– Уродство – лишь побочный эффект. Главная беда троллейв симметрии.

– То есть? – не поняла Лорел.

– Им ее не хватает. Феи тоже отличаются от людейсимметрией. Люди практически симметричны – насколько это возможно с такиминеупорядоченными клетками. У вас два глаза, две руки, две ноги, все примерноодинаковых размеров. Даже странно.

– Почему? – обиженно спросил Дэвид.

– У вас очень неровные клетки. Если ты и впрямь такумен, как говорит Лорел, ты не станешь это отрицать. – В голосе Таманислышались едкие нотки, но Дэвид был польщен. – Мы с Лорел, – он погладил еешею, – идеально симметричны. Если согнуть нас пополам, половинки будут вточности одинаковые. Вот почему Лорел похожа на супермодель. Дело в симметрии.

– А у троллей все наоборот? – спросила Лорел, стараясьувести разговор от обсуждения своей персоны.

Тамани кивнул.

– Помнишь, ты рассказывала, что одно веко у Барнсаопущено, а нос не посередине лица? Это физическая асимметрия. Просто у него онане так ярко выражена. Обычно тролли выглядят куда хуже, я видел таких уродливыхдетенышей, что от них отказывались родные матери – тоже не красотки, между прочим.Ноги росли у них из головы, шеи были свернуты. Кошмарное зрелище. Когда-то феипытались приютить несчастных, вылечить, но если эволюция ставит на тебе крест,смерть неизбежна. И дело не только в физическом уродстве. Чем ты глупее – чембезжалостней обошлась с тобой эволюция, – тем меньше в твоем теле симметрии.

– Почему же тролли не вымерли? – спросил Дэвид.

– Увы, у них рождаются не только калеки. Тролли,подобные Барнсу, живут в человеческом мире вполне благополучно. Некоторым дажеудается обрести над людьми власть. Мы не знаем, сколько их; они могут бытьвсюду.

– И как отличить их от людей?

– В том-то и беда – это трудно, а подчас невозможно.Впрочем, не для стражей: на троллей не действует наша магия. Это выдает их сголовой.

– Вообще не действует? – уточнила Лорел.

– Весенняя магия им нипочем. Жаль, конечно, – этоздорово упростило бы мне жизнь. Есть и другие приметы, но их можно скрыть.

– Какие, например?

– Изначально тролли жили в подземельях, потому чтосолнечный свет губителен для их кожи. Современные солнцезащитные кремы –большое подспорье для троллей, и все равно кожа у них редко бывает здоровой.

Лорел скривилась, вспомнив растрескавшуюся кожу на шее Бесс.

– Глаза у троллей часто бывают разного цвета, ноконтактные линзы помогают скрыть и это отличие. Единственный способ вычислитьтролля – увидеть его редкую силу или застать его за поеданием сырого мяса.

– Барнсу понравилась кровь на моей руке… – вспомнилаЛорел.

– У тебя нет крови.

– Это была кровь Дэвида, не моя.

– На твоей руке?

Лорел кивнула.

– Он порезался стеклом, когда его втащили в комнату.Точно так же я поранила спину.

– И много было крови? – спросил Тамани.

– Барнс перемазал всю ладонь, когда схватил меня заруку.

Тамани хихикнул.

– Теперь понятно, почему он бросил тебя в реку. Ни одинуважающий себя тролль не будет пытаться утопить фею. Он не понял, кто ты.

– А как он мог понять?

Тамани вздохнул.

– Увы, тролли запросто отличают фею от человека. Ихострое обоняние настроено на поиск крови, а у фей ее нет. Пока ты не цветешь,тролль вообще тебя не учует. А человек без запаха сразу их настораживает.

– Выходит, Барнса сбила с толку кровь Дэвида?

– Другого логического объяснения я не вижу.

– А почему он не узнал меня в больнице?

– Там все пропитано запахом крови, его не перебьешьдаже хлоркой. Он бы и десяти фей в больнице не заметил.

– А в тот вечер у тебя дома от меня за милю неслокостром! – вспомнил Дэвид.

– Он был у тебя дома?! – Рука Тамани на плече Лорелслегка напряглась. – Ты не говорила.

– Да, уже давно. Я ведь не знала, кто он.

Тамани стиснул ее плечо еще крепче.

– Тебе очень, очень повезло. Если бы он догадался, тебябы уже не было в живых.

Голова у Лорел пошла кругом, и она положила ее наподголовник, оказавшись вплотную к Тамани. Впрочем, свою оплошность она неисправила.

Они подъехали к Брукингсу, и Тамани стал расспрашивать Лорело планировке дома.

– Да мне проще пойти с тобой! – не выдержала она,описав дом всеми возможными способами (рассказала она немного: ночь-то выдаласьтемная).

– Ни в коем случае. Я не могу рисковать твоей жизнью.Ты для нас слишком важна.

– Не так уж и важна, – буркнула Лорел, немного съехав ссиденья.

– Ты должна унаследовать землю. Это очень важно.

– Я могла бы… ну, не знаю, подстраховать тебя.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи.

– Почему? – вспылила Лорел. – Потому что я неспециально обученный страж?

– Это слишком опасно! – резко осадил ее Тамани иоткинулся на спинку. – Я не хочу вновь тебя потерять, – прошептал он.

Лорел повернулась к нему. Его лицо было едва различимо вутренних сумерках.

– А если я не буду высовываться? Вдруг с тобой что-тослучится – мы ведь должны знать!

Тамани и бровью не повел.

– Обещаю, я не полезу в драку!

Он обдумал ее слова.

– Если я не разрешу, ты все равно пойдешь за мной?

– Конечно.

Тамани вздохнул и закатил глаза.

– Послушай. – Он подался вперед, почти коснувшись носомее лица, и заговорил тихо, но с большим чувством. Лорел пожалела, что вообщеподняла эту тему. – Если со мной случится беда, ты меня бросишь. Ясно? Поедешьпрямо к Шару и расскажешь, что произошло. Обещай.

Лорел покачала головой.

– Не брошу.

– Дай мне слово, Лорел.

– Не дам! А если и дам, не сдержу! Как ты сказал Шару,волноваться не о чем.

– Не заговаривай мне зубы. Дай слово. Лорел закусиланижнюю губу, соображая, как выкрутиться.

– Ладно… – протянула она.

– Тогда можешь пойти.

– А я? – спросил Дэвид.

– Тебе нельзя.

– Почему? – Дэвид вцепился в руль. – От меня большепользы, чем от Лорел… без обид, – с улыбкой добавил он.

– Ну, можешь пойти, конечно, – криво усмехнулся Тамани,– если хочешь быть приманкой.