— Бесстыдница! Будто не в первый раз стоишь раздетой перед мужчиной…

И заторопился. Уже думал не о ней. Одевшись, Саша видела, как он приглаживал влажные волосы перед зеркалом, как пил чай, жевал пирожок и одновременно застегивал пуговицы на военном сюртуке, надевал головной убор. Денщик подал ему плоский кожаный планшет. Вот он и готов.

— Митя, можно проводить тебя? Не пугайся! Я же молодой человек, не девица.

Когда вышли из избы, он был прежним, насмешливым.

— Да, Анна, ты теперь не девица.

— Мне нравится, что я теперь женщина.

— Все-таки, Анна, как посмотрю… ты так просто говоришь об этом! Неужели все женщины такие?

— Ты имеешь в виду — бесстыдные?

Она еле поспевала за его быстрыми шагами, а он поглядывал на нее искоса при утреннем свете.

— Митя, жалко, что не сможем как следует попрощаться. Уже вокруг люди… А так хочу поцеловать тебя!

— Анна, вот что… Спроси у Петра, где ты меня сможешь встретить в конце дня, хорошо? Это, должно быть, будет далеко за Красным, может быть, в Смоленске. — И добавил, глядя туда, где уже выстраивались лошади с седоками. Солдаты, вероятно, строились за лесом. — Мы будем биться и отступать. Отступать и биться. Пока не закончится преследование.

— Вот увидишь: все будет так, как ты задумал. Спасибо, Митя! Рада очень, что хочешь встретиться со мной после… Иди теперь без меня!

Ушел, ни разу не оглянувшись. Она смотрела ему вслед, и сердце сжималось от страха за него. Конечно же, он победит, не погибнет! Ведь всё будет так, как было в прошлом! Не может же прошлое измениться!

На обратном пути Саша договорилась с Петром, что он заедет за ней к попадье к полудню. Увидела, что он собирает в тюки генеральские вещи.

В доме попадьи помощницы мыли посуду, избавляясь от остатков еды. Аврору не увидела, а когда спросила, где она, Авдотья Петровна проворчала:

— Как ушла прежде вас, так и не объявлялась.

Саша заволновалась. Где же ее искать? Попадья позвала ее завтракать и спросила:

— Может, заместо барышни поможете нам? Надо конюхов днем накормить, денщики придут. А потом и ужин приготовить. — Горестно вздохнула. — Знаю, господ офицеров вернется уже меньше, чем было…

Саша согласилась помочь. В делах было легче провести время в ожидании полудня. Но тут в горницу ворвалась Аврора. Услышав последние слова попадьи, громко заявила:

— Ваш ужин достанется французским солдатам и офицерам. Поэтому не старайтесь. А лучше собирайте продовольствие — и в повозки! Надо двигаться в Смоленск.

Вдруг раздался сильный шум со стороны леса. Это были залпы орудий. Казалось, земля задрожала. Потом заговорили ружейные залпы, даже сильнее орудийных.

Саша, прижав руки к груди, выскочила вместе со всеми, кто был в доме, на улицу. Вдали, над верхушками деревьев поднимался черный дым и стал застилать небо. Загорелись деревья. Пламя окрашивало потемневшее небо. Так продолжалось долго. Потом вдруг наступило молчание, нарушаемое редкими выстрелами. Видимо, наступление неприятеля замерло.

К группе женщин подошли старики. Заговорили:

— Видно, наши остановили француза. Надолго ли?

— Да, слышите? Наши отступают.

— Надобно, бабоньки, спасать раненых, чтоб в плен-то не взяли.

— Не допустят нас туды, знаю их, басурман…

— Скоро здесь будут хозяйничать. Грабить начнут.

— Да, не только закрытые хаты, и наши начнут обыскивать. Может не сейчас, но всё придет время…

Аврора схватила Сашу за руку и увела в дом.

— Ну, что? Удалось на генерала подействовать? Как он настроен?

— Аврора, ты что — не знаешь его? Кто бы мог на него повлиять? А что тебе удалось?

— В том-то все и дело: не дождалась я Сержа. Что с ним, где он, один Бог ведает! Походила недалеко от солдатских казарм, но что могла сделать?.. Решила затемно с женщинами-кухарками попасть туда да поискать его. Но вряд ли удалось бы… Неспокойно там было, всех женщин стали прочь гнать… Видела: арестованных, раздетых до исподнего белья, вели куда-то.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Саша замерла, слушая сестру. События в выслушанном рассказе по времени совпадали с ее ожиданием генерала, захотевшего проверить ее предупреждение.

Снова послышались звуки боя, но он переместился далеко, в сторону восточного края леса. Сначала также били орудия, а потом к ним добавились залпы ружей, да такие громкие, что, казалось, стреляли, не останавливаясь ни на минуту. Дым и пламя так же соединялись с шумом боя. Через час все стихло.

Аврора не находила себе места. Ее никак не задевал шедший далеко бой, мысли были связаны с пропавшим Сержем. А Саша, стоя у ворот, прислушивалась к дальнему шуму с большим волнением и не отрывала глаз от видневшегося вдалеке столба дыма и пламени. Вспомнила слова Дмитрия: «Будем биться и отступать, отступать и биться».

Рядом с домом остановилась запряженная тройка лошадей. Саша узнала Петра на облучке. Позвала Аврору:

— За мной денщик генерала приехал. Едем в сторону Смоленска. Ты поедешь со мной?

Аврора растерянно взяла свой небольшой баул и пошла за Сашей, которая со своим холщовым мешочком поспешила к бричке с закрытым верхом.

Пока ехали споро, дождались следующих звуков далекого боя. Петр прокричал сестрам:

— Дивизия-то наша жива, невредима, небось, выматывает француза, скоро силы-то равные будут.

— Откуда он всё знает? — проворчала Аврора. — Наш план вроде провалился. Как думаешь?

А Сашу волновал вопрос о том, как теперь Организация свяжется с ними. Все-таки надеялась, что Серж в очередной раз останется на плаву и связь возобновится. Да и расстроенную Аврору было жаль. Но мыслями была рядом с генералом. Обнаружила в себе способность молиться, все повторяла про себя: «Спаси и сохрани раба Божьего Дмитрия! Спаси и сохрани!»

Отъехав от Красного на несколько верст, они услышали, что их нагоняют лошади. Сначала удивились, какие резвые лошади у догоняющей кареты. Но оказалось, это были пятеро всадников-драгунов, которые уже поравнялись с ними. Среди них сестры узнали Сержа, дерзко улыбающегося и подающего знаки остановиться. Петр по просьбе сестер остановил своих лошадей.