— Петр, ты когда догадался, что я не мужчина?

— Трудно что ли было-то? Сразу и догадался. Генерал смотрел так особливо… Давненько такого генерала не видывал, сурьезного такого, волнительного…

Саша грустно посмеялась над его словами.

— Хорошо же ты знаешь его! А Нину раньше видел?

— Как не видел госпожу! Такую не забудешь! Так все время норовит уколоть тебя. То не так делаю, и другое не так…

— Как думаешь, она приехала, потому что ей сообщили, что генерал не один? Ты ведь вчера меня подругой его объявил.

— Ну, больно Дмитрий Алексеич хотел, чтоб его ты встретила.

— А ты молодец, догадался где-то косынку найти…

Помолчали. Саша спросила, может ли она остаться с ним и помогать. Петр отвечал:

— Ох, не женское это дело! Похоронной команде помогать. Ты лучше вот чем займись: в госпиталь иди. Там тебе дадут одёжу санитара или сестрички, рук не хватает там, говаривали. А я тебя потом найду и в подвал сведу. Команда была готовиться к бою. Снаряды, шальные пули будут гулять там и сям. Но надёжа вся на крепостные стены.

Так и сделала: нашла дорогу в госпиталь, где огромные помещения заполнили койки с ранеными в два ряда. Отдельно двери вели к помещениям с тяжелоранеными и ранеными офицерами. Саше выделили серое холщовое платье с белым передником, белую косынку. Помощи особой сестрички и доктора от нее не получили, но зато она умела успокаивать, утешать, отвлекать разговорами.

Так прошло полдня. От усталости уже плохо двигалась. Когда у одного раненого с раной в шее случился психический срыв и он оказался на земляном полу, она пыталась поднять его, чьи-то сильные руки помогли ей уложить раненого на кровать. Взглянула на помощника — это был Немировский. Обнял ее, а она от радости забыла об усталости, не могла наглядеться на него. Он повел ее к выходу.

— Анна, сейчас подводы начнут вывозить раненых. А ты должна уйти укрыться в подвал. Скоро французы начнут стрелять.

Поцеловал ее и ушел.

Вместе со стариками и женщинами, закрыв глаза и уши, пережидали бой. Он утих к вечеру. Саша, выйдя наверх, не знала, куда бежать среди ям от снарядов, среди покореженных деревьев, порушенных стен домов. Нужно было найти Дмитрия, пока совсем не стемнело. Где же Петр? Пошла в сторону губернаторского дома. Навстречу шли раненые, им помогали санитары.

Остановилась рядом с упавшим молодым солдатиком. Наспех перевязанная рана сочилась кровью. Помогла встать и повела его в госпиталь. Там надолго задержалась, хотя мучила мысль о генерале. От духоты и запахов трудно было дышать. Чтобы глотнуть свежего воздуха, направилась к выходу и там увидела совсем близко, как в соседнее помещение на носилках вносили раненого — из-под простыни виднелись погоны офицера. Что-то толкнуло ее в грудь, и она побежала за солдатами, несшего раненого.

Уже в помещении при свете разглядела его лицо, и ее страх подтвердился — это действительно был Немировский. Он был без сознания, но куда был ранен, она не видела. Его уложили на кровать, расстегнули мундир — сорочка не была в крови, сняли сапоги — ноги были целы. Саша стояла рядом, застыв, только всхлипывала от ужаса. Рядом встал, запыхавшись, Дубровин, адъютант генерала.

Подошел пожилой доктор, ощупал голову, грудь, конечности и промолвил:

— Контузия, операция не нужна.

— Как же, доктор? А как нужно лечить? Что делать? — Схватила доктора за руку. — Сделайте что-нибудь! Надо, чтобы он очнулся!

— Очнется, дай Бог, скоро! Побудьте с ним.

Ушел, раздавая команды санитарам. Дубровин принес самодельный табурет, усадил Сашу, убежал куда-то. Она схватила одну холодную руку Дмитрия, другую, стала согревать их дыханием, коснулась головы, гладила пыльные волосы, вымазанные в саже щеки. Приложила голову к груди — он слабо дышал.

Дубровин принес воды в сосуде и чистые тряпки. Когда обмыли голову и руки, объявился Петр. Пришел не один, привел с собой мужчину с генеральскими погонами. Саша узнала в нем графа Макарова. Он оглядел неподвижно лежащего Немировского, посмотрел на Сашу в холщовом платье, беспомощно держащую руки Дмитрия, и властно взглянул в сторону операционной. К нему подвели доктора.

— Коли не можете помочь генералу, мы его забираем.

— Нет, ему нужен покой. И время. Не тревожьте его пока.

Макаров как-то вдруг потерял властность и обратился к стоящему рядом Дубровину:

— Давай, капитан, найдем место, перенесем кровать с генералом, отгородим ширмой.

А Петр уже исполнил все без приказа и только ожидал команды.

— Ну, ребята, взяли, понесли!

Саша, совсем потерянная, не отходила от Дмитрия. Только сейчас поняла, что чувствовал он, когда она не приходила в сознание после похищения.

Макаров после очередных команд усадил Сашу за самодельный столик и стал кормить ее. Был так обходителен и участлив, что у нее навернулись слезы. Утешал ее:

— Анна, не надо так убиваться! Крепкий организм у генерала. Лежит, набирается сил. Как богатырь русский. Как придет в себя, увезем из города. Я подготовлю экипаж.

Раненый застонал. Они бросились к нему. Его с трудом открывшиеся глаза оглядели всех — тут и Петр с Дубровиным сразу объявились.

— Митя, где болит? Как ты себя чувствуешь? Петр, позови доктора!

И хотя не мог сдержаться от стонов, Немировский постарался не огорчать их. Сбылись слова Макарова: после того, как напоили-накормили генерала, он уже мало-помалу приходил в себя, меньше морщился от боли в голове. И доктор махнул рукой: можете перевозить, куда хотите.

— Дмитрий надо уезжать. — Утром Макаров провожал их. — Еще неизвестно, как сложится наше положение.

И вот они уже трясутся в экипаже. Макаров оставил Дубровина, дал им в помощь своего младшего офицера. Он и Петр правят лошадьми. Саша бережно держит голову Дмитрия на своих коленях. Вспомнила их возвращение из украинского поместья Низовцева, отца Анны.

Вдруг экипаж от резкого торможения остановился. Прислушавшись, Саша встала, помогла Дмитрию сесть. С испугом услышалиа выстрелы.

Когда Саша открыла дверцу и вышла наружу, увидела картину, от которой ей стало плохо. Молодой офицер, подчиненный Макарова, лежал раненный в голову у ног военного — поручика с револьвером в руках. Она не видела его лица, он стоял спиной к ней, а двое других мужчин в черной одежде держали под прицелом Петра, стоящего на коленях.

Поручик повернулся к Саше, и она узнала Сержа. На его лице застыла хищная улыбка, и глаза по-волчьи блестели.

— Серж, ты убил его? Что ты сделал? Зачем? Где Аврора?

— Сколько вопросов задаешь! Я пока проверю, что с генералом.

Она склонилась над лежащим на земле офицером. Пока проверяла, жив он или ранен, и успокаивалась от того, что тот дышит, Серж вернулся. Саша с испугом посмотрела на его довольное лицо и привстала, глядя на экипаж с открытой дверцей. Господи, как там генерал?! Не смог же Серж навредить ему!