Принц внимательно следил за тарелкой Эмы, а сам к еде почти не притронулся. Снова на глаза ему попалось письмо, и снова не захотелось его распечатывать.

– А кто будет охранять тебя, Тибо?

– Я сам. Сумею постоять за себя.

– Да, я видела. А убить человека ты сможешь?

Вопрос поразил Тибо, он замер.

– Умения хватит.

– Я не про умение, я про внутреннюю готовность.

Тибо задумался, а потом ответил. Ответ удивил его самого:

– Нет, Эма, я не смогу никого убить. Это же мои подданные.

– Вот это я и имела в виду. Если твоя жизнь в опасности, кто-то должен защищать тебя. Встать на защиту короля. Встать на защиту королевства.

Эма прожила большую часть жизни среди коварных и злобных людей, она знала, о чем говорит. Тибо снова стало душно в тесной одежде.

– Эма! Ты имеешь в виду кого-то конкретного?

Она с наигранной скромностью опустила глаза.

– Ты уже наняла его?!

– Да. Овида.

– Баталёра?

– Он согласился с восторгом. Мы поговорили вчера, когда тихо-мирно шли ко дну. Вообще-то он уже за тобой присматривает.

– Неужели?

– Поверь.

Тибо невольно оглянулся, словно думал увидеть рядом с оградой баталёра с мечом.

– И Овид способен убить человека?

– Я его спросила.

– И что же он ответил?

– За Тибошу – любого.

– Он назвал меня Тибоша?!

– Они все так тебя зовут.

– Негодяи!

– А что такого?

– Да ничего. Это их дело.

– Так у них повелось. Передай мне, пожалуйста, масло.

Пододвигая масленку, Тибо уронил письмо и оставил его на полу. Честно говоря, забот и без писем хватало. Во-первых, нельзя заставлять человека дежурить сутками. Пусть Овид сторожит днем, а ночью спит по соседству с его спальней. В крайнем случае можно разбудить его стуком в стену. Когда они с Эмой вместе, им хватит одного стража, второй пусть отдыхает. Система несовершенная, но пока сгодится. И еще один вопрос мучил принца.

– Мне нужен советник! Больше всего на свете! У отца всегда было доверенное лицо, человек, который его поддерживал, мог заменить в любую минуту, был в курсе всех дел, соглашался с его мнением или спорил.

– Как раз сегодня утром один достойный человек сказал, что он в полном твоем распоряжении, – напомнила Эма, принимаясь за фиалковое желе.

– Гийом Лебель?

– Он предан тебе, Тибо. Знаешь, в тот день, когда я тайком пробралась к вам на корабль, Лебель чуть не помешал мне. Обычно все удавалось гораздо проще…

– Обычно? И сколько всего было попыток?

– Скажем, «Изабелла» – последняя.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Не ответила.

– Ладно, я привык. Так что же Лебель?

– Он едва меня не обнаружил. Одни матросы пьяны, у других работы по горло. Помнишь, в какой спешке вы отплыли из Кириоля? Лебель следил за каждым на «Изабелле», отдавал приказы сразу семерым, одним глазом глядел на берег, другим – на горизонт. Тебя, насколько я понимаю, спрятали в каюте. И вот, хочешь верь, хочешь нет, всякий раз, когда я собиралась перебраться через борт на палубу, он оборачивался в мою сторону. Можно подумать, у него шестое чувство.

– И что же ты сделала?

– Дождалась в воде темноты.

– Эма! А как же акулы?!

– Акулы куда лучше жителей Кириоля. Уж поверь.

– Может быть, но…

– Гийом Лебель допустил одну оплошность: забыл поднять канат грузовой стрелы. И я все думаю: почему?

– Судьба, не иначе.

Эма улыбнулась:

– Другого объяснения нет.

– Если Лебель согласится, Эма, я буду счастлив. Но море для него – божество!

– Увидишь, он согласится. До чего же вкусный шоколад! Лавандовый? М-м-м…

Эма так долго питалась объедками из мусорных баков, что просто не могла прийти в себя от обилия вкусностей на столе.

– Не слишком ли много у нас привилегий? – задумчиво произнесла она.

– Согласен, многовато, – отозвался Тибо. – Если хочешь знать, главное для меня – не корона сама по себе, главное – не отдать ее Жакару.

Во время разговора Тибо наконец взял письмо в руки. Пощупал: плотная бумага, дорогие чернила. По непонятной причине Тибо испытывал к нему отвращение…

– Мне нужно повидаться с Лораном Лемуаном, и как можно скорей, – сказал он.

– Сначала прочти письмо. Вижу, оно тебя беспокоит.

Тибо вздохнул и поддел печать ногтем большого пальца. Прочитал, хмуря брови, скривился. Перечитал еще раз и еще. Лицо у него становилось все мрачней. Когда Эма протянула к письму руку, Тибо смял его в кулаке.

– Мне нужен Лемуан, – повторил он.

И вскочил так резко, что уронил стул.

Лорана Лемуана долго искать не пришлось, потому что он сам искал принца. Лемуан вошел в будуар Эмы, робко огляделся по сторонам, отметил про себя, что принцесса очень красивая и смуглая, от смущения поклонился не хозяйке, а хрустальной вазе у нее за спиной.

– Господин Лемуан, – обратился к нему Тибо, протягивая письмо. – Прочтите это, пожалуйста.

Лемуан взял письмо, надел очки. Прочитал, покраснел, как юная дева, искоса глянул на Эму и молча вернул письмо принцу Тибо.

– Подписано Анри Мишо! Вы меня понимаете, господин Лемуан?

– Я… – начал Лемуан, но ничего не прибавил.

– Советник моего отца! Пекарь! Человек мягкий, как свежий хлеб! Родом из Френеля, как вы сами!

– Друг детства, ваше высочество, – прибавил с горечью Лемуан.

– Друг детства, – повторил Тибо, разводя руками.

Эма хотела взять письмо, но Тибо нарочно отошел, так что взять его она не смогла.

– Объясните мне, что случилось с Советом, господин Лемуан. Можно подумать, в яблоке завелся червь.

– Яблоко сгнило, ваше высочество.

– Сгнило? Вы знаете закон не хуже меня, думаю, даже лучше: достаточно трех провинившихся советников – и Совет распущен.

– Так и есть, ваше высочество. Трое провинившихся налицо.

– Неужели? Есть доказательства? В чем они провинились?

– Обычные люди, сами знаете, принц. Деньги, привилегии…

Лемуан говорил в общих чертах, потому что факты его огорчали.

– Конечно, представляю себе, но все-таки, – заволновался Тибо. – Прежде честные, добросовестные, преданные…