– Наверное, на тех, кто не хотел по-доброму отдавать им своих коров или овец? – поинтересовалась я, на что Кьер кивнул. – Конечно же, – продолжила, почувствовав на себе любопытный взгляд принца, – еще как нападали! Потому что мы начали первыми. Вернее, наша война заглянула в их дома, разрушила их среду обитания. Лишила пищи и обрекла на голодную смерть. Им ничего не оставалось, как перебраться в другое место, покинув выжженную пустыню. Ведь это именно то, что мы оставили после себя!

Кьер возмущенно заявил, что во время войны никому не было дела до горгулий или других магических существ, но я, покачав головой, продолжала:

– В Арелате мы тоже боремся с кракенами, заплывающими в город…

– Но я не слышал, – перебил он, – чтобы к ним относились с пониманием!

– Потому что никто еще не пробовал, не пытался с ними договориться. А я попыталась, и ты прекрасно знаешь, что мне удалось!

– Удалось потому, что тебе неведомо чувство самосохранения! – заявил Кьер, на что я рассерженно выдохнула:

– Ты хочешь сказать, я не дружу с головой?

Принц усмехнулся, а мой бывший жених тут же любезно заявил, что любит меня и такой, но где это видано – кормить виверну пирожками с вареньем?!

– Потому что она их обожает, – парировала я. – Да и ты тоже никогда до этого не отказывался!

Принц Брайр смотрел на нас и улыбался.

– Ваше высочество, очень скоро будет Королевский Смотр, – повернулась я к нему, когда мы с Кьером перестали препираться, сойдясь на том, что пирожки и шарлотка у Жанны восхитительны, – на котором я попробую убедить всех, что не стоит относиться к магическим существам как к врагам и держать их на цепи или в клетках. – Тут я очень кстати вспомнила о новом приобретении декана Берга. – В Академии Магии Толосса, например, пять горгулий сидят в одной клетке, а в ней слишком мало места даже для одной! Потому что они родились свободными…

– Это уже слишком, Дана! – возмутился Кьер. – Только не вздумай сказать, что ты собираешься их выпустить!

Я вовсе не собиралась, но, как оказалось, это кто-то сделал за меня. Причем в тот самый субботний день, который я провела с лордом Корнилом в королевском дворце вместо того, чтобы писать здоровенный реферат по «Теории Магии» вместе с Лу. Зато в понедельник утром, явившись в Академию на первые пары, я узнала, что защитные заклинания на той самой клетке, о размерах которой я жаловалась принцу, оказались взломаны, а горгульи благополучно исчезли.

Вернее, улетели в сторону Самосских Скал, и их видел старенький привратник на воротах Академии Магии.

Но и это было не все – рядом с пустой клеткой лежала украденная у меня заколка, которую тут же опознала Нарель. Неподалеку нашлись и пропавший свиток по «Целительству», и чернильница с моими инициалами.

И больше никаких следов, все затерто настолько тщательно, словно к этой клетке никто и не приближался. Ну, кроме меня, так глупо растерявшей все свои вещи.

Это было просто… просто возмутительно!

Правда, возмущаться, стоя перед разгневанным деканом, у меня получалось так себе. Вернее, вообще не получалось. Вместо этого я застыла посреди кабинета, уставившись в пол, размышляя о своей нелегкой судьбе и еще о многом другом. Например, почему в кабинете у Кьера Корнила паркет водился, а у Веспера Берга – нет? Быть может, потому что он сжигает неугодных ему адептов? Пара проколов, и нет тебя!..

И я вздохнула, потому что тут и там виднелись черные пятна, следы Огненной магии…

Правда, карать без суда и следствия меня никто не собирался, а вот «присяжных» в кабинете декана собралось предостаточно. На разбирательстве присутствовал не только сам «судья» Веспер Берг, но и Кьер Корнил, а еще магистр Сомм, магисса Беннет, старая как мир магисса Мортен и даже почему-то декан факультета Артефакторики Морьенс Дан.

Они смотрели на меня выжидательно, словно гадали, почему я все еще отпираюсь и не признаюсь в содеянном. Ведь ясно же, кто именно выпустил горгулий – та самая Дана Ромейн, что водит дружбу с Красной виверной. Тут и ходить далеко не надо, да и улики так удачно обнаружились!

На это я, в который раз промямлив, что совсем, ну ни капельки не причастна, снова уставилась в пол. Затем, собравшись с духом, призналась, что несколько раз подходила к клетке с горгульями. Говорила с ними и даже их жалела. Что на это горгульи?.. Ну, а что они? Та, что самая большая и с коричневыми крыльями, – она у них за главную, и она не проявляла ко мне агрессии. Наоборот, была очень милой.

Не только она, но и остальные.

На это Кьер тяжело вздохнул, но хвататься за голову не стал. Я же продолжала.

И да, я приносила им пирожки, не надо на меня так смотреть! Почему я это делала? Потому что их пожалела…

– Бедных каменных птичек! – любезно подсказал бывший жених, и Веспер Берг не сдержал смешок.

Магисса Мортен нахмурилась, но мне почему-то казалось, что она была на моей стороне.

– Да, бедных! – заявила им. – Мне было их очень жаль, но я их не отпускала и понятия не имею, кто это сделал.

– Конечно же, ты не имеешь! – успокоил меня Кьер. – Веспер, всю субботу она была со мной, причем с самого утра до поздней ночи. Мы обедали у Брайра, после чего задержались во дворце. Вернулись только к вечеру, и я помогал Дане с… гм… рефератом по «Теории Магии». – Он кинул извиняющийся взгляд на пожилого магистра Сомма, которому это признание пришлось не слишком по душе. – Просидели над ним допоздна.

И я снова вздохнула. Да, было такое дело!

Тут на меня посмотрели с интересом уже и остальные, а магисса Беннет ободряюще улыбнулась.

– Ясное дело, это не она, – заявил декан, привычным жестом взъерошив волосы. – Но ведь кто-то же посмел! Кто-то же их выпустил?! И мне крайне интересно, кто это сделал. Причем не только рискнул провернуть подобное у меня под носом, но заодно и решил подставить твою невесту!

Теперь улыбнулась уже старая магисса Мортен, и я услышала, как она негромко произнесла:

– Ну, наконец-таки и этот женится!

Разубеждать я ее не рискнула, потому что ко мне обратился наш декан:

– Знаешь, кто это мог быть?

Покачала головой, потому что ни в чем не была уверена.

За столь короткое время в Академии я успела обзавестись не только друзьями, но и врагами. На ум сразу же пришел староста Вейр Ипсен, которому раньше никто и никогда не отказывал. А еще Нарель, придумывавшая одну кару страшнее другой для незнакомки, посмевшей претендовать на ее место рядом с Кьером Корнилом. При этом она прекрасно знала, что в ресторане с ним была именно я.

Быть может, выпустил горгулий и подкинул к клетке украденные вещи кто-то из них?

А что, если они сделали это вдвоем?

* * *

Из кабинета декана я вышла с понурым видом и… сразу же наткнулась на своих однокурсников, дожидавшихся за дверью вместо того, чтобы сидеть на паре по «Истории Тарии». Они обступили меня со всех сторон, на их лицах читалась тревога.