Джассан посмотрел на Кея.

– Нет, не сын мой, но друг, – сказал Дач. – Семмато. Онхочет доставить тебе радость, но он еще молод и неопытен.

– Сядь, мальчик, – мягко сказал мршанец.

Томми опустился на пол, не отрывая взгляда от Джассана.

– Почему ты довольствуешься приемным сыном, Кей? –полюбопытствовал мршанец. – Проблемы с потенцией, или жизнь твоя скудна иопасна?

– Жизнь моя опасна, друг.

– Горд за тебя. Что заставило Кея Дача пойти противИмператора Людей?

– Судьба, Джассан.

– Нужна ли тебе моя помощь?

– Нет, Джассан. Я хотел увидеть тебя в конце своего пути –вот и все.

– Ты больше не мальчик, Кей, – ласково сказал мршанец. – Тыстал взрослым… я рад.

– Найдется ли у тебя глоток вина для нас, Джассан?

– Дом мой мал и печален, но для тебя здесь найдется все,Кей.

Мршанец издал свистящий звук – полукрик, полупризыв. Изтемного угла, из неразличимого отверстия, появился мршанец – куда крупнееДжассана, но со светлым мехом юноши.

– Будь рад как я, – по-прежнему на имперском сказал Джассан.– Принеси все, что надо старикам ставшим юными в беседе. Прояви своевоспитание.

Мршанец присел перед Кеем. Его руки забегали по волосамчеловека.

– Месмато, благодарю тебя, – сказал Кей. – Неси хорошеевино, я убью тебя, если оно будет плохим. Будь рад, я растопчу тебя, если тыбудешь печален.

Мршанец юркнул в угол. Томми показалось, что он слышит шорохосыпающейся земли – этот туннель был явно крайне узким.

– Хороший у тебя сын, – заметил Кей.

– Один из самых удачных, – кивнул Джассан. – От моей шестойдочери, она прекрасна.

– Мой друг силен как прежде, – сказал Кей. – Прекрасно, чтоты еще можешь рожать. Очень рад. Когда я захочу отдохнуть, я попрошу твою дочьо любви.

Мршанец и человек тихо засмеялись.

Томми молчал, глядя на них. Это было хорошим уроком.

Человек, ненавидящий чужих, мог стать своим для них слегкостью, недоступной всей академии имперской дипломатии.

Сайела сидел, тесно прижимаясь к Джайресу. Для людей – еслибы они случайно заглянули в комнатку отдыха мршанцев, это выглядело бы интимнымобщением брачных партнеров. Но возбуждение, охватившее сейчас двух особеймужского и мужского-прим пола, не имело ничего общего с сексом.

– Неприятно, если ты ошибаешься, Сайела.

– Принимаю твой упрек, Джайрес. Но представь выгоды удачи.

Джайрес издал хрипящий звук. Что бы ни сделали с плененнымитеррористами правительницы Территорий, отдали бы их людям, или использовали всвоих политических играх – все равно, двух отважных мршанских мужчин ожидалинемалые почести.

– Если ошибка, Сайела?

– Мы сделаем все аккуратно, Джайрес.

Мршанец-мужчина испытал легкую симпатию к Сайеле. Возможно,если они возвысятся оба, он выберет его постоянным брачным напарником…

– Я согласен с тобой… – Джайрес легонько куснул Сайелу заухо. – Ты хитер и умен.

Сайела оскалился в улюбке. Повел головой, освобождаясь отнеуместной ласки.

– Но они опасны, Джайрес. Помни.

– Я помню это всегда, – Джайрес снова куснул Сайелу. На этотраз тот ответил низким одобрительным урчанием.

– Мы будем свободны в выборе партнеров, – продолжил Джайрес.Из уст мужчины, с положением на три ранга выше Сайелы, это было очень лестнымобещанием.

– Благодарю тебя, Джайрес… – Сайела провел рукой по стене,довольно удачно имитирующей утрамбованую землю дома-норы. – Я буду рад твоемувниманию.

Пол покрыли коврами – если можно так назвать сшитые вполотнище шкурки каких-то крошечных зверьков. Джассан и Кей лежали на них,Томми предпочел оставаться в полусидячей позе. Мршанский этикет был слишкомсложен, чтобы он рискнул что-то сделать без намека со стороны Кея.

Вино принесли в огромных стеклянных кувшинах. Искрящаясясиняя жидкость была теплой, и запах алкоголя плыл по комнате. Маленькие ломтикивяленого мяса на блюде, острые и пряные, служили закуской.

– Я сам заквашивал это вино, – сказал Джассан. – Я верил,что однажды мой друг прилетит снова.

Кей, отхлебнув прямо из кувшина, кивнул.

– Прекрасное вино. Ты по-прежнему владеешь виноградниками наэкваторе?

– Да, мой друг.

– А контрабанда животных дает тебя прибыль?

– Очень небольшую, Кей. Я думаю, не заняться лиработорговлей.

– Прибыльный бизнес.

– Трудно. Мой возраст велик, Кей…

– Ты не заслужил аТан?

– Увы, Кей. Я думаю, что выдав тебя правительницамТерриторий, получил бы это право. Немного яда в вине – и ты бы ослаб, убийца.

– Что ж, всегда чем-то приходится жертвовать.

– К сожалению – да… Будь силен и счастлив, Кей…

Дач и Джассан обменялись недопитыми кувшинами.

– Ты веришь в Бога? – полюбопытствовал Кей.

– Ты же знаешь, что мы атеисты, мой маленький друг.

– Вы атеисты? Как интересно, – Дач отхлебнул вина, резкопротянул его замершему в сторонке сыну Джассана. – Подогрей… А вот я узнал, чтоБог и вправду существует.

– Это ваш Бог, – заметил Джассан.

– Да, действительно… – Кей засмеялся. – Ты и непредставляешь, как прав. Но жаль, что вы не верите в Бога.

– По этим вопросам лучше консультироваться у алкари.

– Я уже сделал это. Кстати, Джассан, вся область космосаАлкари вскоре исчезнет из нашей реальности. Они уходят из Вселенной.

– Хорошая информация, – щеки мршанца надулись, глазасузились, блеснув в полутьме. – Она может принести мне право аТана.

– Я рад.

– Твое здоровье, Кей.

Томми, медленно потягивающий вино, уже перестал чему-либоудивляться. Его покинул даже страх. Джассан, вероятно, не собирался ихвыдавать… но в любом случае первый же бокал вина пригасил всю тревогу. Это былстранный напиток, молодое мршанское синее. Дающий легкость сознания, эйфорию, иодновременно делающий тело собранным как стальная пружина. Визит на Фиернутеперь казался ему прекраснейшей идеей, а лиса-переросток по имени Джассан –мудрым и благородным существом.