Грета получила разрешение скрасить его одиночество. И лишь когда охрана удалилась, присела рядом.

– Вы забыли свой цветок, – протянула она розу.

Оберон обворожительно улыбнулся, и Грете показалось, что хмурость его прошла. Вновь перед ней рыцарь, покоряющий своим обаянием.

– Простите, – ответил он. – Как грубо с моей стороны пренебречь вашим подарком.

– Позвольте вдеть розу…

– Это лишнее, – перебил ее Оберон и забрал цветок. – Благодарю, моя королева.

Они молча смотрели на сверкающее в лучах летнего солнца озеро и наслаждались компанией друг друга. Говорить было о чем, но гораздо приятней просто помолчать, сидя рядом на старом дереве.

– Вы обещали рассказать мне про свою родину, – решилась Грета. – Подходящее сейчас время и место?

– Вполне.

– В таком случае, я готова вас выслушать.

– Это скучная сказка. Вы не голодны?

– Нисколечко, – улыбнулась Грета и развернулась к нему, подмяв под себя ноги.

Оберон тоже развернулся к Грете и вставил ей в волосы розу. Простой жест бы таким неожиданным и милым, что она растерялась.

– Это ведь моя роза, – улыбнулся Оберон. – Я хочу восторгаться ею в ваших волосах. Люблю цветы. Они – дыхание жизни. Как и вы. Грета, в вас столько жизни. Зачем же вы тратите ее на меня?