Она отомстит.

Лина и Вальтер бежали, сломя голову.

Сердце ведьмы тревожно колотилось в плохом предчувствии, стучало о ребра, подпрыгивая к самому горлу.

Скоро все закончится. Должно закончиться. Они узнали, кто виноват, они нашли колдунью, остается только снять проклятье, и принц воскреснет, а сама Лина вернется в свой уютный маленький домик к травам, больным горожанам, которым она помогала и… одиночеству. Она вернется к прошлому, где нет Вальтера – обреченного бастарда, которому суждено умереть.

Кэриас… девушка всегда симпатизировала наследному принцу, но сейчас при одной только мысли о нем, перед глазами всплывала аура Вальтера и его усмешка, так сильно менявшая черты царского лица.

Впрочем, ей нужно забыть об этом. Скоро Кэриас вернется в мир живых, а душа его брата отправится за черту, разорвав связь. И это будет правильно.

Жаль только, что «правильно» еще не значит «счастливо».

– Проклятье, куда мы так несемся? – недовольно пробормотал Вальтер, которого пришлось с ног до головы замотать в плащ с глубоким капюшоном.

Вид спешащего куда-то принца на пару с простой горожанкой вызвал бы слишком много вопросов, а магией пользоваться Лина не рискнула, побоявшись ненароком спугнуть ведьму, которую они так долго искали.

Сперва девушка предложила поймать экипаж, однако Вальтер сказал, что знает короткий путь, а потому они петляли дворами, перебегая по проулкам с одной мощенной улицы на другую.

– У меня плохое предчувствие, – коротко пояснила Лина.

Действительно, объективных причин для подобной спешки не было – они уже узнали, где скрывается колдунья, и едва бы она куда-то делась за лишние десять-пятнадцать минут. Но, как и в случае с Филиппом, сейчас в силу вступила интуиция, шептавшая на ухо о том, что вот-вот случится недоброе.

Лина не ошиблась.

Король решил взять дело в свои руки, и это не закончилось для него ничем хорошим.

Когда, наконец, они ворвались в грязную, разваливавшуюся лачугу, ставшую прибежищем старой ведьмы, та уже умирала. Сила магии, используемая для собственной выгоды, против людей, всегда требует расплаты, а эта женщина уже давно исчерпала свой лимит.

– Нет! – закричала Лина, вливая свою жизнь в полумертвое тело. – Что вы наделали, Ваше Величество? Если она умрет – проклятие принца станет необратимым!

***

Лорд Николас мерял шагами комнату, где его оставил Томас.

Конечно, он сам знал, куда шел, но на душе было тревожно. Что станет с ним, если Кэриас вдруг погибнет? Кто тогда вытащит его?

Однако гораздо больше аристократа терзал вопрос, знает ли храм про Персиваля? Уж кто-кто, а он точно не должен пострадать – Ник этого не вынесет.

– Лорд Николас… что-то ваш коронованный друг задерживается, – холодно улыбнувшись, к Нику вошел Великий Отец. – А где господин Томас? Я думал он…

– Караулит меня? – вскинул брови Ник. – Я явился добровольно и только потому, что ваши обвиненья – чушь собачья! Я благородный человек, будущий герцог, мне нечего бояться, и меня не надо сторожить, точно преступника, потому что я знаю о чести не понаслышке!

– Всем есть чего бояться, – покачал головой Великий Отец.

Он уже знал, что Николас обречен, и теперь аристократа не спасет даже сам король – закон един для всех. Но пока нужно было подождать Клаудия.

Советник должен был сообщить ему, когда решит остальные проблемы. После смерти принца, Клаудий принесет Великому Отцу доказательства виновности Ника, и Отец тут же запрет аристократа в подвалах, с запретом на посещения. А после суда ни герцог, ни король уже не помогут ему.

Впрочем, лорд кажется пока не догадывался о своей печальной судьбе – он вел себя весьма самоуверенно, думая, что находится под защитой своего высокого положения и протекцией принца.

Что ж, так ему и надо.

Великий Отец ненавидел знать. Наделенные благами по праву рождения, они не знали ни голода, ни лишений, в то время, как ему всего пришлось добиваться самому, пройдя путь с самых низов, выгрызая зубами то, что другие имели и не ценили. Но он преодолел все препятствия, и сейчас получил власть, деньги и влияние. Теперь это уже ничто не изменит.

Только почему Клаудий задерживается?

***

Господин Томас шел по улице, нервно оглядываясь. Глаза его лихорадочно блестели, губы кривились, а руки дрожали. К груди он прижимал зашифрованные бумаги, хранящие в себе столько опасности.

Голова чистильщика шла кругом, душу терзали сомнения, но Томас не знал, как их разрешить, и потому делал то, что считал нужным. Обычно в подобные моменты, находясь на перекрестке судьбы, он советовался с Великим Отцом, и тот всегда подсказывал ему верный путь. Однако сейчас Томас уже не был уверен, что выбранная им дорога действительно верная.

Чистильщик как раз шел по площади, когда навстречу ему вышла знакомая фигура.

Нянюшка принца.

– Томас? – женщина тепло улыбнулась, увидев человека, которого считала за сына. – У тебя встревоженный вид.

– Что вы здесь делаете, матушка? – Томас уже давно называл ее так, и это устраивало их обоих.

– Не смогла усидеть дома, – пожала плечами женщина. – Интуиция подсказала мне прийти сюда, и как вижу, она не ошиблась. У тебя проблемы, мальчик мой?

– Нет… – чистильщик заглянул в добрые глаза пожилой леди. – Возможно. Я потерял свой путь.

– Человек не может потерять свой путь, если слушается сердца, – нянюшка взяла его под руку. – Скажи, что оно подсказывает тебе?

Как и обычно, она не расспрашивала подробности, которые он все равно не смог бы ей рассказать, а лишь старалась поддержать его, приободрить и помочь.

Возможно поэтому ради нее Томас впервые и обманул храм – нянюшка сопереживала ему не ради себя, а ради него самого.

– Оно в тупике. Кажется, вся моя прежняя жизнь была ошибкой, – горько вздохнул Томас.

Женщина не стала подтверждать его слова, хотя прекрасно знала о роде его деятельности. Знала, что он выслеживает ведьм, но не осуждала его за это, лишь иногда сожалея о том, какие тяготы ему приходится переживать на работе и какой грех брать на душу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