Она взлетела в воздух, перекувырнулась и больно ударила Сонечку в грудь, шлепнувшись к её ногам, из коробки выскочил разъяренный комок фиолетовой шерсти.

Сонечка приглушенно завизжала и со всей силы задергала связанными руками, пытаясь сбросить с кофты огромную фиолетовую не то шиншиллу, не то мышь. В свете блеснули три острых клыка. Этими клыками существо со всей силы впилось в шею теневицы. Глаза Сонечки расширились, и она издала глухой вопль.

Макс, Селеста и Майя с ужасом смотрели на эту картину. Сонечка начала трескаться, её тело превращалось в рваные серые лоскуты ткани, которые слезали, как старая штукатурка. Серая едва различимая фигура Сонечки обмякла и плавно опустилась на пол. Фиолетовая мышь продолжала ерзать в серых лоскутьях, рассыпая их в пепел, пока от Сонечки попросту не осталась кучка песка. Мышь секунду смотрела на Майю и Макса, а затем начала биться в конвульсиях, рвать на себе фиолетовую шерсть и кусать себя за лысый хвост с кисточкой на конце. Секунда и она с громким «Чпок» растворилась в воздухе.

– С… Соня? – позвала Майя, опускаясь на колени перед кучкой пепельных лоскутьев. – Соня? Соня, ты меня слышишь? – Майя уже рыдала, в глубине тепля надежду, будто Сонечка сейчас восстанет из пепла.

Макс куда-то унёсся и вернулся в компании нескольких Стражей Мрака, которые насильно оттащили Майю, и куда-то повели. Майя била их руками и ногами и опять рыдала, не желая никого слушать.

Селеста стояла как молнией пораженная. Когда до неё дошёл смысл происходящего, она, хватаясь за стену сползла на пол. Ее руки била дрожь, все тело знобило. Селеста сидела на полу обхватив колени руками и пялилась в одну точку. Она рыдала взахлёб, размазывая тушь по щекам. Она словно в бреду лепетала одними губами, не веря в содеянное:

– Я убила её. Я убила теневицу.

Она качала головой, прижимая колени к груди, кусая зубами костяшки пальцев и всхлипывая. Макс присел рядом с ней на корточки, положив руку ей на плечо.

– Я… я ее убила – подняла на него глаза Селеста.

– Ты не виновата.

– Но это произошло из-за меня. Из-за моего любопытства.

– Этому есть свидетели? – Макс почему-то улыбался.

– Нет. Вернее – Селеста подняла глаза на парня, – есть ты.

– Сказать, что глазел я? Я глазел, как чоконутая девчонка из Надземного мира вломилась в ГСС и выпустила на свободу неизученную наукой мразь, выведенную ядоязыкими специально для убийств. Эту тварь наша чоконутая попыталась натравить на агента губернатора. А ты, я собственными глазами видел, пыталась спасти агента губернатора, но где было тебе тягаться с этой фиолетовой мразью. Вуа-ля чоконутая добилась своего, рипнув теневицу.

– Но…

– Ты видела что-то другое? Всё было не так.

Суд серебряных лун

Майе казалось, что в темнице Облачной фабрики она провела несколько дней или недель, на деле же прошло всего несколько часов. Она бродила по тесной комнате от одной кирпичной стены к другой, прикладывала ухо к мощной чугунной двери с резьбой в виде роз, но никого не слышала.

«Что по подземельным законам бывает за проникновение в ГСС? – спросила она у Мудруса.»

«Ты хотела сказать, что будет за взлом строительного предприятия, находящегося под надзором и охраной государством? Лучше тебе не знать… Если тебя приговорят к смертной казни, к алмазке, то отворят дверь в темницу к пламенному демону. Любое живое существо, попадая к нему в лапы, расщепляется на свой минералистический код. Сгорают все элементы, кроме углерода – из которого состоит душа. Душу убить невозможно, но её можно сжать. Сжать до таких размеров, что она превратиться при огромных температурах в алмаз. Ты станешь камнем и пути назад уже не будет.»

