за сумасшедшую, вывела девушку из себя. — Вы когда-нибудь убивали животное?

— Нет.

— Вы когда-нибудь убивали человека?

— Нет.

Мужчина перевел глаза с экрана ноутбука на лицо девушки.

— Вы когда-нибудь хотели убить человека?

— Да! — ответила Элли, с вызовом отвечая на его взгляд.

— Вы хотели убить магистра Ренара?

— Нет.

— Вы желали ему смерти?

— Нет!

— Вы видели его мертвым?

— Нет!

«Он не умер»!

По ледяному и безразличному лицу «палача» было совершенно непонятно, что он думает или чувствует. Но он сделал короткую паузу и задал совсем уж неожиданный вопрос:

— Вы любите своих родителей?

— Да, — ответила Элли неожиданно для себя.

На этом список подготовленных для нее вопросов завершился, но его зачитали для нее еще дважды. Насколько девушка помнила свои ответы, она повторила их в точности. Теперь оба мужчины смотрели на экран ноутбука, отслеживая только им видимые и понятные реакции Элли.

Девушка снова оглянулась на хранящего безмолвие мастера Баркли. Он стоял у стены и с неприязнью сверлил взглядом обоих профайлеров.

— Достаточно, — произнес «палач».

«Подмастерье» быстро освободил девушку от проводов, и она поднялась со стула, не дожидаясь разрешения. Старший полиграфолог поднял глаза от экрана.

— Вы нам больше не нужны.

Прозвучало это так, будто директора школы и ученицу собираются похоронить прямо в местных застенках.

— Я могу узнать хотя бы предварительно заключение? — спросил мастер Персиваль.

— Разумеется, не можете, — мужчина недвусмысленно указал на дверь, не произнося больше ни слова.

Элли в который раз подумала, что с ее школой, с ее персоналом и учениками в этой организации не считаются.

«Я хочу это изменить! — подумала она, ни в малейшей степени не представляя, что она может сделать, но мысли не прекращались, настойчиво прорываясь гневом: Со мной так нельзя!»

Не попрощавшись с полиграфологами, мастер Баркли вывел Элли из кабинета и ободряюще обнял за плечи.

— Вы вели себя очень достойно. Мне жаль, что я не смог подготовить вас к такому испытанию.

Элли ощутила, что начинает успокаиваться.

— Я поняла, что вы сами не знали всех подробностей, — она взглянула на любимого учителя и первый раз за последние дни едва заметно улыбнулась. — Вы очень хороший. Я не имею права обижаться на вас.

Вместе они направились к обратно к выходу из Магистериума. Уже садясь в черный автомобиль школы, слыша доброжелательные расспросы шофера о ее самочувствии и ощущая, как сердце начинает биться ровнее... Элли ощутила себя последней дрянью.

«Они ничего не спросили про Грэма! Я сама не вспомнила про Грэма! Я мерзкая, отвратительная предательница!»

«О чем ты думала? О ком ты думала?»

Неведомо кому принадлежавший голос доставлял Элли такое страдание, что она готова была расцарапать себе виски в кровь.

Тем временем полиграфологи продолжали изучать информацию, полученную от Элинор.

— Посмотри сюда, — сказал один, проводя пальцем по экрану.

— Да уж... Похоже, у девчонки две личности в голове... — второй задумчиво помолчал и закончил, — и обе не врут.

✧☽◯☾✧ Где-то в безвременье ✧☽◯☾✧ Тир-Нан-Ог ✧☽◯☾✧

Он шел по лесу. Иногда срывался на бег, озирался, предчувствуя незримую опасность, и снова снижал скорость до шага. Он знал, что преобразился магией этого места, но движения были легки и естественны как никогда на земле. Словно он спал и был всесильным в своих сновидениях.

Мир вокруг был живым, но не в привычном смысле детских книг смертных, которые жизнь ограничивают лишь физическими возможностями тела. Деревья здесь не двигались и камни не говорили. Этот мир был един и разумен, беспрестанно меняясь и подстраиваясь под мысли и чувства попавших в него.

Он видел то, что хотел увидеть и слышал то, что хотел услышать. То, на что падал его взгляд, мгновенно и естественно приближалось. Краски тут были ярче, запахи острее, ветер звучал музыкой, а опасности, если и существовали, то где-то вдали и не для него.

Все вокруг мечтало, чтобы он остановился, замер, упал в траву и забылся. Это мир читал его как книгу и знал самые сокровенные мечты, чувствовал глубинную боль и предлагал сладостное забытье. Но он шел вперед, уже ощущая, как травы обвивают ноги, запутывая, останавливая, оставляя здесь:

«Ты должен быть здесь. Он выбрал тебя».

«Нет, я хочу уйти!»

Мир вокруг обвивал его сотней голосов, сливающихся в единый гул, зачаровывающий, молящий, обещающий все что угодно... за согласие остаться:

«Ты будешь принадлежать ему. Ты займешь его место».

«Я не стремился к этому!»

Он продолжал идти вперед, почти не касаясь ногами травы, ища хоть какой-то намек на туманную границу миров. Ничего похожего, только пестрая яркость Страны Вечного Лета.

— А если я сам попрошу тебя остаться?

Перед ним появился всадник на белоснежном коне, со сбруей в серебряных бубенцах, с высокой лукой седла и мелодично звенящими стременами. Глаза цвета незрелого крыжовника смотрели гипнотически, тонкая рука манила нежно, но юноша отшатнулся, избегая прикосновения.

— Ты мне очень нужен, — произнес правитель Благого Двора с горечью, — как любимый сын. У меня никогда не будет Королевы. Свет не подарил мне сестру.

Юноша сделал еще шаг назад от всадника.

— Вы можете избрать любую деву из смертных.

Королю это не понравилось, и прекрасное лицо исказилось гневом.

— Я не мешаю кровь в подобных браках, как Темнейшая Королева. Но я готов отдать всю свою власть тебе. Если ты только согласишься быть со мной, слушаться меня, подчиняться мне...

— Соглашусь ненавидеть ваших врагов?

— Да. Сражаться с ними, преследовать их и в конце концов победить.

— Этого никогда не будет, — ответил юноша твердо.

Король отвернулся и досадливо вздохнул.

— Я подожду. У меня есть время. У меня есть вечность. Ты придешь. Ты моя кровь.

Юноша молчал. Лицо его было почти целиком скрыто от Короля, но глаза недвусмысленно выражали безусловный отказ. Короля не утомляло сопротивление собеседника, это была будто бы беседа любящего и принимающего отца с дерзким и не знающим жизни отпрыском.

— Я избрал тебя своим преемником. У тебя нет иного выбора, но разве этот выбор плох? Ты будешь моим сыном, а я буду любить тебя, учить всему, что знаю, я сделаю тебя счастливым.

Король готов был проклясть то, что лицо юноши скрыто от него и заворожить его фэйрийским поцелуем не получится. Волшебная страна преображала тех, в ком течет бессмертная кровь, показывая их в настоящем и