– Но ты забыл, наверное, при каких обстоятельствах мы с тобой встретились…

– О, нет. Той встречи мне не забыть вовек, – он хмыкнул и снова погладил мою щеку. Попыталась отвернуться, и тогда его пальцы чиркнули мне по подбородку. – Но ты же не думаешь, что страну можно поднять на шерсти и сыре… я увидел в тебе довольно острый ум, детка.

– Ага! Значит, сейчас скажешь, что разбой – это вынужденная мера…

– Не скажу. Потому что не было разбоя. Мы взяли свое.

– Надо же! – я чуть ни поперхнулась от такой его наглости. – А те сокровища в твоем подвале? А разрушенный красивейший из замков? А изнасилованные женщины?

– Остановись, Инга. Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты очень многого не знаешь, малыш.

– Да я своими глазами все видела!..

– Что? Как разгоряченные битвой воины не могли сразу остановиться? Да не бывает иначе после боя. При всей моей власти над ними, не смог бы моментально отсечь насилие. В бойце закипает кровь, когда он крушит вражеские преграды, сламывает сопротивление, получает раны сам и видит смерть своих друзей и соплеменников!..

– О, да! И тащили чужое добро в свои телеги тоже, чтобы разрядиться! После боя! А разве, у нас с вами была война? Вы же вероломно напали!..

Он приблизился и хотел успокоить, ведь по моим щекам уже давно катились слезы, и я сжимала и разжимала кулаки, кусала губы…

– Тшш! Успокойся, Инга… – получил несколько ударов от меня в живот и грудь и тогда взял и прижал к себе, чтобы не дергалась. – Была другая война. Дартия вела ее теперь с Норватией и Мербией. А нас наняли для усиления их войска. Хм, – усмехнулся невесело. – Ведь Ангрия продает, чтобы выжить и окрепнуть не только шерсть, мясо и сыр, а еще и своих воинов… очень сильных и закаленных во многих схватках. Представь, это вы, дартийцы, нас такими сильными и сделали.

– МММ!..

– Не мычи и не дергайся. Отпущу, как только успокоишься… и сможешь слушать дальше.

– Могу.

– А все было просто, детка. Ваш правитель не привык платить обещанное вознаграждение. Ловкач нашелся! Он думал, что нанял воинов Ангрии за посулы! Вот мы ему и показали, что бывает, если нарушать свое слово.

– Это новая жестокость! Погибли люди!

– Нас тоже погибло и много лет назад и сейчас немало.

– Вы разрушили многовековые шедевры!

– Думаешь, Ангрия раньше выглядела так же уныло, как сейчас?

– Да вы просто грабили, когда ваши тайники уже ломятся от наживы!

– У меня полно добра. Не спорю. Но у кого-то будет теперь на что прикупить скот и содержать семью. А еще, кто-то лишился кормильца за этот наш поход…

– Уй! – я поняла, что у него найдется ответ на любые мои слова, оттого и принялась завывать и снова пустила в ход кулаки.

– Тише, маленькая! Такова жизнь. В ней все сложно. Но тебе теперь надо знать лишь то, что находишься под моей защитой. Слышишь? Я клянусь тебе, Инга Изгин, что сохраню твою жизнь в целости и сохранности.

– Какой ценой?! – подняла я к нему мокрое от слез лицо. – Что ты за это потребуешь с меня? Я же уже поняла, что за все в этой жизни надо заплатить. И ты сам мне еще сейчас очень толково это подтвердил.

– Правильно. Сразу понял, что ты у меня умненькая девочка. И ты действительно должна будешь со мной расплатиться, детка. Но!.. Не сейчас. Потому что еще не время, – он задумчиво рассматривал мое лицо, еще приподнимая его за подбородок. – Позже, Инга. А сейчас пора спать. И тебе… и мне. Иди к себе, малыш, я тебя отпускаю.

