— Или написать его самолично.

— И заверить его? А кто бы его мог заверить?

— В доме было трое слуг, — напомнил ему Пуаро. — Трое слуг,которые погибли в ту же ночь, что и он.

— Гм… Да… Но даже в том случае, если он поступил, как выпредполагаете, завещание тоже погибло при бомбежке.

— Ну, это еще вопрос. Недавно множество документов, которыесчитались полностью утраченными, было расшифровано новым способом. Например,документы, испепеленные внутри домашних сейфов, но не настолько поврежденные,чтобы их не удалось прочитать.

— В самом деле, мосье Пуаро, ваша идея чрезвычайноинтересна. Чрезвычайно интересна. Но я не думаю… Нет, я просто не верю, чтобыиз этого что-нибудь вышло… Насколько мне известно, в доме на Шеффилд-Террас небыло сейфа. Гордон все ценные бумаги и прочее держал в своей конторе, а тамзавещания, безусловно, не было.

— Но ведь можно сделать запрос, — настаивал Пуаро. — Навестисправки. Вы можете уполномочить меня сделать это?

— О, конечно, конечно. Было бы очень любезно с вашей сторонызаняться этим. Но, боюсь, у меня нет никакой веры в успех этой затеи. Разве чтослучайно… Так вы, значит, сразу возвращаетесь в Лондон?

Глаза Пуаро сузились: в тоне Джереми прозвучало явноенетерпение.

«Возвращаетесь в Лондон»… Неужели они все хотят, чтобы онушел с дороги?

Прежде чем он смог ответить, открылась дверь и вошла ФрэнсисКлоуд.

Пуаро поразили два обстоятельства. Во-первых, то, что онавыглядела совершенно больной. Во-вторых, очень сильное сходство ее сфотографией отца.

— Мосье Пуаро пришел навестить нас, дорогая, — сказал безвсякой необходимости Джереми.

Она пожала ему руку, и Джереми Клоуд немедленно сообщил ейпредложение Пуаро поискать завещание.

Фрэнсис выразила сомнение.

— Очень мало шансов, мне кажется.

— Мосье Пуаро возвращается в Лондон и любезно предложилнавести справки.

— Насколько я знаю, майор Портер возглавлял противовоздушнуюоборону в этом районе, — сказал Пуаро.

Странное выражение мелькнуло на лице миссис Клоуд.

— А кто такой этот майор Портер?

Пуаро пожал плечами.

— Офицер в отставке, живущий на пенсию.

— Он действительно был в Африке?

Пуаро с любопытством посмотрел на нее.

— Конечно, мадам. А почему бы и нет?

Она сказала с отсутствующим видом:

— Не знаю. Он изумил меня.

— Да, миссис Клоуд, — произнес Пуаро. — Это мне понятно.

Она быстро взглянула на него. Что-то похожее на страхпромелькнуло в ее глазах.

Повернувшись к мужу, она сказала:

— Джереми, мне очень жаль Розалин. Она совсем одна вФэрроубэнке и, наверно, очень подавлена арестом Дэвида. Ты не будешь возражать,если я приглашу ее пожить пока здесь, у нас?

— А ты думаешь, что это было бы желательно, дорогая? —спросил Джереми с сомнением в голосе.

— О, желательно? Я не знаю, но нужно быть гуманным. Она такбеспомощна.

— Вряд ли она согласится.

— Но, во всяком случае, я могу пригласить ее.

Адвокат спокойно сказал:

— Ну, сделай так, если от этого почувствуешь себясчастливее.

— Счастливее?

Это слово вырвалось у нее со странной горечью. Затем онабыстро взглянула на Пуаро.

Пуаро вежливо пробормотал:

— Разрешите мне попрощаться с вами.

Она проводила его в переднюю.

— Вы возвращаетесь в Лондон?

— Я поеду туда завтра, но самое большее на двадцать четыречаса. А потом я вернусь в гостиницу «Олень», где вы найдете меня, мадам, если явам понадоблюсь.

Она резко спросила:

— Зачем вы можете мне понадобиться?

Пуаро не ответил на вопрос и просто повторил:

— Я буду в «Олене»…

Позже, в ту же ночь, Фрэнсис Клоуд говорила мужу:

— Я не верю, что этот человек едет в Лондон по той причине,которую называет. Я не верю всем этим разговорам о том, что Гордон составилзавещание. А ты веришь этому, Джереми?

Безнадежный, усталый голос ответил ей:

— Нет, Фрэнсис, нет, он едет по какой-то другой причине.

— По какой?

— Понятия не имею.

Фрэнсис спросила:

— А что мы будем делать, Джереми? Что нам теперь делать?

Помолчав, он ответил:

— Я думаю, Фрэнсис, остается делать только одно…

Испросив у Джереми Клоуда необходимые полномочия идокументы, Пуаро быстро получил ответы на все свои вопросы. Ответы были вполнеопределенны.

Дом был разрушен до основания. Участок был расчищен толькосовсем недавно, при подготовке к новой стройке. Никого не осталось в живых,кроме Дэвида Хантера и миссис Клоуд. В доме находилось трое слуг: ФредерикГейм, Элизабет Гейм и Эйлин Карриган. Все трое погибли сразу. Гордон Клоуд былвынесен живым, но скончался по дороге в больницу, не приходя в сознание.

Пуаро записал фамилии и адреса родственников троих слуг.«Возможно, — объяснил он, — что слуги сообщали своим друзьям какие-нибудьсплетни или пересуды, и это может дать мне ключ к некоторым крайне необходимымсведениям…»

Чиновник, с которым он говорил, был настроен оченьскептически. Геймы были родом из Дорсета, а Эйлин Карриган — из графства Корк.

Затем Пуаро направил стопы к квартире майора Портера. Онпомнил слова Портера, что тот прежде возглавлял противовоздушную оборону, инадеялся, что майор мог быть на дежурстве в ту самую ночь и видеть что-либо изпроисшедшего на Шеффилд-Террас.

Были у Пуаро и другие причины желать разговора с майоромПортером.

Свернув за угол улицы Эджвей, он был поражен, увидевполицейского в форме возле того самого дома, куда он направлялся. Мальчишки идругие какие-то люди стояли кольцом, глазея на окна дома.