2.25. Гелиос

— Этель! Что вы тут делаете? — Нико подбежал к новоприбывшим студентам и крепко обнял заплаканную фею.

— Великий Дракон, ты жив! — Этель прижалась к возлюбленному и дрожащими руками сжала его форму на спине. Не показалось. Настоящий. — Я испугалась, что ты ушёл рано и… Они сказали, никого не осталось…

— Я и сам только поступил, тише. Всё будет в порядке, — лейтенант оглядел своих новых подопечных в подготовительном лагере. Все знакомые после «Студенческой ночи»… — Позвольте, я отлучусь на минутку.

Передав Этель, до сих пор пребывавшую вне себя от волнения, Йену, Нико в ужасе покинул ребят и поспешил к командующему.

Гелиосу было тридцать лет, он никогда не учился в Гамме, но уже много лет был лидером подразделения «Крылья Гаммы», где служил Нико. Возраст был совсем небольшим для великого командира, но бесстрашие, которым Гелиос отличался в каждом бою, и бесконечные заслуги, много лет назад привели к нескольким почётным наградам. Для Гаммы было честью иметь такого исключительного воина в роли командующего подразделением. Действительно, в бою он был словно бессмертная тень, метким ударом разбивал щиты, сражал противников десятками, не получая и царапины.

На удивление, он был и прекрасным лидером. Способный воодушевить и вести за собой, Гелиос преобразил «крылья», окончательно закрепив за ними славу лучшего элитного подразделения Седотопии.

И он всегда отличался мудрыми решениями. Кажется, кроме этого раза.

— Гелиос, какого чёрта? — Нико редко говорил с начальником не по уставу, а как с другом, и теперь был один из тех случаев, когда формализованный отчёт сделал бы только хуже. — Зачем ты притащил сюда детей?

— Ты и сам год назад таким был, Дуарте, — Гелиос был холоден и едва поднял взгляд своих каменно-чёрных глаз на подчиненного, не отвлекаясь от заточки меча.

— Я хотя бы выпустился! — Нико не мог сдержать возмущения и не начал кричать лишь из-за того, что их могли услышать и запаниковать ученики. — У нас же есть старший набор, есть взрослые выпускники…

— Больше нет, Ники, никого, — безжалостно резанул звук, и тонкие, строго очерченные губы друга показались Нико лезвием. — Какой бы мне иначе резон покидать линию обороны?

Только теперь стала заметна дрожь в его голосе и тонких бледных пальцах. Никогда раньше никому не доводилось видеть его таким, Гелиос всегда был каменно спокоен и отстранён, но теперь он сходил с ума.

— Не может быть, чтобы совсем никого… — Нико бессильно уронил руки на голову и раздавленно вздохнул.

— Создатель… Знаешь, что самое мерзкое? Эти ублюдки не только не скрывают своего превосходства, они ещё и издеваются! — теперь дрожь во всём теле Гелиоса была ясно видна. Он опустил голову, отчего лицо скрыли длинные седые волосы, распущенные в момент спокойствия. — Суки! Упиваются своей силой! Их феи… Я никогда не видел ничего подобного, это просто машины. Жуткие, без капли сострадания, ебучие машины для убийства!

Он поднял голову. Нико испуганно отшатнулся. По состоянию командира он мог бы предположить, что тот готов разрыдаться, но ни следа слезливой тоски не было на его лице. Гелиос трясся от ненависти. В его красных глазах, окруженных чернотой шрамов бессонницы, была только чистая ярость, кипящая разрушительным огнем.

— Их ничем не пробить. Они неуязвимы, и не оставляют никого на пути. А после того, как скосят весь отряд, среди ночи летают и рассыпают свою пыльцу, — мужчина поднялся и убрал волосы от лица. Всё существо Гелиоса было сосредоточено в кровавом взгляде безумца. — Понимаешь, что они творят? Лечат раненых, чтобы на следующий день добить. А если и на следующий день удастся выжить, добьют с третьей попытки. Думаешь, у Седотопии есть хоть какие-то шансы?! Ёбань это всё, вот что я скажу. Выйду на пенсию, займусь рисованием…

Гелиос нервно усмехнулся и закурил, уставившись в пустоту. На злость не оставалось сил, медленно подкрадывалась истерика.

— Совсем ничего нельзя сделать? — Нико уже ощущал дрожь и в своём теле. Он не так много повидал за год, но кое-что в войне смыслил, а это… Наверно, он только считал, что что-то понимает. Теперь, казалось, не знал наверняка даже своего звания.

— Я и сделал, что мог. Вытащил ребятишек, — Гелиос хмуро глянул на толпившихся в стороне учеников. — Пока они будут в тренировочном лагере, если повезёт, нас уже захватят, и больше не нужно будет выходить на бой. Это безопаснее, чем в Гамме.

— Почему? — Дуарте не узнавал друга. За тот месяц, что он провел в отпуске, Гелиос состарился на десять лет. И сломался. Этот человек, который всегда был гарантом спокойствия и стабильности, был сломлен. Ждать нечего.

— Потому что скоро её сотрут в порошок, — безразлично, в полном принятии, пробормотал Гелиос, наслаждаясь последней затяжкой.

— Но… Она даже не на пути захвата, как они туда попадут? И зачем, это же школа…

— Это грёбаная Гамма! Ты вообще ничего не понимаешь? Седотопия обосралась по всем фронтам, по которым смогла, ещё когда Анисса приняла решение сжечь эту проклятую деревню. Креогикан не станет нас прикрывать, и предоставит проход через границы Хаотису, а там до Гаммы рукой подать, — Гелиос снова повышал голос, но, когда дошло до обращения к товарищу напрямую, сбавил тон. — Я не понимаю, ты тупой или память плохая? Ты же был там, когда случилось то шумное дело… "Студенческая ночь". Там произошло что-то, чего Хаотис не прощает, и ты прекрасно знаешь, что они не закроют на это глаза.

— Но Моргана… Виновница же наказана. Она в монастыре Святого Огня, всё равно что мертва, оттуда же не выбираются.

— Она похищена. Буквально пару дней назад. Моя дядя, когда решил уйти на пенсию и перестать тренировать воинов, пошёл туда работать, заведует охраной Святого Огня. Впервые за многие годы там совершено похищение. И вчера её нашли мертвой.

— И за это они уничтожат Гамму? Ведь неизвестно даже, имеет ли школа отношение к этой пропаже…

— Им насрать, — коротко и ясно заключил Гелиос.

— А остальные ученики и учителя? Те, кто ещё остался там? Они погибнут? — Нико принял призыв части учащихся, но до сих пор пытался разобраться в причинах именно такого выбора.

— Будем надеяться, что их отправят по домам раньше.

— Но почему тогда не оставить там всех и не закрыть школу? Чтобы все недоучки пересидели дома.

— Потому что Анисса бы не позволила. Если бы я не устроил допризыв, она бы сама это сделала, и ты можешь не сомневаться, тогда у нас было бы в четыре раза больше новичков, — Гелиос нервно хмыкнул. — Я забрал только тех, кто хотя бы в теории может справиться.