Ингвар отвернулся, а рукой махнул в сторону выхода из его комнаты. Получалось, что указал мне только что на дверь. Вот так! Все, больше моя персона его, похоже, на сегодня не интересовала. Потом он тяжело опустился на кровать и принялся снимать сапоги.

– Так ты решил жениться на Кристине, а меня сделать любовницей? – я не удержалась, чтобы не задать этот вопрос.

В груди все клокотало от спора на счет, кто в этом мире прав, а кто нет. В легких не хватало воздуху от вывода, что у каждого свое на уме и свое устойчивое видение происходящего. А сердце кололо от догадки, какую роль мне отвел в своей жизни этот непробиваемый мужчина. Унизительную. Я не согласилась бы с ней, даже не будь ари Изумрудного рода. Просто женщина во мне взбунтовалась уже сейчас, не дожидаясь его ответа. А что Ингвар? Он замер на секунду, склоненный над вторым сапогом, а потом произнес ледяным голосом:

– Иди спать, я сказал.

Уснешь тут, как же, когда твоя судьба повисла на тонюсеньком волоске. Как ни крути, а путь по этому свету ари Ингрид Изумрудного дома подходил к концу. Не Кристина дотянула бы свои мстительные когти, так самой пришлось бы лишать себя жизни, чтобы сохранить девичью честь. Был еще выход уйти за грань не одной, а прихватить с собой кого-то из врагов рода. Но это уже, как богам, похоже, будет угодно.

В бараке все спали. Даже Симона в эту ночь не убежала к Давену, а лежала на своем матрасе, отвернувшись к стене. Рагна раскинулась на спине и, похоже, что из-за неудобной позы, она храпела громче обычного. Я подошла к своей постели, присела на краешке, прислонившись к стене, и запрокинула голову, решив наблюдать за звездами. Раньше они часто помогали мне успокоиться, собраться с мыслями и найти выход из трудной ситуации. О, сколько таких у меня было. Самых разных и целыми гроздями, но теперь, похоже, предстояла бессонная ночь из-за всего одной. И я не ошиблась – рассвет встретила в той же позе. Когда рядом зашевелилась кухарка, предложила ей свои услуги в приготовлении завтрака.

– Пошли, – кряхтя, поднялась Рагна с постели. – Кто же от помощи отказывается? Только не я. У меня уже и спина, и вообще здоровье стали не те. Эх, знаешь, сколько сил имела в твоем возрасте? Немеряно! Эй? А что это ты такая притихшая? Случилось, чего? Тебя на пиру никто не обидел?

– Нет, я так…

И утро началось, как обычно, в тех же хлопотах. Вот Видар вышел из мужского барака, потянулся и отправился в конюшню. Давен, весь обзевался, пока плескал колодезную воду в овечье питьевое корыто. Симона вышла на двор, в своей манере покачивая бедрами, и направилась к бельевым веревкам, проверить высохли ли ее юбки, настиранные накануне. И это все было очень странно… для меня. Ведь начинался судьбоносный день. Ингвар отправлялся на брачное испытание, был абсолютно уверен, что легко его преодолеет, а значит… боги, он вернется же сюда практически женатым мужчиной. Моя душа почему-то никак не хотела этого принимать. До дурноты доходило, до испарины на лбу, до мелкой дрожи в пальцах, стоило об этом подумать.

А вот и объект моих переживаний вышел на двор. По пояс обнаженный Ингвар сразу принялся упражняться с оружием. Я старалась не смотреть в его сторону, но глаза, будто своей жизнью сегодня обзавелись. И чтобы не допустить косых вороватых взглядов, ушла подальше, в мастерскую свою направилась. Но даже там меня преследовало видение, как воин разогревал и тренировал свои мышцы, и как обливался потом водой из колодца. И надо же, споро же орудовала иглой, а голова была занята всем, кроме вышивки. Вот и отложила ее, когда услышала конский топот от въездных ворот.