«Я вырвусь и сбегу раньше, чем они меня затолкнут в комнату к пламенному демону!»

«Невозможно, но не исключено. А если не выйдет?»

«На месте разберусь! В противном случае можно верить в метеорит или в пианино.»

Майя всегда прибегала к этим мыслям перед сложными контрольными в школе. Идея, что метеорит или пианино случайно свалятся на голову преподавателя, грела ей душу.

«Всегда имей запасной план, особенно, когда дело касается престола!»

Чугунная дверь с тяжелым металлическим скрипом отворилась внутрь. На пороге стояли три фигуры в черных плащах с капюшонами, в серебряных зеркальных масках, закрывавших всё лицо. Они ждали, когда пленница выйдет из темницы в коридор.

Майя молча шла под присмотром конвоя. Разговаривать и пытаться узнать что-то у Стражей Мрака было бесполезно. Они никогда не разговаривали, не произносили ни звука – на то и назывались безликими.

Зал Суда Серебряных Лун представлял собой большой шестиугольник, выложенный мозаикой из поделочных камней зеленого оттенка. Малахитовые плиты, кусочки камня змеевика, нефритовые пластинки, плитки зеленой яшмы покрывали пол и стены зала. Вместо потолка зал суда накрывал огромный стеклянный купол, разбитый металлическими перегородками на тысячи маленьких окошек.

В центре располагалось небольшое углубление, похожее на бассейн. Там не было ни воды, ни резиновых уточек, зато был один неудобный стул с твердой спинкой специально для подсудимого. Передвинуть или развернуть стул было невозможно, он был ввинчен в пол и располагался так, чтобы обвиняемый смотрел чётко в лицо достопочтенного судьи, чьё кресло было самым роскошным в зале.

По правую рук от достопочтенного судьи в специально отведенной ложе сидели двенадцать агентов губернатора, выступавших вместо присяжных. Одно место с выгравированной цифровой восемь пустовало. Это было место Сонечки.

Ком встал у Майи поперёк горла. Сонечка мерещилась ей на каждом шагу, будто стала персональным приведением. Стоило Майе забыть о ней, как какая-то деталь, место или существо ненароком напоминали об агенте губернатора. Майя подняла глаза к потолку и заставила подступившие слёзы втечь обратно. Она не будет рыдать здесь. Не время.

В Суд Серебряных Лун входили агенты-присяжные, которые во всем и всегда соглашались с обвинением. Все обвинения исходили из уст достопочтенного судьи.

Своё отрицательное мнение по поводу обвиняемого могли высказывать многочисленные министры: Поллукс блэк Драконов (министр облачных дел), Нембус блэк Альзирр (министр П.О.Р.Е.Б.Р.И.К.), Кастор блэк Лунн (министр водолазов), Алкаид блэк Лиров (министр имён), Сириус блэк Псов (министр искусственных закатов). Должен был быть ещё и министр живого градостроения – Димитрий Л’Горностаев, но он отсутствовал из-за подозрений в связях с ядоязыкими.

Положительное мнение никого не интересовало. Были здесь также господа-приглашенные, знатные саламандерсы, которые либо воспринимали происходящее как поход в парк аттракционов, либо были как-то обижены подсудимым.

Майя не сразу заметила в толпе приглашенных даму-булочку Клару Л’Горностаеву. Она то метала в сторону Майи ненавистные взгляды, то резко вскакивала с места и бежала к достопочтенному судье Полуночнику. С пеной у рта женщина-булочка доказывала губернатору, что Майя достойна самой страшной кары, что она лгунья, воровка, обманщица, убийца, а ещё виновна в постоянных наводнениях в Нижнебурге. Полуночник не слушал возгласы истеричной женщины, а вежливо. Попросил её пройти на положенное место и дождаться объявления приговора.