— Петр, ты видишь генерала? — теребила она в волнении денщика. — Пойди, найди его, пожалуйста! Нет, нет! Пойдем вместе!

Пробираясь сквозь толпу, Саша думала о том, как хотелось Дмитрию, чтобы она его встречала. И ей сейчас очень хотелось, чтобы город встретил своих защитников достойно, предоставив отдых, пищу, медицинскую помощь. Конечно, она потеряла из виду Петра. Но зато оказалась поблизости от деревянной сцены, где с лошадей высадились командующие. И тогда увидела Немировского, которого радостно обнимал Багратион.

К ней присоединился улыбающийся Петр. Он выхватил из своей поддевки светлую косынку, повязал ей на шею и что-то сказал военному в шеренге, сдерживающей давление толпы. Тот обернулся на Сашу и закивал ей головой. Передал по цепи. Саша услышала только слово «подруга». Петр подталкивал ее вперед, и офицер уже передавал ее в руки другому офицеру, тот крикнул: «Генерал! Господин Немировский!» И кто-то втащил ее на импровизированную сцену. Так Саша вскоре оказалась перед Немировским.

Она увидела его воспаленные глаза, порванные пуговицы у воротника его мундира и заплакала. Он обнял ее, генералы вокруг улыбались. Окруженные офицерами, среди которых был и адъютант Дубровин, они были сопровождены в здание комендатуры. Здесь было малолюднее, и при свечаха она могла лучше разглядеть Дмитрия и спросить:

— Ты не ранен?

— Не волнуйся, все хорошо. Мы, оставшиеся в живых, даже успели привести себя в порядок. Где Петр? Завтра работы будет много. Потери большие.

И крепко прижался к ней.

Они лежали на большой кровати в комнате, которую Дубровин выхлопотал для генерала в доме губернатора. Петр уже покормил его, умывшегося в большом корыте, горячим супом, а Саша отгладила его белую сорочку и нижнее белье, принесенные денщиком. Сама она тоже наспех ополоснулась. Юбку она положила обратно в свой мешок.

— Митя, в Красном уже французы?

— Да. Сколько еще здесь продержимся, неизвестно, скоро и Смоленск, наверно, надо будет оставить. Слишком неравные силы.

— Но вы побеждаете не числом, а умением. Как Суворов учил. Ты спи. Все-таки ты пострадал, вижу синяки на спине. И ссадины на шее, на руках.

— Все заживет. В таком бою не знаю, как, каким чудом остался жив. Пришлось и в штыковые атаки ходить. Потерял почти сотню офицеров. А солдат молодых — не сосчитать. Но держались молодцами, все делали как надо. Как научены были.

Постепенно говорил все тише и тише. И заснул.

Саша не спала. После встречи с родным братом было о чем подумать. Горько было осознать, что ее как марионетку используют в каком-то диком эксперименте. Авантюрным характером, как у Авроры, она не обладала, о чем можно было и сожалеть. Глядя на спящего Дмитрия, печально вздыхала. Если бы в самом начале она захотела остаться здесь, где нашла своего мужчину! Сейчас было бы легче принять решение, которое она высказала в разговоре с Виктором. От того, что она все время ощущала себя временной в этом мире, она собственноручно лишила себя счастья быть с любимым мужчиной.

Ранним утром они предались ласкам. Во второй раз Саша испытывала сильное желание физической близости с Дмитрием. Чувствовалось, что он отдохнул. И потому в нем силы обнаружились, чтобы довести ее до экстаза. Молчаливо наблюдал за ее изумлением на лице, целовал. И очень быстро удовлетворил свое желание.

— Митя, мужчины такое же удовольствие получают, как и женщины? Такое, какое я испытала только что?

— Не знаю… я впервые лежу с женщиной, которая меня хочет не меньше, чем я ее.

— Да, опыт у тебя хоть и большой, но не всегда ты мог взаимное удовольствие испытывать.

— Анна, тебе не совестно о таких вещах говорить! Лучше бы ты была скромна и стыдлива!

— Ты, видно, считаешь, что женщина не должна быть равной с мужчиной в постели.

Дмитрия чуть удар не хватил, так расширились его глаза от этих слов Саши.

— Твои речи меня поражают. Лучше я буду одеваться… снова ведь скажу то же самое, что и всегда говорю. Когда удивляюсь тебе…

— Что я не такая, как все… Что с другой планеты?..

— Мне действительно надо поторопиться, — вздохнул он, поцеловал ее в губы и прижал лицо к ее груди. Такие у него были ласки. — А вот что ты будешь делать? Хотел Петра попросить отвезти тебя подальше от города, но у него много работы.

— Я пойду за лошадьми поухаживаю. А может, тебе моя помощь понадобится? Я любую посильную работу могу выполнять.

— Нет, скоро здесь такая пора начнется… горячая…

Дмитрий нашел умывальный кувшин с водой и озирался. Саша вскочила, стала тоже искать фарфоровый тазик. Отыскала и подала Дмитрию.

— Женщинам надобно будет сидеть в подвалах.

— Ничего, посижу. А когда станет тише, буду с тобой. Ухаживать за тобой буду.

Умылись над тазиком, поливая друг другу водой из кувшина. Когда уже и Саша была одета в свой мужской костюм и причесывалась перед зеркалом, Дмитрий пожелал увидеть Петра, чтобы он накормил их завтраком. Снаружи раздались громкие голоса. Он обрадованно открыл дверь и застыл на месте.

Саша видела, что кто-то хочет войти в дверь, но его не впускают. Наконец, отодвинув в сторону генерала, в комнату ворвалась хорошо одетая, красивая молодая женщина. За ней вошел огорченный Петр, держа в одной руке поднос с тарелками и кружками. Молодая женщина была Нина, невеста генерала.

Немая сцена выглядела драматично, а после нее главных действующих лиц переполняли самые разнообразные чувства. Нина окидывала подозрительным взором комнату, генерал старался остаться невозмутимым, глядя на свою невесту, а Саша во все глаза смотрела на нее и осознавала сильную вину перед ней. Только Петр неподвижно застыл с подносом в руке, другой прикрыв дверь.

Первой разрядила обстановку Нина.

— Что делает молодой человек в твоей комнате ранним утром, Дмитрий?

Вопрос был очень уместный. Но генерал не стал на него отвечать, а задал тоже вполне резонный вопрос:

— Наверно, Нина, следует поздороваться со мной? Ты приехала столь неожиданно.

Пока невеста переводила взгляд с генерала на Сашу и наоборот. Немировский стал отдавать приказы:

— Петр, спасибо за завтрак. Можешь оставить и идти. План действий тебе известен. Александр, ты тоже можешь идти. За лошадьми присматривать не надо, поступай в распоряжение Петра.

Саша и Петр поклонились и друг за другом вышли из комнаты. Настроение у обоих было скверное, особенно у Саши.

Петр сочувственно заметил:

— Хорошо, что эдак распорядился генерал. Пусть там сами, без нас разбираются. А ты, голубчик, иди за мной, завтракать пора.

Саша поплелась за ним в комнаты для слуг на первом этаже. Петр разделил по-братски свой завтрак, но Саша отказалась от булки с маслом и с удовольствием съела остывшую кашу, запив сладким чаем.